Сост Марк Ватагин - Медноволосая девушка. Калмыцкие народные сказки

— О проклятье! — вскричал хан.— Кто убил, кто зарезал моего любимого коня?!

И он побежал во дворец, чтобы рассказать обо всем ханше. Прибежал, смотрит на нее и глазам не верит: лежит ханша, спокойно спит, а руки у нее в крови и губы тоже в крови!

— О горе, горе! Неужели она по ночам пьет кровь? Неужели это она загрызла моего коня?.. Ну да, конечно она! Ведь она рождена зверем!! Звериное отродье! О горе мне!

Сел хан, где стоял, схватил голову руками, сидит в глубокой печали.

А ханша скоро проснулась, встала и как ни в чем не бывало пошла умываться. Молча смыла кровь, вытерла руки и лицо и, ласково глядя на хана, села завтракать.

— Мой хан, почему вы не едите со мной?

Хан очнулся, подсел к ханше и стал пить ароматный чай цвета сандалового дерева.

В этот момент доложили, что пришел Шонхор. Певец вошел, со страхом посмотрел на ханшу, но тут же взял свою ятху и начал играть. С удовольствием, как прежде, слушает его молодая ханша. А хан не слушает. Хан думает: «Неужели она, неужели она ночью загрызла-зарезала моего любимого коня и напилась его крови?! О несчастье! Что с ней делать?»

Прошел день. Ханша слушала певца. Хан пребывал в глубокой печали.

Вечером Шонхор ушел, а потом тихо возвратился, зарезал желтого летающего слона, вытащил его печень и кровью, стекающей с нее, вымазал руки и лицо молодой ханши.

Проснулся утром хан. И страшно ему. Хочет пойти проведать своих драгоценных друзей и не решается. И все-таки набрался он сил и пошел. Пришел к милому младшему брату, погладил его по правой щеке, покрутил его правый ус. И пошел к желтому летающему слону. Идет, а сердце его колотится, будто чует что-то. Вот он слон! Лежит слон мертвый, живот его вспорот. Побежал хан к ханше. «Ну да, точно, она! Все лицо в крови! Все руки в крови! И спит так спокойно, будто ничего и не было. О звериное отродье! О горе-несчастье!

И выхватил хан в великом гневе свой меч из алмазной стали и занес его над спящей ханшей. В этот миг птица-тоти, говорящий попугай, крикнул из своей серебряной клетки:

— О великий хан! Пощадите ханшу! Я раскрою вам одну тайну!

Хан опустил меч. Хан сказал:

— Говори, птица-тоти.

— В старину, давным-давно,— начал рассказывать попугай,— жили голубь и голубка. Каждый год свивали они гнездо на большом дереве, которое свисало над морем. Каждый год голубка клала яйца и выводила птенцов. Однажды, когда птенцы были еще маленькие, кончились запасы корма. Голубь говорит: «Я полечу поищу чего-нибудь, а ты охраняй птенцов». Голубь улетел. Он летал долго, но ничего не нашел, кроме одного пшеничного колоска. Принес он этот колос, отдал голубке и говорит: «Держи его в клюве, в гнездо не клади, а то птенцы его сразу съедят. Сейчас они еще не так голодны. А вот завтра нам совсем нечего будет есть, и мы поделим его на всех. А я полечу и поищу чего-нибудь еще». Держит голубка колос в клюве, успокаивает птенцов, ждет голубя. А голубь улетел, и нет его. Вдруг поднялся ураган-ветер, море покрыли белые волны, они разбивались о берег, и брызги долетали до гнезда. «А-а!» — вскрикнула от страха голубка и уронила колос в воду. Голубь переждал бурю и вернулся к гнезду. Он ничего не принес. Сел рядом с голубкой и говорит: «Я больше ничего не нашел. Придется нам поделить только тот единственный колос».— «О голубь, во время бури, когда волны подымались до нашего гнезда, я вскрикнула от страха и выронила колос в вода».— «Ты сама его съела»,— сказал голубь и убил голубку. Убил и улетел. Прошел год. Прошел второй год. Прошел третий. Голубь думает: «Три года назад у большого дерева я убил свою голубку. Море с того места, говорят, отошло. Если правда, что колос упал в воду, должны быть следы. А если она сама съела колос и не захотела кормить птенцов, то никаких следов нет». Он вернулся к большому дереву и увидал вокруг него целое поле пшеницы. И вскричал голубь: «О горе мне! Я убил невинную подругу свою! Ведь она уронила колос!» Нашел он кости голубки, нашел ее белый череп. Обнял он кости и плакал над ними три года... О великий хан! Если не хочешь быть подобным этому голубю, остановись!

— Что ж, пусть будет по-твоему, птица-тоти, говорящий попугай! — сказал хан и бросил меч в ножны.

Ханша проснулась и опять, нисколько не удивившись, что у нее руки и лицо в крови, пошла умываться. Она тщательно отмыла кровь, утерлась полотенцем и села завтракать. А хан все удивляется, понять ничего не может.

Пришел Шонхор и опять стал играть лучше, чем играл прежде, и прекрасней, чем смог бы сыграть потом. А поздно вечером он зарезал младшего брата хана и густо вымазал его кровью руки и лицо молодой ханши.

Утром хан чуть проснулся, бегом побежал к младшему брату. Прибежал к нему, а он убит. Прибежал к ханше — она вся в крови. «Если не она пьет их кровь, то откуда же на ней кровь? И почему она не замечает ее на себе?» Выхватил хан свой меч из алмазной стали, размахнулся... и опустил его. Слишком красивой была ханша. Не мог он ее убить... И снова вспомнил убитого младшего брата. И снова поднял меч. Громким криком разбудил ханшу, выколол ей глаз и сунул его ей за пазуху. Мотом отрубил правую руку и заткнул ей за пояс. И сказал:

— Убивать тебя не буду. Куда хочешь иди! Где хочешь скитайся! — И выгнал ее.

А тридцать ханш с тех пор стали, как и прежде, жить в мире и согласии со своим ханом.

Пошла по голой степи на восток бедная ханша. Идет и плачет. Зовет старика-даянчи. На зов ее появился старик и говорит:

— О несчастная моя, о милая моя! Я же тебе говорил: «Не снимай четки-ожерелье до последнего вздоха, они тебя будут охранять». А ты решила, что это безделушка, и сняла их с себя. У меня есть еще одни такие же четки. Придется их тебе подарить.

Он достал четки, прикоснулся ими к ханше, и у нее появились глаз и рука.

— Бери эти четки. Возвращайся к своему хану. Я прикоснусь сейчас к тебе этими четками, и на тебе появятся одежды ламы, а над головой засияет красно-голубая радуга-нимб. В этом виде иди к хану и скажи: «Я великий лама, наделенный волшебной силой. Самый грешный человек, если помолится и исповедуется мне, избавится от всех грехов. Так же как внешняя грязь смывается водой, внутренняя грязь будет смыта такой молитвой. Каждый человек вашего ханства должен прийти ко мне на исповедь». Хан тебе поверит. Прикажи ему первым прийти на исповедь, а потом посидеть за занавеской и послушать все исповеди, узнать о грехах подданных.

И старик-даянчи снова прикоснулся к ханше своими священными четками. На ней появилось одеяние ламы, а над головой засияла сине-красная радуга-нимб.

Через некоторое время ханша снова появилась во владениях Наран-Арслана. Быстро прошел по степи слух, что ханство посетил великий лама.

Хан принял ламу с почестями и подарил ему дворец. Лама пригласил хана к себе.