Екатерина Соболь - Короли будущего

В результате пять минут спустя все десять силачей Пенгривилла сидели на земле, держась за носы, подбородки и щеки, а он за все время даже ни разу не вынул руки из карманов.

– Ладно, главное – больше тренироваться, – утешил он. – Хотите, еще раз попробуем?

Все, как по команде, отползли подальше и неуклюже поднялись на ноги, с опаской глядя на него.

– Да он не в себе, братцы, пошли отсюда! – потирая щеку, пробормотал главный.

– Он небось из Барнаби-на-Западе, – прошептал один. – Там, говорят, все чокнутые.

Силачи разом попятились.

– Подождите! – начал Генри. – Вы куда? Мы же только начали!

Ему казалось, в этот раз он отлично справился, но они посмотрели на него одинаково круглыми глазами, а потом бросились бежать, каждую секунду оглядываясь.

– Я думал, мы будем друзьями! – безнадежно крикнул Генри им вслед, но они припустили только быстрее.

Генри обернулся, выискивая, с кем бы еще поговорить, и понял, что все, кто сидел поблизости, подозрительно смотрят на него. Кажется, надо было что-то сказать, и он вспомнил, как с ним здоровался тот парень на скамейке.

– Привет. Вам челюсть не жмет? – Он улыбнулся, но это почему-то не помогло. – Эй, стойте, куда вы? Я же просто…

Но всех вокруг уже как ветром сдуло. И Генри побрел туда, где стояли несколько сдвинутых вместе пустых столов, спрятался за ними и сел на землю, обхватив руками колени. Он просто хотел быть, как все, а он почему-то все равно чужой, зря он вообще с ними заговорил, ничего не получится, и…

Кто-то погладил его по плечу, и Генри подскочил.

– Да, еще многому надо научиться, – вздохнул Пал и еще раз провел своими деревянными пальцами по его плечу. – Этот жест у людей значит утешение и ободрение. Запомни, пригодится.

– Когда пригодится? Они не хотят, и… Они мне даже не верят! Я никогда не смогу стать таким героем, какой им нужен. Никогда.

– Знаешь, чему учат сказки о героях древности?

– Да, вот это сейчас очень вовремя.

Пал вздохнул.

– Неудивительно, что ты не понимаешь ценности сказок. Вряд ли Освальд читал их тебе перед сном.

– Потому что от них толку никакого, и… Что?! Вы все с самого начала знали, что Освальд мой отец?

Скриплер сделал вид, что изучает ножку стола.

– Не могли сразу сказать?

– Всякому знанию свое время.

– То есть сейчас вы знаете еще кучу всего, что могло бы мне помочь, но не говорите, потому что не время?

– А ты начинаешь понимать, как все устроено!

Генри застонал и прижал ладони к лицу.

– Не говорите остальным про отца, ладно?

– Мы умеем держать язык за зубами. В основном потому, что у нас нет языка и зубов. Только дерево. – Он широко открыл рот, и Генри уткнулся лицом в колени.

– Не хочу даже знать. Так чему там учат сказки о героях?

– Тот, кого считают ненужным, может оказаться тем, кто спасет всех. А еще – запомни, пригодится – лучший герой способен сделать героями и других, хотя бы ненадолго. Поверь, скоро у тебя появится шанс доказать, под силу тебе это или… – Скриплер вдруг замер, прислушиваясь к чему-то. – Идет восточный ветер.

– А это тут при чем?

– Это значит, что нам пора.

От неожиданности Генри замер, не зная, что сказать, а Пал порылся под столом, достал неизвестно откуда большой холщовый мешок и начал торопливо бросать в него пустую посуду со столов.

– Вы что, просто уйдете? Я думал, вы будете нам помогать! Я думал, что вы…

– Мы устроили одно из своих лучших чаепитий, и оно подходит к концу. Ты разбудил Сердце, Генри, а значит, разбудил волшебство. Оно бывает не только добрым. Вон там, на востоке, королевский дворец. – Скриплер ткнул крючковатым пальцем куда-то в темноту. – И ветер идет оттуда, я чувствую. Я ждал этого, просто не так скоро.

Легкий ветерок протащил мимо салфетку, и скриплер проводил ее тоскливым взглядом. Он будто разом сморщился, морщины на коре стали глубже.

– Оно там уже давно. Когда его слишком много, оно приобретает способность перемещаться. Даже бедняга ветер его боится – и дует, куда прикажут. А сейчас оно явилось, чтобы напугать вас.

– «Оно» это что?

– Зло, – замогильным голосом сказал скриплер. – Ты же не думал, что все закончилось?

– Вообще-то думал. Слушайте, это просто нечестно! Вы что, хотите сказать, что спокойная жизнь продолжалась один день и я половину его проспал, а теперь из-за какого-то ветра… Да что за глупости! Освальд просто человек, он не может вызывать ветер! Сердце уже нашли, что теперь может случиться?

Пал прислушался, поводя ветками.

– Мои братья меня зовут. Они напуганы – нас оно ненавидит не меньше, чем людей. Нет времени на объяснения.

– Ну, это, уж конечно, кто сомневался?

Скриплер развернулся к нему так резко, что едва не ударил мешком с посудой.

– Прими на прощание один мудрый совет, наследник: то, что обитает там, будет становиться только сильнее. Не вздумай отступать – если кому и удастся его одолеть, то только тебе.

– Мне? Да я даже общество силачей Пенгривилла не могу убедить, что я герой!

– Тебе под силу куда больше, чем ты думаешь. – Пал высунулся из-за стола, печально глядя туда, где люди продолжали свои странные прыжки. – И еще одно. Эти люди были ближе всех, когда Сердце засияло в полную силу, а значит, оно щедро их одарило. У них очень сильные дары.

– Да, по ним заметно, – проворчал Генри. День определенно начинался не так, как ему бы хотелось.

– Имей терпение и увидишь, что будет. Но сейчас эти люди уязвимы, ничего не стоит их уничтожить, и поверь, оно попытается так и сделать. Это племя первых мастеров. Они очень важны. Обещай, что сохранишь их.

– Они видеть меня не хотят, а я… – Но Пал посмотрел на него так строго, что Генри проглотил остаток фразы. – Ладно, как скажете. Обещаю, я сохраню их. И выясню, что там во дворце. Не думаю, что это будет сложнее, чем найти Сердце.

– Поздравляю, первая удачная шутка за сегодня. – Пал еще раз тронул его плечо. – А теперь иди, дружок, повеселись хоть немного. Никто не должен во время праздника сидеть один. А мне пора спасать посуду. – И с этими словами он нырнул в щель между двумя столами.

Генри встал. Ему было как-то не по себе, даже звяканье музыкального инструмента, на котором играл вдалеке пожилой мужчина, сейчас казалось тревожным: одинокий пронзительный звук среди бесконечной равнины. И Генри вдруг понял, что не исполнил еще одно напутствие стариков: «Вспомни старых друзей».

За столом, где сидели Олдус, Агата и Сван, ничего не изменилось с тех пор, как Генри был тут последний раз. Эти трое, кажется, были единственными, кто всерьез понял, что к людям вернулись дары, и праздник их уже не интересовал.

Олдусу Прайду, капитану королевских посланников, повезло больше всех: он свой дар обнаружил случайно. Решил написать королю письмо о том, как нашли Сердце, а остановился часов через десять. То есть только сейчас.