Клайв Стейплз Льюис - Лев, колдунья и платяной шкаф

— Тоже не можешь уснуть? — спросила Сьюзен.

— Да, — ответила Люси. — Я думала, ты спишь. Послушай, Сью!

— Что?

— У меня такое ужасное чувство… словно над нами нависла беда.

— Правда? Честно говоря, у меня тоже.

— Это связано с Эсланом, — сказала Люси. — То ли с ним случится что-нибудь ужасное, то ли он сам сделает что-нибудь ужасное.

— Да, он был сам на себя не похож весь день, — согласилась Сьюзен. — Люси, что это он говорил, будто его не будет с нами во время битвы? Как ты думаешь, он не хочет потихоньку уйти сегодня ночью и оставить нас одних?

— А где он сейчас? — спросила Люси. — Здесь, в шатре?

— По-моему, нет.

— Давай выйдем и посмотрим. Может быть, мы его увидим.

— Давай, — согласилась Сьюзен, — всё равно нам не уснуть.

Девочки тихонько пробрались между спящих и выскользнули из шатра. Светила яркая луна, не было слышно ни звука, кроме журчанья реки, бегущей по камням. Вдруг Сьюзен схватила Люси за руку и шепнула:

— Гляди!

На самом краю поляны, там, где уже начинались деревья, они увидели Льва — он медленно уходил в лес. Девочки, не обменявшись ни словом, пошли следом за ним.

Он поднялся по крутому склону холма и свернул вправо. Судя по всему, он шёл тем самым путем, каким привёл их сюда сегодня днём. Он шёл всё дальше и дальше, то скрываясь в густой тени, то показываясь в бледном лунном свете. Ноги девочек скоро промокли от росы. Но что сделалось с Эсланом? Таким они его ещё не видели. Голова его опустилась, хвост обвис, и шёл он медленно-медленно, словно очень-очень устал. И вот в тот момент, когда они пересекали открытое место, где не было тени и невозможно было укрыться, Лев вдруг остановился и посмотрел назад. Убегать было бессмысленно, и девочки подошли к нему. Когда они приблизились, он сказал:

— Ах, дети, дети, зачем вы идёте за мной?

— Мы не могли уснуть, — промолвила Люси и тут почувствовала, что не нужно больше ничего говорить, что Эслан и так знает их мысли.

— Можно нам пойти с тобой вместе… пожалуйста, куда бы ты ни шёл? — попросила Сьюзен.

— Вместе… — сказал Эслан и задумался.

Затем сказал: — Да, вы можете пойти со мной, я буду рад побыть с друзьями сегодня ночью. Но обещайте, что остановитесь там, где я скажу, и не станете мешать мне идти дальше.

— О, спасибо! Спасибо! Мы сделаем всё, как ты велишь! — воскликнули девочки.

И вот они вновь пустились в путь. Лев — посредине, девочки — по бокам. Но как медленно он шёл! Его большая царственная голова опустилась так низко, что нос чуть не касался травы. Вот он споткнулся и издал тихий стон.

— Эслан! Милый Эслан! — прошептала Люси. — Что с тобой? Ну, скажи нам.

— Ты не болен, милый Эслан? — спросила Сьюзен.

— Нет, — ответил Эслан. — Мне грустно и одиноко. Положите руки мне на гриву, чтобы я чувствовал, что вы рядом.

И вот сёстры сделали то, что им так хотелось сделать с первой минуты, как они увидели Льва, но на что они никогда не отважились бы без его разрешения, — они погрузили озябшие руки в его прекрасную гриву и принялись гладить её. И так они шли всю остальную дорогу.

Вскоре девочки поняли, что поднимаются по склону холма, на котором стоял Каменный Стол. Их путь лежал по той стороне склона, где деревья доходили почти до самой вершины; и когда они поравнялись с последним деревом, Эслан остановился и сказал:

— Дети, здесь вы должны остаться. И что бы ни случилось, постарайтесь, чтобы вас никто не заметил. Прощайте.

Девочки горько расплакались, хотя сами не могли бы объяснить почему, прильнули ко Льву и стали целовать его гриву, нос, лапы и большие печальные глаза. Наконец он повернулся и пошёл от них прочь, прямо на вершину холма. Люси и Сьюзен, спрятавшись в кустах, смотрели ему вслед. Вот что они увидели.

Вокруг Каменного Стола собралась большая толпа. Хотя луна светила по-прежнему ярко, многие держали факелы, горевшие зловещим красным пламенем и окутавшие всё чёрным дымом. Кого там только не было! Людоеды с огромными зубами, громадные волки, существа с туловищем человека и головой быка, уродливые ведьмы, духи злых деревьев и ядовитых растений и другие страшилища, которых я не стану описывать, не то взрослые запретят вам читать эту книжку, — джинны, кикиморы, домовые, лешие и прочая нечисть. Одним словом, все те, кто были на стороне Колдуньи и кого волк собрал здесь по её приказу. А прямо посредине холма, у Каменного Стола, стояла сама Белая Колдунья.

Увидев приближающегося к ним Льва, чудища взвыли от ужаса, какой-то миг сама Колдунья казалась объятой страхом. Но она тут же оправилась и разразилась неистовым и яростным хохотом.

— Глупец! — вскричала она. — Глупец пришёл! Скорее вяжите его!

Люси и Сьюзен, затаив дыхание, ждали, что Эслан с рёвом кинется на врагов. Но этого не произошло. С ухмылками и насмешками, однако не решаясь поначалу близко к нему подойти и сделать то, что им велено, к Эслану стали приближаться четыре ведьмы.

— Вяжите его, кому сказано! — повторила Белая Колдунья.

Ведьмы кинулись на Эслана и торжествующе завизжали, увидев, что тот не думает сопротивляться. Тогда все остальные бросились им на помощь. Обрушившись на него всем скопом, они свалили огромного Льва на спину и принялись связывать его. Они издавали победные клики, словно совершили невесть какой подвиг. Однако он не шевельнулся, не испустил ни звука, даже когда его враги так затянули верёвки, что они врезались ему в тело. Связав Льва, они потащили его к Каменному Столу.

— Стойте! — сказала Колдунья. — Сперва надо его остричь.

Под взрывы злобного гогота из толпы вышел людоед с ножницами в руках и присел на корточки возле Эслана. «Чик-чик-чик» — щёлкали ножницы, и на землю дождём сыпались золотые завитки. Когда людоед поднялся, девочки увидели из своего убежища совсем другого Эслана — голова его казалась такой маленькой без гривы! Враги Эслана тоже увидели, как он изменился.

— Гляньте, да это просто большая кошка! — закричал один.

— И его-то мы боялись! — воскликнул другой.

Столпившись вокруг Эслана, они принялись насмехаться над ним. «Кис-кис-кис!» — кричали они. «Сколько мышей ты поймал сегодня?»— «Не хочешь ли молочка, киска?»

— Ах, как они могут… — всхлипнула Люси. Слёзы ручьями катились у неё по щекам. — Скоты! Мерзкие скоты!

Когда прошло первое потрясение, Эслан, лишённый гривы, стал казаться ей ещё более смелым, более прекрасным, чем раньше.