Диана Кинг - Мишки-гамми и волшебный замок

Ты оставил меня сторожить ту пещеру, пещеру своей силы... Но теперь я, обладающий этой силой, пришел сразиться с тобой!

Шестирукий Трианд зло усмехнулся.

– Ты всего лишь робот, вещь, ты не имеешь надо мной власти. Ты не настоящий, существую только я!

– Ты существуешь без имени, без настоящего имени, без формы, – сказал Джимми. – Ты можешь обращаться во что угодно, но ты не можешь видеть настоящего света. И тьму ты тоже не видишь. Хоть ты называешь меня глупым мальчишкой, но я – человек, а ты продал зеленую землю, солнце, звезды ради того, чтобы спасти себя, ради того, чтобы стать властелином над всеми живыми существами. Но ты забыл о том, что эти живые существа страдают, страдают от того, что ты мешаешь им жить, от того, что ты творишь зло. Ведь продав все доброе, что только было, ты тем самым продал и самого себя. Ты отдал все – за иллюзию, а теперь пытаешься притянуть к себе мир, весь свет и всю жизнь, всех живых существ. Но ведь жизнь ты утратил, чтобы наполнить свою пустоту, свое ничтожество. А наполнить бездну невозможно.

Голос Джимми неожиданно зазвенел, как сталь, в холодной долине под горами, и Трианд, сжав кулаки на своих шести руках, весь словно оцепенел. Но потом он поднял лицо, и тусклый звездный свет упал на него. Похоже, он плакал, но слез не было, потому что не было видно его глаз в темноте. Его рот судорожно открывался и закрывался, хватая темноту. Но ни слова не произнес Трианд, только стонал. Наконец выговорил он одно слово, с трудом двигая искривленными губами:

– Жизнь...

– Я дал бы тебе жизнь, если б мог, Трианд, но я не могу, ты мертв. Я могу даровать тебе лишь смерть! – воскликнул Джимми.

– Нет! – пронзительно взвизгнул Шестирукий колдун и повторил: – Нет-нет! Нет, ты не сможешь, никто не сможет убить меня, в каких бы книгах это ни было написано. Я смогу открыть дверь между мирами, но закрыть ее не могу. Никто не может закрыть ее, и она уже никогда не закроется, и она тянет, тянет меня к себе. Я должен идти назад к ней, потом снова возвращаться сюда, в пыль и холод и в безмолвие... Она меня всасывает... всасывает... Я не могу уйти от нее, не могу ее закрыть. И она, в конце концов, высосет из мира весь свет. Все реки станут подобными этой мертвой реке. И нет силы, способной закрыть дверь, которую открыл я!

В его словах и голосе слышалась странная смесь отчаяния и злорадства, жуткого страха и удовлетворенного честолюбия.

– Где сок-гамми? – не слушая Трианда, спросил Сигмундир.

Бабушка быстро подала роботу несколько бутылочек.

Шестирукий Трианд посмотрел на содержимое склянок, на лице его отразились страх, любопытство и мучительная жажда.

– Кто вы такие? – наконец обратился он к мишкам-гамми.

– Мы – мишки-гамми, – ответила за всех Бабушка. – И неужели ты, Шестирукий колдун, философствующий о жизни и смерти, не знаешь ответа на самый простой вопрос, каково твое истинное имя? Неужели ты не знаешь, что ты – самый древний предок гоблинов?

Шестирукий Трианд покачал головой.

– Да-да, – продолжала Бабушка. – Из всех гоблинов ты самый древний. Поэтому от тебя исходит огромное зло. Мы должны избавить мир от тебя, – сказала Бабушка, – поэтому я предлагаю тебе отведать нашего сока-гамми.

Не дожидаясь ответа, Джимми плеснул в лицо колдуну содержимое двух склянок.

По-видимому, жажда мучила Шестирукого Трианда настолько, что он, схватив третью склянку, которую держала Бабушка, сам залпом выпил сок-гамми. И в этот миг зажегся белый свет, и друзья увидели высокую сгорбленную фигуру Шестирукого Трианда, который поспешно бежал, как огромный паук, прячась за камнями и уходя вверх по руслу. А за ним бежал Джимми.

Они поднимались вверх по крутой горловине, стиснутой с обеих сторон камнями. Мертвая река суживалась и петляла между отвесными обрывистыми берегами. Валуны шатались под ногами и руками Джимми. Мальчику приходилось карабкаться по крутому склону. Джимми чувствовал, что берега Мертвой реки, в конце концов, должны где-то сойтись, поэтому, сделав резкий рывок, он нагнал Шестирукого Трианда и схватил его за руку, заставив его остановиться.

В этом месте был каменный бассейн метров пять или шесть шириной, как показалось Джимми. Над бассейном возвышался завал обрушившихся камней и шлаков. В обрыве чернела дыра – исток Мертвой реки.

Шестирукий колдун даже не пытался вырваться. Он застыл неподвижно, и свет, приблизившись к нему, выхватил из мрака его лицо, зеленое и дряхлое... Колдун повернулся лицом к Джимми.

– И вот одно местечко, – сказал Трианд, наконец, а его губы сложились в некое подобие улыбки. – Видишь его? Здесь можно стать великим. Здесь есть все, что для этого нужно... Ты, Джимми, и твои друзья, можете последовать за мной – и тогда вы обретете счастье, вы станете бессмертными. Не только бессмертными, мы будем великими. И ты, мальчик, обыкновенный мальчик, станешь когда-нибудь властелином миров...

Мишки-гамми недовольно заурчали.

– У нас есть сок-гамми, делающий нас бессмертными, – сказала Солнышко.

– И волшебная вода, – подтвердил Сигмундир.

Джимми смотрел на темный исток, пыльное устье, место, где мертвая душа, проползая под землю во тьму, возрождается, чтобы снова умереть. Сама мысль об этом показалась ему отвратительной, потому что слово «власть» ассоциировалось у Джимми со словом «смерть». И он проговорил хрипло, борясь с отвращением:

– Пусть эта дыра закроется!

– Джимми! – воскликнул колдун. – Ты должен сделать это.

Мишки-гамми, Арбузная Принцесса и робот подошли вплотную к Джимми.

И вдруг от рук мальчика и от его лица стал бить ослепительный свет, как будто Джимми превратился в звезду, упавшую на землю во тьме бесконечной ночи.

– Да поможет тебе Двенадцатирукая Лунная Колдунья, – прошептала Солнышко.

Джимми стоял перед мертвым истоком, как перед широко распахнутой дверью.

За ней было пусто. За ней не виделось ничего, что мог бы выхватить свет. Только пустота, но такая, через какую не могли пройти ни свет, ни тьма, ни жизнь, ни смерть. Просто ничто – дорога, которая вела в никуда.

Джимми поднял вверх одну руку и заговорил. Сигмундир крепко схватил Шестирукого Трианда за плечи, хотя тот и не собирался никуда убегать. Мишки-гамми стояли неподвижно. Солнышко держала наготове два пузырька с соком-гамми.

Она с недоверием и страхом смотрела на шестирукое чудовище.

Собрав все силы своей души, Джимми мысленно старался закрыть дверь. И тем самым сберечь мир живых существ. И, повинуясь его сердцу и силам души, камни вдруг начали сдвигаться. Свет, исходящий от рук Джимми, сначала разгорелся, а затем стал гаснуть. Вскоре осталось лишь ела бое мерцание. Джимми напряг последние свои силы.

– Еще, Джимми, еще! – шепотом просила Арбузная Принцесса. – Ты должен принести счастье всем живым существам.