Георгий Науменко - Шут, Фома и Ерёма, солдат, пошехонцы и другие…

— Ты, брат, на дерево лезь и тряси, вниз червей гони, а я стрелять их буду.

Влез Ермошка на дерево и принялся его трясти. А Филя выстрелил из ружья, да так, что Ермошка с дерева свалился. Вернулся Филя, его спрашивают:

— Что, Филюша, как дело-то было?

— Да весьма хорошо! — отвечал Филя. — С их стороны легло на месте около тысячи, а мы потеряли только одного человека.

Поехали пошехонцы в поле, чёрную пашню пахали, огромное поле засевали. Тёплым летом матушка-рожь уросла. Время жать пришло. Пошехонцы жнут — по одной соломине* шильями колют.

Увидел один ростовский мужик, как пошехонцы шильями жнут, и надумал им помочь. Край поля у них серпом* пожал и оставил серп в поле. Вот пошехонцы серп нашли и говорят:

— Что это? Червяк!

Сошлись и ну кричать:

— Гляди, братцы, на нашем поле червяк появился и рожь нашу погрыз!

Филя говорит:

— Я дубинку возьму, червяка убью и в реке утоплю, а то он у нас всю рожь погрызёт!

Взял дубинку да серп по черенку* бряк, бряк! Да и в реку его бросил.

Так и подумали пошехонцы, что червяка утопили.

Коломенцы говорят пошехонцам:

— Давайте заводить артельщину.

— Давайте! — отвечают пошехонцы. — Работа ваша, харчи ваши, а наше брюхо да ложки.

Однажды в Москве понадобилось много рыбы. Послали гонцов с наказами по всем городам: свозить рыбу в Москву. Дошли вести и до пошехонцев. А в то время на дворе стояли крещенские* морозы, реки и озёра все замёрзли. Собрались пошехонцы на сходку и думают: «Где же взять рыбы! Не лепить же из снега!» Думали день, не придумали, думали другой, опять не придумали, а на третий порешили: снять с крыш солому да соломой растопить лёд на озере. Вот пошехонцы натаскали соломы с крыш и принесли на озеро. Филя кричит:

— Ну, ребята, зажигай на счастливую!

Запылала солома, что красно солнышко весной. Да лёд на озере пошехонцы не растопили, только деревню спалили.

Зимой пошехонцы поехали с обозами в Ростов. Всю съестную провизию они сложили в лычные, плетёные кошели. Вот в дороге у них вышел весь запас варёной каши; а без каши, известное дело, мужику жить нельзя. Собрались пошехонцы в кружок, думают: «В чём же кашу варить? Где горшок взять?» Одна умная голова и придумала:

— Будем, ребята, варить кашу в кошеле.

Тут же дело и затеяли. Налили в кошель воды, засыпали круп, поглядели: крупы целы, воды нет. Снова налили воды, а вода опять пропадает. Выбились пошехонцы из сил. Одна умная голова говорит:

— А что, ребята, неволить себя! Будем варить кашу без воды.

Тут же дело и затеяли. Разложили огонь, повесили над ним кошель, сами пошли спать. Уснули пошехонцы. Под утро вспомнили про кашу, пошли к огню. Приходят: нет ни каши, ни кошеля — всё сгорело.

Пошли пошехонцы к воеводе с просьбой и понесли ему в подарок блюдо киселя. Стоят они у двери и уговариваются. Филя говорит:

— Я понесу блюдо с киселём и, как войду в горницу, скажу: здравствуй, батюшка воевода! А вы к моим словам тут же добавляйте: и с женой и с детками! Поняли?

— Поняли! — отвечают пошехонцы.

Вот допустили их к воеводе. Филя первый вошёл в горницу. А у него отвязалась верёвка от лаптя, кто-то ногой придержал нечаянно верёвку. Филя упал, блюдо с киселём из рук выпало — весь кисель на полу. Филя всплеснул руками да и вымолвил:

— Ах ты, чтобы тебя разорвало!

А пошехонцы не расслышали, что он сказал, и добавили к его словам:

— И с женой и с детками!

Воевода, как услышал это, прогнать велел пошехонцев вон.

Идёт по лесу охотник, а навстречу ему пошехонцы. И спрашивают:

— Что это у тебя, братец, на плече?

— Ружьё. Видите — я утку из него убил.

— Продай нам его, — просят пошехонцы.

— Что ж, купите. У меня дома есть другое.

Собрали пошехонцы деньги, дали охотнику и спрашивают:

— Покажи-ка, братец, как заряжать и стрелять из ружья.

Охотник говорит:

— Насыпьте одну мерочку* пороху да пыж* из бумаги кладите. Сюда вставьте пистон* и пальцем нажмите на пусковой крючок, вот у вас и получится выстрел.

Показал им охотник, как стрелять, попрощался и ушёл. Пошехонцы говорят:

— Давайте-ка, братцы, зарядим ружьё и попробуем выстрелить.

Тут один берёт и высыпает мерку* пороху, а другой кричит:

— Погоди! И я положу свою мерку пороху, я тоже деньги платил!

Так и третий, и четвёртый — все пошехонцы насыпали свои мерки в ружьё, полный ствол забили. Берутся они за ружьё: трое с одной стороны, трое с другой, а Филя на пусковой крючок жмёт. Как нажал, ружьё-то и разорвало, всё в щепочки разлетелось…

Пошехонцы над бревном трудятся, что есть силы за концы тянут.

— Что это вы, братцы, делаете? — спрашивает их прохожий.

— Да вот, — говорят пошехонцы, баньку строим, а бревно-то коротко вытянуть хотим!

Жил парень, ленивый к работе, а на еду первый. Придут звать:

— Эй, Тит! Ступай молотить!

— Нет, ребятушки, спина болит.

— Тит, а Тит! Ступай щи хлебать!

— А где моя большая ложка?!

— Лень, прикрой дверь.

— Ветер закроет.

— Ленцо, съешь яйцо.

— Да, кабы оно чищеное было.

Мать говорит сыну:

— Кузьма, иди в поле горох косить.

Слез Кузьма с полатей, поглядел в окно и говорит:

— На дворе дождь идёт, в такую-то погоду и собаку на улицу не выгонишь.

Посмотрела мать в окно и сказала:

— Собак и верно не видно, а люди — ходят!

— Тит, пойдём сено сгребать!

— Грязно.

— Ну, так на посиделки*.

— Уж разве как-нибудь под забором пройти.

Собралась семья обедать. Отец спрашивает:

— Ваня, ты что сегодня работал?

— Батюшка, я луг косил, — отвечает старший сын.

— Так садись за стол. Егор, что работал?

— Коней убирал*.

— Садись за стол. Арина, что делала?

— Коров доила, печку топила.

— Садись за стол. А ты, Акулина, что делала?

— Батюшка, я сегодня не работала.

— Ну, так можешь сесть за печку. У нас ведь ведётся так: каково в работе приспел, таково и поел.

Мать говорит дочке:

— А чего нам, доченька, за дровами-то ехать в лес? Ты замуж выйдешь, а я помру.

Лето прошло, они не работали, дров не заготовили. Пришла зима, мороз холод и стужу принёс. Но мать не умерла, а дочку замуж никто не взял. Вот забрались они на печку, думают: «Хоть холодная, а всё теплее».

Вдруг треснул под порогом мороз. Мать с печки соскочила и говорит:

— Не за дровами ли в лес зовут?!