Тито Брас - Алладин в стране гигантов

– Нет, – махнул щупальцем Сороковой. – Такого среди нас нет. Все мы примерно равны: у кого-то чуть больше колец, у кого-то чуть меньше... Демократия...

– Жаль, – разочарованно вздохнул Алладин.

Его задача по заключению мирного договора неимоверно усложнялась. У мешиков, оказывается, не было центрального правительства, с которым можно было бы вести переговоры. Они кочевали по своему Каменному Краю небольшими ордами-стручками, не зная правителей, а значит, и принуждения, основанного на дисциплине, и руководствовались в своей жизни только собственной доблестью, поисками достойного противника и количеством колец на щупальцах, количество которых свидетельствовало опять же о доблести. Замкнутый круг, разорвать который Алладину не представлялось возможным.

Юноша сидел на горячем песке и печально смотрел на третье волшебное кольцо, которое матово поблёскивало на гибком щупальце Сорокового.

– Трудно жить, – печально сказал Сороковой. – Скучно.

– Да у вас вся трудность заключается только в том, чтобы найти противника и отобрать у него кольца, – отмахнулся Алладин.

– Именно в этом и заключается вся трудность, – подтвердил мешик. – Хорошо ещё, что Карлики затеяли эту замечательную спартакиаду, которую они со свойственным им юмором называют войной. Они стали чаще появляться в наших благословенных пустынях. А то до них и не добраться было! Сидели в своих ужасных влажных низинах, а нам туда хода нет: вредно для спортивной формы – задыхаемся, захлёбываемся в туманах... Но сейчас дела пошли хуже – Карлики вновь перестали заходить к нам в гости для состязаний по удушению и членовредительству.

Тут Алладина осенила блестящая мысль.

– А закон запрещает вам состязаться друг с другом? – спросил он.

– Конечно, – мрачно ответил Сороковой. – Это и правильно. Не было б этого закона, мы бы давно уже прикончили друг друга в спортивных единоборствах.

– Но ведь спорт – это искусство, – заметил Алладин. – Ты сам об этом мне говорил.

– А я и не отказываюсь от своих слов.

– Но истинное искусство не может замыкаться только на состязаниях по удушению и членовредительству! Оно охватывает множество других видов спорта. – Алладин почувствовал, что его охватило вдохновение. – Только представь себе: не нужно больше скитаться по Каменному Краю из конца в конец, не нужно ждать милостыни от слепого случая, надеясь на встречу с противником, но вместе с тем каждый отважный мешик сможет завоевать столько желанных колец, сколько захочет.

– Но как это сделать? – дрожащим от возбуждения голосом спросил Сороковой.

– Да очень просто, – хмыкнул юноша. – Вы должны позабыть о соревнованиях по удушению и членовредительству и открыть для себя новые виды спорта. Например, кто быстрее прокатится по длинной дистанции... Или кто дальше прыгнет через трещину. Можно устроить командные соревнования по фигурному катанию... А наградой победителям будут кольца проигравших! Ну как?

– Гениально! – ахнул Сороковой. – Мудрость твоя не знает предела! И почему нам раньше не пришла в головы такая мысль? Ты изменил всю нашу жизнь. В ней появились смысл и высокая цель! Как мне отблагодарить тебя за то, что ты сделал?

– Пустяки, – скромно потупился Алладин. – Но если ты очень хочешь отблагодарить меня, то подари мне на память какой-нибудь пустячок. Ну, например, вон то железное колечко, что так похоже на два моих кольца.

– О чем речь! – воскликнул Сороковой, поспешно снимая и протягивая юноше кольцо Власти. – Носи на здоровье! Это всё?

– Нет, – ответил Алладин. – Мне бы хотелось, чтобы мешики больше не вызывали Серых Карликов на соревнования по удушению и членовредительству. Пусть Карлики заселят оазисы и выращивают там сахарные каштаны. Это их любимый вид спорта. Договорились?

– Договорились, – согласился Сороковой. – Нам эти оазисы ни к чему. Там слишком сыро. Но и Карлики пусть не появляются в наших розовых песках! А если захотят посмотреть на соревнования, то пусть купят билеты. Договорились?

– Я им передам, – кивнул Алладин. – Уверен, что они согласятся.

– Тогда прощай, славный боец!

– Прощай и ты, будущий чемпион! – ответил Алладин и пошёл обратно в столицу. Нужно было доложить правителям о заключении мирного договора и вызволить из-под опёки старцев томящегося в неизвестности Лукино.

Дальнейший путь к Сердцу Мира лежал через горы.

Друзья начали восхождение и не останавливались, чтобы посмотреть вниз, пока не поднялись над полосой тумана. К тому времени владения Серых Карликов исчезли в мутной пелене и с высоты казались размытым пятном.

Ещё через три часа узкая горная тропа вывела путешественников на широкий карниз, выступающий из гранитной поверхности утёса. Здесь снова сиял яркий солнечный свет, от которого за время пребывания у Серых Карликов друзья почти отвыкли.

Алладин подошёл к самому краю обрыва и огляделся. С одной стороны всё ещё была видна широкая полоса тумана, скрывающая Чёрные Степи. С другой стороны ревел и пенился водопад. Он низвергался вниз, в пропасть, и исчезал там в облаке брызг и водной пыли. Оглушительный шум падающей воды гулким эхом отдавался в горах, звук отражался от скал, бежал дальше и исчезал в далёких ущельях.

Алладину давно уже не приходилось видеть такой прекрасной, полной гармонии и величия картины. Они с Лукино взобрались так высоко, что даже огромные деревья, растущие внизу, казались крохотными травинками. Отсюда, с высоты, жалкими и ничтожными представлялись юноше его былые ежедневные трапезы с пятью правителями, их жадность, глупость и самодовольство казались смехотворными перед лицом этой возвышенной красоты.

День клонился к вечеру. Ласковые лучи солнца мягко прощались с вершинами гор, а снизу, из долин, медленно поднимался густой сиреневый сумрак. Нужно было искать место для ночлега.

Рядом с карнизом в скале чернело круглое отверстие, откуда вытекал прозрачный ручей. Друзья осторожно вошли туда и оказались в большой пещере.

Свет почти не проникал внутрь. Кругом царил призрачный полумрак, а по уступам гранитных стен, откуда-то с высоты, капля за каплей стекала вода. Она и давала начало ручейку.

Шаг за шагом друзья обследовали всю пещеру. В самом дальнем углу они обнаружили множество грибов, очень хороших на вкус, а вскарабкавшись на уступы скал – гнёзда морских птиц и множество яиц.

Лукино принялся разводить костёр и готовить ужин, а Алладин вышел на уступ полюбоваться звёздным небом.

Странно, но звёзды на этом небе были теми же, что светили и над родным Багдадом. Они были единственной ниточкой, которая связывала юношу с таким далёким, недостижимым пока домом. Алладин всегда ждал их появления на небе, как ждут в гости старого Друга.