Карло Коллоди - Приключения Пиноккио. История Деревянного Человечка

По этой команде незамедлительно появились два длинных-предлинных, тощих-претощих деревянных полицейских с обнаженными саблями в руках.

И хозяин театра приказал им грубым голосом:

- Хватайте Арлекина, свяжите его хорошенько и бросьте в огонь. Мой барашек должен быть поджаристым и хрустящим.

Представьте себе самочувствие бедного Арлекина! Он так испугался, что ноги у него подкосились, и он грохнулся на пол.

Пиноккио, увидев эту душераздирающую сцену, упал хозяину в ноги, горько заплакал, залил слезами всю его длинную бороду и взмолился:

- Пощадите, синьор Манджафоко!

- Тут нет никаких синьоров, - ответил хозяин кукольного театра сурово.

- Пощадите, синьор кавалер!

- Тут нет никаких кавалеров.

- Пощадите, синьор командор!

- Тут нет никаких командоров.

- Пощадите, ваше превосходительство!

Услышав, что его титулуют «превосходительством», хозяин театра просиял и сразу же стал гораздо добрее и сговорчивее. Он сказал, обращаясь к Пиноккио:

- Ну, чего ты там просишь?

- Милости для бедного Арлекина.

- Тут милость неуместна. Раз я пощадил тебя, я должен бросить в огонь его, так как я хочу, чтобы мой барашек хорошо прожарился.

- В таком случае, - воскликнул Пиноккио с достоинством, высоко подняв голову и отшвырнув прочь свой колпак из хлебного мякиша, - в таком случае, я знаю, что мне делать. Вперед, синьоры полицейские! Вяжите меня и бросайте в пламя. Я не могу допустить, чтобы бедный Арлекин, мой добрый друг, умер вместо меня!

Эти громкие и героические слова растрогали всех присутствующих кукол. Даже полицейские, хотя они тоже были из дерева, заплакали, как два молочных ягненка.

Манджафоко минуту оставался твердым и неумолимым, но потом его тоже постепенно одолела жалость, и он начал чихать. Чихнув четыре или пять раз, он распростер свои объятия и сказал:

- Ты превосходный парень! Иди сюда и поцелуй меня.

Пиноккио поспешно бросился к нему, взобрался, как белка, по его бороде и запечатлел сердечнейший поцелуй на кончике его носа.

- Значит, я помилован? - спросил бедный Арлекин таким тихим голоском, что его еле было слышно.

- Ты помилован, - ответил Манджафоко. Потом он добавил, вздыхая и качая головой: Да будет так! Сегодня я, ладно уж, съем недожаренного барашка. Но в другой раз худо будет, если нечто подобное случится!

Когда куклы услышали о помиловании, они все выбежали на сцену, зажгли, словно для праздничного представления, лампы и светильники и начали плясать и прыгать. И они плясали до восхода солнца.

На следующий день Манджафоко отозвал Пиноккио в сторонку и спросил:

- Как зовут твоего отца?

- Джеппетто.

- Его профессия?

- Бедность.

- И много он зарабатывает?

- Как раз столько, чтобы не иметь ни единого чентезимо в кармане. Достаточно сказать, что он снял с себя последнюю куртку, чтобы купить мне школьный букварь. Куртка, вся в бахроме и заплатах, была совсем изношенная.

- Горемыка, я ему почти сочувствую! Вот тебе пять золотых. Отнеси ему их немедленно и передай от меня дружеский привет.

Пиноккио, ясное дело, тысячекратно поблагодарил кукольника, обнял по очереди всех кукол труппы, включая полицейских, и, счастливый-пресчастливый, отправился домой.

Не пройдя, однако, и километра, он повстречал на улице Лису, хромую на одну ногу, и Кота, слепого на оба глаза. При ходьбе они помогали друг другу, как добрые товарищи. Слепой Кот служил опорой для хромой Лисы, а хромая Лиса служила слепому Коту поводырем.

- Добрый день, Пиноккио, - сказала Лиса и вежливо поклонилась.

- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - спросил Пиноккио.

- Я хорошо знаю твоего отца.

- Где ты его видела?

- Я его видела вчера, он стоял возле своего дома.

- А что он делал?

- Он был в одной рубашке и дрожал от холода.

- Бедный отец! Ничего, отныне он, слава богу, не будет больше дрожать от холода.

- Почему?

- Потому что я стал важной персоной.

- Ты - важной персоной? - насмешливо переспросила Лиса и громко захихикала.

Ухмыльнулся и Кот. А для того, чтобы это осталось незамеченным, он передней лапой погладил усы.

- Тут нечего смеяться! - рассердился Пиноккио. - Мне жаль, что вам придется издохнуть от зависти, но вот здесь, если вы что-нибудь смыслите в этих делах, пять великолепных золотых монет.

И он вынул монеты, подаренные ему хозяином кукольного театра.

Услышав сладостный звон золота. Лиса невольным движением выпрямила свою искривленную ногу, а Кот вытаращил оба глаза, которые блеснули, как зеленые огни. Но он тут же закрыл их, так что Пиноккио ровно ничего не заметил.

- А что ты собираешься делать с этими монетами? - спросила Лиса.

- Прежде всего, - ответил Деревянный Человечек, - я куплю своему отцу красивую новую куртку, желательно из золота и серебра, с пуговицами из самоцветных камней. А затем букварь.

- Тебе - букварь?

- Да, мне. Дело в том, что я хочу пойти в школу и прилежно учиться.

- Посмотри на меня! - сказала Лиса. - Глупое учение стоило мне одной ноги.

- Погляди на меня! - сказал Кот. - Глупое учение стоило мне обоих глаз.

В это мгновение сидевший на дереве у края дороги белый дрозд пропел свою обычную песенку и сказал:

- Пиноккио, не слушай, что тебе говорят эти отвратительные подонки, а то наплачешься!

Бедный дрозд! Лучше бы он промолчал! Кот сделал гигантский прыжок, схватил его и проглотил одним махом вместе с кожей и перьями, так что дрозд даже не успел произнести «ой».

Сожрав дрозда и облизнувшись. Кот опять закрыл глаза, представляясь слепым, как и раньше.

- Бедный дрозд! - сказал Пиноккио Коту - Почему ты так плохо с ним обошелся?

- Чтобы преподать ему полезный урок. Он будет знать в следующий раз, что не надо вмешиваться в разговор посторонних.

Они уже прошли полдороги, как вдруг Лиса остановилась и повернулась к Деревянному Человечку:

- Ты хочешь, чтобы у тебя стало вдвое больше золотых монет?

- Что?

- Ты хочешь из пяти несчастных цехинов сделать сто, тысячу, две тысячи?

- Еще бы! Но как?

- Очень просто. Не ходи домой, а иди с нами, вот и все.

- А куда вы меня поведете?

- В страну Болванию.

Пиноккио с минуту подумал, потом сказал решительно: