Народные сказки - Сказки Золотой Праги

Так вышли они на большую дорогу. И попался им навстречу какой-то шутник. Увидал он, как они еле-еле шагают, и кричит:

— Славное дело! Осел с мальчишкой впереди, а старик сзади плетется…

Мельник ничего не ответил, но, когда насмешник скрылся, прошел вперед и повел осла за собой. Только сделали они несколько шагов, — навстречу им сильно подвыпивший крестьянин. Хлопнул себя по бедрам, заржал:

— Ха-ха-ха! Вот так комедия! Один осел другого ведет. Этого молодца надо долой с осла: пускай бежит, а сидеть старик должен. Счастливый вам путь, господа, тому и другому!

И повалился возле дороги, да и остался там лежать. А мельник с сыном продолжали свой путь. Потом мельник сказал:

— Слезай, сынок! Я что-то устал.

И сел на осла; так они почти до самого города добрались.

Только стали спускаться под гору, догнали их женщины, которые тоже на ярмарку шли. Одна пожалела мальчика бедненького за то, что ему приходится пешком идти, другая — осла, что он должен мельника на себе тащить, так что колени подгибаются. Мельнику крепко досталось. Мельник все терпел, только головой качал, но скоро слез с осла и повел его порожняком за собой.

Потом встретился им гусар, который сильно шпорил коня.

— Ну, таких дураков — дьявол вас возьми совсем — я в жизни не видел: иметь осла и пешком идти. Уж не знаю, то ли тебя, усатого, то ли обоих вас за ослов считать?

Ругнулся еще два раза — да и след простыл.

— Сядем вместе на осла, сынок, ни черта ведь с ним не сделается.

Посадил мельник парнишку впереди и сам на осла вскарабкался. Осел теперь еле ноги волочил, а с ярмарки уже целая толпа народу возвращалась. Вся долина смехом огласилась, когда люди увидели, как наши всадники гарцуют.

— Далеко ли путь держите? — спросил один из встречных.

— Видно, из Иерусалима в Эммаус перебираетесь? — крикнул другой.

— Не скорей ли будет пешком? — заметил третий.

— Так у вас осел на дороге сдохнет. Коли хотите, чтоб он жив остался, сами его на руки возьмите, — издевался четвертый.

И прошли, не слушая, что бормочет себе под нос мельник. Вдруг у осла ноги подкосились.

— Ей-ей, тятя, сейчас он сдохнет, — сказал паренек. — Давай слезем, чтобы нам хоть как-нибудь без беды в город по пасть. А то ярмарка кончится, пока мы дотащимся.

В конце концов осел лег, и они уже никак не могли его с места сдвинуть.

— Видно, в самом деле придется нам его, как тот говорит, себе на плечи взвалить, чтобы хоть до города добраться.

— Не беда, дотащим!

Парень вынул из сумки веревку, связал ослу ноги, продел дубину, и взяли они его на плечи. Упарились оба, но тащили, пока ноги двигались.

Как раз шли из Попрадова туда же на ярмарку вербовщики в армию. Увидев мельника и мальчика с ослом на плечах, вербовщики обступили их и дернули плясовую. Сбежалось множество народа, и загремел такой смех, что струны чуть не полопались.

— Таких дураков, как вы, мне еще встречать не приходи лось, — объявил капрал. — Да я бы лучше его вон туда в воду бросил, чем так тащить. Все равно он у вас до вечера не протянет.

Не выдержал мельник, мигнул парню. Кинули они осла в воду — в ту лужу, которая из Попрада на дорогу выступала, потому что под мостом ей мало места было. И пошли в город купить, что нужно. А осел очнулся, отдохнул, напился воды, попасся на травке и совсем ожил. Вернувшись из города, отец с сыном положили на него мешок с покупками, и он как ни в чем не бывало донес тот мешок до дому. Но уж ни отец ни сын больше на осла не садились.

ил в королевской столице бедняк, вязал он метлы. Навяжет целый воз и везет на рынок продавать. Вот узнал он, что какой-то барин нанимает работников и платит по сто золотых в месяц. Говорит бедняк сыну:

— Это, парень, работа стоящая! Не пойти ли тебе? Сто золотых в месяц! Ну, наш Тонда сейчас же собрался, пошел и нанялся. Целый месяц никуда не ходил, не ездил, кормил пару коней. Первый месяц кончился, он и думает:

«Что ж, сто золотых получил, пойду-ка в трактир пива выпить».

Только пришел, за ним сейчас же прибегает служанка. Беги, дескать, скорей домой, повезешь барина на прогулку.

— Что, — говорит, — за черт, целый месяц дома просидел, а как только захотел кружку пива выпить — вези барина!

Однако пошел домой. Барин приказывает ему запрягать. Покатили они через зеленый луг, приезжают к морю. Барин слез, хлестнул по воде прутиком, вода сейчас же расступилась, получилась в море сухая тропинка, а они пошли по ней, идут хоть бы что.

Шли, шли, вдруг Тонда заупрямился — не пойду, дескать, дальше, и повернул обратно. Но позади них опять было море, так что, хочешь не хочешь, пришлось идти дальше. Барин привел его к черному замку и приставил к стене лесенку.

— Лезь, — говорит, — Тонда, в то вон окно, там куча денег, сбрасывай их мне.

Тонда влез в окно. И вдруг окно начинает сжиматься, делается все уже и уже, а барин снизу кричит:

— Тонда, кидай!

— А как мне кидать? Вот окно разойдется, станет таким же, как было, когда я залез, тогда и буду кидать.

А окно вдруг и вовсе сошлось, закрылось, и даже щелочки не осталось. Остался наш Тонда, как в мешке. Темно, точно в погребе. Вдруг раздался страшный грохот, подкатилась ему под ноги черная бочка, и стало светло, как на пожаре. Бочка рассыпалась, и из нее выскочил какой-то пан — весь черный, будто в саже искупался.

— Что ты здесь ищешь, Тонда? — закричал он. А голос у него будто из-под земли доносится.

Тонда трясется, как студень.

— Я, барин, ни крейцера не выбросил!

А тот опять:

— Что ты здесь делаешь?

— Я, барин, ни крейцера не выбросил!

— А что же ты здесь делаешь?

— Я, барин, ни крейцера не выбросил!

— Ну, раз ты ни крейцера не выбросил, пойди погляди, сколько твой хозяин работников загубил. Их было тут девяносто девять. Погляди на них; а ты был бы сотый, если бы хоть к грошу притронулся! Но раз ты его не послушал и ничего не взял, можешь остаться у меня работать. Будешь получать сто золотых в месяц.

А тамошний месяц был — наш год. О еде, питье Тонде заботиться не приходилось, всегда все готовенькое на столе стояло. Поправился Тонда за этот год, стал круглый, как пончик.

Отслужил первый месяц. Тут черный пан говорит ему:

— Тонда, я на месяц отлучусь. Оставайся здесь, будешь ходить за парой коней и козой. Смотри, чтобы все было в порядке.

Проходит месяц. Вдруг опять пошел страшный грохот по всему замку, подкатывается черная бочка, обручи лопаются, появляется черный пан.