Александр Черных - Русские народные сказки Пермского края

— Ты куда, молодой человек?

— Да вот пошел к Марку Скоробогатому: он в работники меня подрядил.

— А бумажку он тебе дал?

— Дал, да я не знаю какую, читать-то не умею.

А старичок поглядел, прочитал, дунул да плюнул на бумажку-то — в бумажке и оказалось: «Дню не дневать, часу не часовать, с дочерью повенчать». А к тому времени у Мартихи девочка народилась, большая уж выросла.

Приехал паренек, отдал бумажку Мартихе. Ну, та, раз приказ такой от мужа получила, скорее дочь с ним обвенчала. Живут. Приехал Марко. Узнал обо всем, стал опять думать, как от парня избавиться. И вот однажды пришел Марко на свой завод, где смолу гонят, позвал работников, уплатил им и говорит: «Сегодня ночью кто придет, вы его бросьте в смолу, хоть он че будет кричать, хоть будет кричать: „Сам я Марко Скоробогатый“. Ничего не разбирайте, бросьте в котел и все».

Мартиха пришла, видит: зять на завод идти собирается, раз папаша велел. Мартиха спрашивает:

— Куда собрался?

— Да на завод папаша велел идти.

— Да че ты пойдешь: ночью-то темно, грязь да дождь, — не ходи.

— Кабы кто не украл чего.

— Да кому тащить-то, не ходи.

Он и не ушел. А у Марко-то душа не терпит: надо узнать, бросили ли нет зятя в смолу, — побежал. Прибегает, а те работники сцапали его — да в смолу. Он кричит: «Я сам Марко Скоробогатый». А те не слушают, бросили — он и вскипел в смоле-то. А зятю все богатство досталось.

Жил-был один купец. У него была дочь, Лиза. Раз купец уехал по делам, а Лиза одна в доме осталась. А воры это дело подкараулили: раз одна осталась, можно их ограбить. Приспособили лестницу на второй этаж и залезают. Лиза услышала, что кто-то карабкается. А у них там сабля лежала, на койке-то, близко. Она схватила саблю — и к окошку. Видит: кто-то поймался за подоконник. Она как саблей рубанула — тот и полетел. Залезает второй. Она и второму так же. Ну, последние-те уж не посмели. Убежали.

Сколько-то времени после того прошло. Раз служанка сходила на базар и говорит: «Ох, Лизонька, сходи-ка на рынок-от. Там один до того красивый торгует. Поди-ка, там все по дешевой цене продают». Лиза пошла. Пришла, товары разглядывает. А товары эти те самые воры-разбойники продавали. Они ее узнали, сказали своему главному, что это она. Заводит этот главарь-то ее за прилавок: «Вот погляди, что тут у нас есть. Я очень тобой интересуюся. Говорят, ты очень боевая». Лиза молчит, ничего не говорит, а сама поняла, что это те самые люди и есть, что к ним в дом лезли. Посмотрела она, ничего не купила, домой пришла.

А главному разбойнику, атаману, она очень понравилась, он и придумал, как ее заманить. Приехал ее сватать. Рассказал: мол, тут-то, тут-то я живу; богатый дом у меня в лесу на поляне; вот такой-то дорогой можешь ко мне прийти.

Лиза эта, правда, бойкая была, решила пойти. Пошла, как тот ей рассказывал: лесом, потом дорожкой. По этой дорожке на поляну вышла — там дом стоит. Зашла Лиза в этот дом, огляделась: так все красиво, богато. В доме нет никого.

Лиза села, ждет. Слышит: едут, такой гам, шум. И девку везут какую-то, похитили, видно. Лиза испугалась, взяла под кровать залезла и сидит.

Разбойники девку привели, за стол посадили. Лиза только хотела выскочить, сказать, что ведь я невеста-то, зачем другу-то привели. Ну, думает, еще перенесу, потерплю. Видит: они ее с ножа кормят. Кормили-кормили с ножа и закололи. А потом кольцо хотели у нее с пальца снять. Снимали, снимали, не могли снять, взяли и отрубили ей палец-то. Палец отлетел под кровать. Лиза кольцо сдернула с пальца, себе на палец надела и лежит.

Разбойники перепились все, спать легли, и главарь их лег на эту кровать, под которой Лиза пряталась. Лиза думала-думала: «Что же мне делать? То ли мне его разбудить, то ли убегать». Ну, она его сколько-то потрясла — не разбужается. Она и решила: «Пойду домой». Взяла, одежду его надела и пошла. Караульщики подумали: главарь их куда-то пошел, — внимания не обратили. Она и прошла.

Тем временем атаман пробудился, видит: его одежды нет. Он в погоню. А Лиза выскочила из леса-то, видит: мужик сено кладет. Она подбежала к нему и говорит: «Пожалуйста, заложи меня сеном, а то за мной гонятся». Мужик ее в сено и заложил. Только заложил — разбойники подбегают: «Ты тут девушку не видел?» — «Нет, не видел. Ничего, ребята, у меня нет, окромя сена». Так и привез ее домой целую-невредимую.

А атаман все равно добивается этой Лизы. Опять приехал он свататься, теперь уже по-настоящему. Лиза попросилась с ним один на один поговорить, а сама за дверью караул поставила, засаду. Все ему рассказала: «Я у вас была и видела, как вы эту девку закололи. Зачем вы ее закололи? Вот на этом персту кольцо у меня ее». Бросился он на нее — тут двери распахнулись, его скрутили, связали и всех других, кто с ним был. Атаман и говорит: «Вы меня не троньте и не убивайте. Сколь у меня есть богатства, я вам все отдам». Они не соглашаются ни в какую! Его не развязывают. Он и говорит: «Вот давайте поедем к нам, в нашу лесную избушку». Люди согласились, пошли большой толпой. «Вы, — говорит, — если меня связанного поведете, караульные будут в вас стрелять. А если вы меня развяжете, я пойду свободно, и вас никто не тронет». Они послушались, руки ему развязали, освободили. Все идут, и он идет, заходит в дом, а людям наказывает: «Вы никуда не уходите, я сейчас прикажу на столы собрать, и вы у нас поедите, мы вас угостим». Лиза от него не отстает, забежала туда и помахала, что заходите, мол, все. Ну, они все зашли. Их всех угостили. Атаман, сколько у него этого богатства было, все отдал. А сам к Лизиному отцу жить перешел, их зятем стал и больше не разбойничал.

И я у их была, мед пила. По носу бежало, да в рот только не попало. Мне дали колпак да в подворотню меня так. А потом дали мне-ка красные сапожки, синий халат и шапку с пухом. Вот иду я — летит ворона, кричит: «Красные сапожки! Красные сапожки!» А мне слышится: «Чирей на ножку, чирей на ножку». Ну, я взяла, сапоги-то сняла, пешком пошла. Дальше иду. Ворона опять кричит: «Синь да хорош! Синь да хорош!» А мне показалось: «Скинь да положь, скинь да положь». Я скинула, положила. Ворона опять кричит: «Шапка с пухом! Шапка с пухом!» А мне слышится: «Чирей в ухо, чирей в ухо». Я и шапку скинула, так и пришла безо всего. Все.

Поехал царь Петр со своим ординарцем на охоту. Ехали, ехали они по лесу, стемнело, ординарец говорит: «Сейчас я залезу на высокое дерево, посмотрю, где здесь жилье есть». Вот залез он на сосну, посмотрел во все стороны и увидел: в одной стороне огонек горит. Пошли они в ту сторону. Шли, шли и вдруг видят: стоит перед ними большой дом. Стали царь Петр и ординарец в ворота стучать. Выходит к ним хозяйка. Они просят: «Пустите переночевать». Она говорит: «Некуда». — «Да нам хоть где, хоть на вышку». А она: «Нечем кормить». Ординарец: «Как это нечем?» Прошли в дом, ординарец полез в печку, по чугункам пошарил, нашел еду. Поели они, попили, ушли спать на вышку. Ординарец говорит: «Ложись, царь Петр, отдыхай, а я покараулю». И сел у потолочины. Через некоторое время слышит: собаки залаяли, стук, бряк, звон. Приехали разбойники, хозяйка их встречает и говорит: «У нас сегодня гости в доме, на вышке спят». Атаман говорит: «Сначала поедим, а потом разберемся». Вот они поели, попили. Атаман говорит старшему сыну: «Сходи, Васька, на вышку, снеси им головы». Пошел Васька на вышку, стал подниматься по лестнице. Только голову высунул — ординарец ему башку шашкой и снес. Через некоторое время атаман говорит другому сыну: «Сходи, Ванька, на вышку, сними им головы». Пошел Ванька на вышку, и случилось с ним то же, что и с Васькой: ординарец ему башку шашкой снес. Решил атаман сам пойти на вышку. Стал подниматься по лестнице, а там ординарец его уже поджидает и тоже снес ему башку. Наутро говорит ординарец царю Петру: «Смотри, царь Петр, какие тут гости были ночью». Сели на коней и поехали домой.