Евгения Хамуляк - Школьные сказки (сборник)

– Выгонишь из школы, считай, мы – следующие. Никогда Раиса Степановна Худова такое не простит за внучку, – безнадежно подала голос Анжелика Игоревна, все так же в отчаянии держа голову растопыренными пальцами с идеальным маникюром, откуда несимпатично топорщились белые локоны развалившейся прически.

– Лиза – не просто хулиганка, а, как мы поняли, девочка с серьезным заболеванием, – сделала акцент Людмила Григорьевна, косясь на притихшего в углу психолога Светлану Николаевну Жабик. – Ей место в коррекционном интернате, где к таким детям особый, правильный подход. Где ей будет очень хорошо…

– Отправишь ее в спецшколу – Георг Валентинович Неугодников отправит тебя по распределению в Сибирь нанайцев воспитывать, – вставила свое безнадежное словцо директриса и в речь завуча Людмилы Григорьевны.

– Валентина Алексеевна, вы единственный преподаватель, который в свое время дал этим девочкам положительные характеристики после младшей школы, вот вам расхлебывать теперь эту кашу… – с отчаянием воззрилась на пожилого педагога учитель биологии Абрамович Лилия Леонидовна.

– Прекратить уныние! Алла с Любой, сядьте на место. Развели тут истерику, – строго сказала Валентина Алексеевна, вникая в суть вопроса, а про себя отмечая, что совсем девчонки не изменились. Анжелика все такая же боевая, в любом вопросе видит для себя личный вывоз, Алла с Любой – хорошие девчонки, да уж больно дисциплинированные, как и в школе, буквально все воспринимают, шаг вправо, шаг влево бояться сделать. Никакого творчества! Вспомнились старой учительнице и злополучные Саша с Лизой.

– Что нам делать? – взмолились молодые женщины. – Ведь весь поток «А», «Б» и «В» классов с родителями подписи собрали по исключению хулиганок из школы. Обещали до гороно, до мэра города дойти. И у них есть все основания: целый год ребята с усердием занимались по самым сложным программам, готовились с репетиторами, выигрывали олимпиады, чтобы показать результат на всероссийском конкурсе «Лучшие из лучших». На кону золотые медали и долгожданная поездка в Лондон. И в шаге от выигрыша по вине двух негодяек, прогульщиц… Потерять все! – взвыла Анжелика.

– Сашу с Лизой помню прекрасно. Хорошие девочки… – начала было Валентина Алексеевна, да тут же примолкла под душераздирающее рыдание не выдержавших нервного переутомления особ.

– Женский коллектив… – добродушно прокомментировала улыбнувшаяся девчачьим слезам мягкосердечная учительница. – Эх, слезами горю не поможешь, – погладила по светлой голове всхлипывающую Анжелику Игоревну. – Утро вечера мудренее. Идите все спать. Я поговорю с девочками. Разберемся, что к чему.

Грустные и уставшие, почти потерявшие надежду увидеть феерический Лондон, учительницы пения, химии, физики, алгебры, биологии, физкультуры, закинув на плечи тяжелые сумки с тетрадями и причиндалами, разбрелись по домам, в душе по-детски надеясь на старую русскую волшебную поговорку и на слова мудрой женщины, когда-то преподавшей им всем первый урок жизни.

И не зря Анжелика Игоревна надеялась на старую добрую учительницу. После того как все ушли и директриса привела в порядок свое усталое размазанное тушью лицо, Валентина Алексеевна заявила:

– Объяви-ка, Анжелика, завтра, что решение проблемы найдено. Всем, кто проявил себя зло и бездушно, грубо и бессовестно, не по-дружески и некрасиво – достанется по справедливости.

На такое резюме молодая директриса, судорожно вжав голову в плечи красивого переливчатого пиджака с перламутровыми пуговицами, согласно закивала взлохмаченными платиновыми локонами.

– Хочу поговорить с тобой серьезно, Ликочка. Приду к тебе завтра вечером на чай домой. Жди меня в двадцать ноль-ноль. Много вопросов накопилось, – глубокомысленно закончила Валентина Алексеевна свой разговор и, попрощавшись, пошла домой. Часы пробили полночь.

Посвятив пятницу работе над ошибками контрольной четверга, классный руководитель третьего «В» удовлетворительно заметила про себя, что за ночь учениками усвоился-таки трудный материл, и зря она переживала. Даже в самые легковесные умы вошли непроизносимые и многочленные знаки и символы. И только к обеду, на досуге, Валентина Алексеевна разрешила себе подумать о непростой сложившейся ситуации в школе, при любом раскладе ведшей к бедам и слезам либо одних, либо вторых.

Сидя на своем рабочем месте и глядя в апрельское весеннее буйство за окном, Валентина Алексеевна искала подсказку. И природа, живая и многообразная, не заставила себя ждать: игра солнечных зайчиков, веселые подергивания весенних листочков, переливчатые лужи и благоухающий цветочками ветерок, раздувающий шелковые платочки, напомнили опытному преподавателю главный закон педагогики, который проходят все студенты педучилища, а после сдачи экзаменов поразительно быстро забывают, превращаясь в строгих всезнающих матрон курируемых дисциплин и наук. Основной закон педагогики гласит: «Все познается в игре. Игра является инструментом развития, и в то же время средством в решении проблем и преодолении любых трудностей в воспитании ребенка».

И как только Валентина Алексеевна об этом подумала, тут же ее красивое, доброе, благородное лицо озарила улыбка. Ей пришла в голову замечательная идея, как решить эту непростую дилемму.

Дело в том, что в свободное от работы время одинокая учительница имела давнюю страсть к детективам: читать книги и смотреть фильмы этого жанра. Эркюли Пуаро с Агатами Кристи и Шерлоками Холмсами всех времен и народов теснились на полках и в шкафчиках, проемчиках и этажерках небольшой квартирки на тринадцатом этаже подмосковной высокоэтажки. Любимые, зачитанные и засмотренные до дыр, заклеенные скотчем и обмотанные газетными вырезками, увешанные винтажными, потерявшими былые краски плакатами, с которых глубокомысленно и всезнающе, словно давние друзья, смотрели лучшие сыщики и агенты… А Валентина Алексеевна, в свою очередь, по памяти и без запинки могла воспроизвести главные правила настоящего сведущего детектива, работающего по цепочке причинно-следственной связи и доверяющего лишь кропотливо проверенным фактам, полученным в ходе опроса свидетелей происшествия. Вот почему в деле «Бедной Саши и несчастной Лизы» (так озаглавила она новую разлинованную в голубые линии тетрадь, куда собиралась записывать ход работы), умудренная опытом учительница решила начать с нуля, то есть опросить всех причастных к этой весьма деликатной истории…

Список с фамилиями («подозреваемых» – так про себя стала называть всех тех, с кем вознамерилась побеседовать Михеева Валентина Алексеевна), аккуратно выведенный красивым учительским почерком, она отнесла на стол к секретарю школы, чтобы в официальном порядке назначить время встречи на эти выходные для опроса (допроса) и разъяснения сложившейся ситуации в выпускном «В» классе.