Народные сказки - Братья Лю [Китайские народные сказки]

Посмотрел крестьянин на соседние тачки и сказал себе:

— Мои груши лучше всех. Сегодня-то я продам товар по хорошей цене!

И только он произнёс эти слова, как увидел перед со бой старого нищего.

Бедняк шёл, должно быть, издалека. Исхудавшее тело его было прикрыто лохмотьями, он тяжело дышал и опирался на тяжёлый заступ.

Старик подошёл к продавцу и протянул руку. По жадный торговец напевал своим противным голосом какую-то песенку и сделал вид, что не замечает нищего.

— Щедрый господин, вы не обеднеете, если дадите бедному человеку одну грушу, — сказал старик.

Просил-то он хорошо, да не у того человека! Скряга за всю свою жизнь никому не дал даром и сморщенной вишни. Даже жена и дети его не знали, каков вкус яблок, персиков, груш. Посудите сами: мог ли такой человек дать без денег какому-то нищему прекрасную грушу!

Долго выпрашивал странник подаяние, но сердце скряги не смягчилось.

— Ступай клянчить у других! — закричал он сердито. — Что ты ко мне привязался, точно пчела к цветку!

Но нищий не уходил.

И тогда торговец стал громко браниться:

— Послушай ты, старая корова! Поди прочь и не пугай моих покупателей. Я натравлю на тебя базарных псов, если ты сейчас же не уберёшься!

Нищий сказал:

— Господин! В вашей тачке много сотен груш. Я же прошу только одну. Стоит ли сердиться из-за такого пустяка?

— Из-за пустяка! — завопил скряга. — Да я за каждую грушу получу деньги!

Он так кричал, что на шум прибежал народ си всего базара.

И вот один из прибежавших зевак сказал торговцу:

— Дайте ему самую плохую грушу, и он уйдёт!

— У меня нет плохих груш! — важно ответил скряга. — Кто желает есть груши из моего сада, тот должен платить деньги. Даром от меня никто ничего не получит.

— Хорошо, — сказал зевака. — Вот вам деньги. Дайте бедному старику самую лучшую грушу.

Торговец протянул нищему самую большую грушу. Бедняк поклонился в пояс человеку, что купил для него желанный плод, и сказал, обращаясь к толпе:

— Господа! У меня есть несколько сот отличных груш. Прошу вас отведать их без стеснения.

Все были удивлены такими словами.

— Зачем же ты выклянчивал одну жалкую грушу, если у тебя самого их несколько сотен?

— Сейчас вы поймёте, зачем мне нужна была эта груша, — ответил нищий.

И он быстро съел грушу, собрав аккуратно её семена.

Потом он выкопал заступом глубокую ямку, бросил в неё семена и засыпал землёй.

Из ближнего ручейка бедняк зачерпнул кружку студёной воды и полил семена.

Толпа таращила на нищего глаза и с нетерпением ждала, что будет дальше. Один только скряга по-прежнему злился, потому что все следили за стариком и никто не соблазнялся прекрасными грушами на тачке.

И вдруг в толпе раздались удивлённые возгласы: показался маленький росток. На глазах у всех этот росток становился всё выше и выше.

Через одну минуту росток превратился в большое грушевое дерево, через две — дерево зацвело, через три минуты — покрылось сочными, крупными плодами.

Тогда странник начал срывать груши и раздавать их толпе. Груши оказались такими сладкими и нежными, что каждый, отведавши и одну, тянулся за другой.

Скряга, который никогда не позволял себе съесть из собственного сада даже гнилой груши, с жадностью набросился на плоды старика.

Вскоре на дереве не осталось ни одной груши, и народ стал расходиться.

Каждый занялся своим делом.

Скряга и нищий остались с глазу на глаз.

Торговец стоял как зачарованный и ждал, что будет делать старик дальше.

А дальше было вот что. Странник снова взялся за свой тяжёлый заступ и стал ударять им по дереву. И с каждым ударом дерево становилось всё меньше и меньше. Вот оно превратилось в тоненькое деревце, деревце стало крошечным росточком, а вот исчез и росточек. И на месте, где недавно стояло покрытое плодами дерево, осталась только маленькая лунка.

Когда продавец груш пришёл в себя от изумления, странника уже не было. Он скрылся за ближайшим поворотом.

Долго ещё стоял скряга, не двигаясь с места. Он всё подсчитывал, сколько мог бы выручить попрошайка за свои груши, если бы он их продавал, а не раздавал даром.

Но вот торговец подошёл к своей тачке, взглянул на неё — и в отчаянии схватился за голову: в тачке не оказалось ни одной груши.

Тут только скряга догадался, что странник был чародеем и перенёс груши с тачки на своё волшебное дерево.

Ах, как рассердился торговец на попрошайку, как он завизжал и завыл! Не помня себя от ярости, скряга бросился в погоню. Он бежал, грузно ударяя ногами о землю, точно земля была виновата в его неудачах.

Много улиц и переулков обежал торговец. Но нищего нигде не было.

Только к закату солнца вернулся на базар продавец груш. И здесь его ожидала ещё одна неприятность. Пока он гонялся за нищим, какие-то воры похитили его тачку.

Вернулся скряга домой без груш, без тачки, без денег. Так ему, жадному, и надо!

Шли по пустынной дороге один за другим три путника. Застигла их непогода: задул сильный ветер, пошёл снег, завыла вьюга. С каждой минутой вьюга бушевала всё сильнее и сильнее, а до ближнего селения было ещё далеко.

Что было делать трём путникам? Тот, кто шёл впереди, решил переждать непогоду в старом пустом храме. И второй путник и третий тоже решили укрыться в храме. Так они и оказались все вместе.

Уже сумерки наступили, но буря не утихала, а становилась всё сильнее. Путники совсем продрогли.

— Какая холодная погода! Нет больше терпения… — сказал первый.

— У меня и руки и ноги закоченели, — заметил второй.

— Если так будет продолжаться, то мы можем совсем замёрзнуть, — добавил третий.

Потом все помолчали, и первый начал снова:

— Если бы принести немного хворосту и зажечь огонь, мы согрелись бы.

— Да! Это было бы очень хорошо! — сказал второй.

— Да, да, конечно! — согласился третий. — Если бы принести хворосту, то можно было бы здесь переночевать.

Все трое только поговорили, но никто не двинулся с места, чтобы принести хвороста. А мороз всё крепчал и крепчал.

Тогда первый обратился ко второму:

— Сходи, сосед, за хворостом! Я бы сам принёс, да у меня ноги болят.

А второй сказал третьему:

— У меня живот очень болит, иди за хворостом ты.

Но третий обратился к первому:

— Лучше пойди ты, а то у меня голова кружится, я еле на ногах стою.

Так вот и переговаривались. Все трое были здоровёшеньки, да уж очень боялись сделать хоть чуть больше другого.