Марчелло Арджилли - Истории из предыстории. Сказки для взрослых

Публика была в восторге. Донателла вернулась на сцену, чтобы сорвать свою долю аплодисментов. Анджелино вполголоса обратился к Итало:

— Ты, конечно, молодец, но, боюсь, твоя собака слишком похожа на фазана.

И тут сзади послышался оглушительный шум крыльев: это команда бурых победила команду обыкновенных. Оба действа закончились, и все фазаны уже было направились в лес, но Гаэтан вдруг остановил их:

— Одну минуту.

Фазаны оторопели.

— И театр, и матч — это прекрасно, — начал Гаэтан. — Это хорошо, что мы способны играючи относиться к таким серьезным вещам, как жизнь и смерть! Но теперь я открою вам, как мы на самом деле можем избежать смерти от руки охотника.

— Да здравствует господин Всезнайка, — усмехнулся Анджелино.

— Ну и как же ее избежать? — полюбопытствовал Итало.

— Хочешь, я тебе скажу? — опять вмешался Анджелино. — Надо пойти и утопиться всем вместе.

— Отличный способ! — засмеялся кто-то. — Уж так мы точно от руки охотника не погибнем.

— Да прекратите вы свои шуточки! — воскликнула Донателла. — Дайте же ему сказать!

Фазаны еще немного пошумели и угомонились. И Гаэтан изложил им свое недавнее открытие. Никто, утверждал он, не стреляет в бегущего фазана, а спасаясь от собак, надо лететь совсем низко над землей, поскольку тогда охотник побоится зацепить собаку. Он объяснил приемы, которыми пользуются люди в охоте на фазанов, перечислил категории охотников, как то: «стрелки без промаха», «нервные» и «мазилы» (в последний разряд входили, к примеру, кровожадный старикашка с близко посаженными глазками, который одевался только в зеленое, и элегантный светловолосый юноша в шляпе с перьями птиц, убитых другими).

Гаэтан говорил долго. Когда он закончил, в стае фазанов разгорелись бурные споры: одни поддерживали Гаэтана, другие недоверчиво хлопали крыльями. Баттиста, фазан с черным оперением, кричал, что уж лучше умереть в воздухе, чем жить в бегах на земле. Многие были того же мнения. И в самом деле, кто еще из пернатых умирает так красиво, недаром же художники для своих натюрмортов выбирают именно фазанов.

Гаэтан возразил, что и гурманы отдают предпочтение фазаньему мясу и гордиться тут особо нечем. Но все же ему не удалось переубедить самых ярых фанатиков: они с надменным видом удалились, продолжая твердить, что риск — благородное дело и понять это в состоянии только избранные.

Дискуссии затянулись до позднего вечера, в ветвях деревьев еще долго не смолкал шум. В конце концов даже сторонники Гаэтана пришли к выводу, что нечего забивать себе голову всякой тактикой, ведь в решительный момент им все равно не хватит хладнокровия, так уж они устроены.

Только двух фазанов, Итало и Анджелино, прошедший день, казалось, заставил призадуматься. Из всех разговоров они вынесли одну блестящую идею, которую намеревались осуществить с пользой для себя, но пока держали ее в строжайшем секрете. Они обнародовали свое открытие только в следующее воскресенье, во время новой охоты. Спрятавшись в лесу в укромном месте и следя за побоищем, они стали заключать с другими пари на судьбу фазанов, взлетавших над кукурузным полем и пытавшихся прорваться сквозь огневой рубеж.

— Не долетит! — крикнул Итало, указывая на самку, которая летела точно под прицелом кровожадного старикашки в зеленом. — Ставлю пять кукурузных початков против одного!

— Идет! — ответил хромой фазан.

Самка упала после первого же выстрела.

— Плати. — Анджелино подмигнул Итало и сделал отметку на земле.

— А вот этот прорвется. Три против одного, — продолжал Итало.

— Нет, собьют, — возразил еще один фазан. — Ставлю в заклад два початка и гроздь винограда.

Прогремели выстрелы; должно быть, фазана зацепило, потому что он дернулся и как-то замешкался, но тут же, словно очнувшись, полетел дальше и вскоре скрылся за деревьями.

— С тебя два початка и гроздь винограда.

С поля взлетели четыре самочки, вспугнутые загонщиками.

— Смелей, делайте ваши ставки, — суетился Анджелино. — Ставит кто сколько хочет. Выбирайте.

— Ставлю на правую! — закричал один.

— Пять початков за малышку слева!

— А я за нее три!

Четыре самочки упали замертво, даже не успев набрать скорость.

Итало и Анджелино были просто счастливы тем, что нашли себе столь прибыльное занятие. Проходивший мимо Гаэтан неодобрительно поглядел на них, но вмешаться не успел, так как за спиной он услышал тяжелое дыхание: его догонял Бук, ньюфаундленд егеря. Гаэтан поспешно скрылся в лесной чаще и не присутствовал при окончании сцены, когда Анджелино и Итало, слишком занятые подсчетами выигрыша и новыми ставками, были застигнуты врасплох Буком и взмыли вверх, не подумав, что летят прямо на охотников. Спустя минуту — никто даже не успел поспорить на их участь — фазанья труппа потеряла двух самых выдающихся актеров.

Той же ночью Гаэтан, заметив, как из гаража выезжает пикап, в котором сидели трое — у одного фонарь, у других ружья, — подумал: так, стало быть, нынче и коту Иво не поздоровится.

С высокого дерева Гаэтан мог следить за ходом событий. Он видел, как метались зайцы, обезумевшие от настигавшего их яркого снопа света, видел людей, изготовившихся стрелять, видел ничего еще не подозревающего Иво: тот на обочине дороги лакомился только что пойманным петушком. Вероятно, Иво слышал шум мотора, но подумал, что люди, по своему обыкновению, отправились в город. Во всяком случае, еще тепленький петушок интересовал его больше, чем все остальное.

Когда луч внезапно прорезал темноту в нескольких метрах от него, кот вскочил как подхлестнутый. Свет стремительно приближался… а Иво все медлил: на сытый желудок даже у диких котов реакция притупляется. Этот момент промедления оказался роковым. Свет будто пригвоздил кота к месту. Гаэтан видел дикий ужас в его глазищах; потом грохнул выстрел, отозвавшийся в ночи далеким эхом, и кот Иво мгновенно распластался на животе… Пикап промчался мимо, и снова воцарилась тишина. И тогда Гаэтан услышал приглушенные всхлипывания Донателлы, доносившиеся с нижней ветки.

— В чем дело? — спросил Гаэтан. — Почему ты плачешь?

Всхлипы стали громче. Тогда он слетел вниз и, усевшись рядом, взял молодую самочку к себе под крылышко.

— Что с тобой? Ну чего ты расстроилась? Подстрелили кота Иво. Ты радоваться должна. Одним врагом меньше.

— Нет, нет. Хватит! — прошептала Донателла. — Я устала от этих выстрелов. Даже если стреляют в кота Иво. Я не могу больше так жить.

Гаэтан ласково похлопал ее крылом.

— Успокойся, потерпи еще немного.

— И что потом?

— А потом мы с тобой улетим. Далеко-далеко отсюда, где не слышны выстрелы и где фазаны заживут счастливо, спокойно и станут умирать только от старости.