Тим Робинс - Алладин в стране теней

Старушка мать благословила сына в дальний путь. И Алладин, прихватив старый светильник, в котором некогда жил джинн, да свою верную обезьянку Абу, отправился в путь.

Шестьдесят мулов, навьюченных тюками, и столько же верблюдов, нагруженных всяким товаром, покидали родной Багдад.

Минула неделя, а вестей о красавице Жасмин не прибавилось. Многие эмиры и визири, отправившиеся на поиски принцессы, стали возвращаться, не выдержав испытаний трудного пути. Гонцы приносили одни и те же вести: «Не слыхали, не видели, не встречали...» Да и немудрено. Ведь даже если бы кому-нибудь из смертных удалось обыскать весь свет, населенный людьми, – не нашлось бы и следа красавицы Жасмин. Она была в стране, забытой богами, где не светило солнце, не блестели далекие звезды и не глядела серебряным глазом луна. А называлась та страна Маграбиния. И знали туда дорогу лишь колдуны да злые духи.

Семь дней подряд приходил Властелин Маграбинии в одну из самых красивых комнат своего замка, где томилась в неволе принцесса, чтобы предложить ей свою черную руку и колдовское сердце. Но каждый раз он получал отказ. И тогда раздосадованный колдун дул на принцессу. Сон забвения сковывал Жасмин до следующего утра. Проснувшись, она не помнила дня предыдущего. Вот и сегодня, не веря своим глазам, Жасмин вглядывалась в незнакомое убранство комнаты. Пушистые ковры с диковинными узорами, ларцы, наполненные золотом, серебром и сверкающими украшениями, мозаичный пол, выложенный драгоценными камнями, – все это богатство способно было ослепить и пленить, кого угодно. Но Жасмин не привлекал этот блеск. Ей казалось, что все – лишь сон, и стоит закрыть глаза и открыть их вновь, как она окажется дома. Так она и поступила, но, к сожалению, из этого ничего не выходило... Вдруг Жасмин заметила, что дверь в комнату отворилась, и вошла какая-то женщина. Лицо ее было темным и неприветливым. Она приблизилась к удивленной принцессе и стала расчесывать ее волосы и наряжать в дивные одежды. Девушке было приятно прикосновение холодных рук этой странной женщины.

– Это сон или явь, – недоуменно проговорила Жасмин, – или, быть может, я уже умерла?

– Ты не умерла. Тебе очень повезло, красавица. Наш Великий Господин выбрал тебя из смертных себе в жены, – тихим старушечьим голосом отвечала черноликая женщина.

– Но я не хочу замуж. И где мой дом? Как я очутилась здесь?

Жасмин пристально глядела в лицо женщины. Оно было обезображено глубокими морщинами. Тусклые глаза казались мертвыми.

– Что глядишь, – сказала женщина, – я когда-то тоже была молода и свежа лицом... Но однажды мариды, слуги повелителя Маграбинии, похитили меня из дома, где я жила с отцом и матерью. И тогда я поняла, что сон – это моя прежняя жизнь, светлая, счастливая и радостная, а явь – вот она за окном.

Жасмин подбежала к окну и, отворив золотые решетчатые ставни, увидела ночь, пустую и беззвездную.

– Это страна колдунов. Отсюда нет дороги в мир людей... – глухо добавила женщина.

Жасмин закрыла лицо руками, и горячие слезы отчаяния полились из красивых глаз принцессы.

– Не плачь, красавица Жасмин, – послышался незнакомый мужской голос. Девушка подняла глаза и увидела стол, на котором дымилась вкусная еда, лежали свежие фрукты и огоньки свечей бликами отражались в бутылях с виноградным вином. У стола стоял Маграбинец. Седые космы спадали на его темную одежду, а черная борода покрывала все лицо до самых глаз, взгляд которых был властным и колючим. Испуганная Жасмин метнулась в дальний угол комнаты.

– Не приближайтесь ко мне, – прошептала она.

– Не бойся меня, о прекраснейшая из смертных, – сказал Маграбинец.

Он махнул рукой и спелая гроздь винограда, отделившись от других фруктов, лежащих на столе, плавно воспарила и приблизилась к самому лицу Жасмин. Виноградины были крупные, янтарная влага таинственно мерцала в них. Принцесса протянула руку, и гроздь опустилась в ее узкую ладошку. Виноград был сочный, чуть прохладный, с тонким ароматом, он напомнил девушке тот, что рос в их придворном саду, там, в далеком Багдаде. И Жасмин вспомнила все – до той самой минуты, когда духи зла мариды похитили ее.

– Съешь ягодку. И тоска не будет сжимать твое сердце. Ты должна все забыть, ведь скоро ты станешь моей женой, – сказал колдун, сверкая глазами.

Девушка гневно бросила виноград на пол. И тот, брызнув прозрачным соком, с шипением исчез.

– Я никогда не буду твоей женой, хитрый колдун. Ты выкрал меня из дворца. Я не стану женой врага. И никакие чудеса не помогут.

– Я не вор, а твой Господин, – Маграбинец налил в хрустальный стакан тягучего красного вина и поднял его над свечой. Волнующееся вино застыло. Колдун опрокинул стакан, из него выкатился прозрачный рубин. Он был большой, почти с ладонь. Маграбинец вертел его в руке, и рубин, переливаясь всеми гранями, рассыпал алые танцующие искры. Колдун подошел к принцессе и, протягивая ей камень, произнес:

– Посмотри, как красив этот рубин. Ни один из смертных не видел такого чуда. Возьми его, Жасмин, и ты будешь жить вечно...

Принцесса ощутила, что какая-то непреодолимая сила влечет ее к камню. Она протянула руку, но вдруг отчетливо услышала голос своей невольницы Зульфии, который, казалось, шел из самой глубины сердца: «Не тронь камень – колдун хочет завладеть твоей душой».

– Нет, – громко крикнула Жасмин и отвернулась.

– Возьми камень – и все богатства мира будут принадлежать тебе, – настаивал Маграбинец. Он дотронулся своей ледяной рукой до плеча Жасмин. Девушка отшатнулась.

– Убирайся прочь, мерзкий старик, – сказала она, с ненавистью глядя на колдуна.

– Ах так, неблагодарная, – злобно сверкая глазами проговорил Маграбинец. Он спрятал сверкающий камень и тихим голосом, напоминающим шипение змеи, продолжал: – Ну, что ж, я спрячу тебя, где ты сама не найдешь себя. Быть может, тогда ты одумаешься и будешь со мной поласковей.

В этот раз колдун не стал усыплять Жасмин. Он просто исчез.

В комнату снова вбежала темноликая женщина.

– Что же ты наделала, – в отчаянии вскричала она. – Зачем ты отказала Маграбинцу?.. Одумайся!.. Попроси у него прощения. Я тоже была строптива, как дикая лань. А теперь, – смотри, в кого он превратил меня.

– Мне все равно, – решительно произнесла Жасмин. – От колдуна веет холодом могилы. Я никогда не стану женой мертвеца...

И как только она замолчала, вихрь ворвался в комнату, и снова черное веретено окутало бедную Жасмин...

По бескрайним просторам песчаного моря пустыни плыл караван Махмуда Бальхи. Седьмой день пути подходил к концу. Закутанные по самые глаза путники ехали молча. В небе с каждой минутой сгущалась синева, а лучи заходящего солнца рисовали на песке длинные тени путешественников. Абу с удивлением рассматривала эти темные движущиеся силуэты. Затем она стала на четвереньки и, покачиваясь на горбе верблюда, захихикала, указывая на свою увеличенную тень. А тень и вправду была смешной и напоминала странное гигантское насекомое с вытянутыми ногами-спицами. Алладин молча наблюдал за шалостями своей неунывающей обезьянки. В первые дни пути путешественники разговаривали друг с другом. Они рассказывали истории из своей жизни, полной опасностей и приключений. Но с каждым днем люди становились все более угрюмыми.