Джессика Джордж - Солнце и луна, лед и снег

— Что с тобой?

— От них пахнет смертью. И еще больше тем мясом.

— Ладно.

Ласси принюхалась, но в воздухе витал лишь еле уловимый запах мебельной мастики и шерсти. Однако, зная, что нюх у Ролло куда тоньше, а чувство опасности лучше, чем у нее, она позволила волку увести себя оттуда. Дальше по коридору они нашли дверь, выходящую на правильную лестницу, и добрались до зала с колоннами.

— Крысы, — сказала ласси.

Она все еще держала в руках лампу, взятую в коридоре наверху, и ее огонек служил единственным источником света в зале. Все факелы на ночь были погашены, и громадное помещение погрузилось во тьму. Поднося фонарь к самой колонне и пригибаясь, ласси умудрялась разобрать несколько знаков зараз. Однако вскоре от напряжения у нее заболела голова, и она не стала сопротивляться, когда Ролло ухватил ее за подол свитера и потащил вверх по лестнице в их покои.

Женское тщеславие все-таки победило, и ласси надела одну из лежавших в шкафу шелковых ночных сорочек. Сорочка оказалась слишком длинной и все время соскальзывала с плеч, но, поскольку некому было на нее смотреть, ласси решила, что это не важно.

Только ей начал сниться Ханс Петер, сидящий в слезах на вершине горы из белых медвежьих шкур, как она подскочила, разбуженная каким-то звуком. Звуком открываемой двери в спальню.

— Кто там? Эразм?

Ей никто не ответил. Ласси потянулась за свечой на тумбочке, но не нашла ее. Она пошарила внутри тумбочки, где вечером совершенно точно лежали и свечи и спички, но там оказалось пусто.

К кровати приближались мягкие шаги.

Ласси натянула одеяло до подбородка.

— Ролло?

Волк не отозвался, и девушка вспомнила, что тот отправился спать у камина в гостиной. Кто бы к ней ни пришел, ему не миновать Ролло. Оставалось лишь надеяться, что волк сумеет за себя постоять.

Невидимый гость откинул покрывала на другой стороне кровати и лег. Послышался вздох, матрас зашевелился, пока вошедший устраивался, а потом наступила тишина.

Ласси застыла в смятении. Непроглядный мрак не позволял разглядеть хотя бы контуры того, кто лежал рядом.

— Эй! Ты кто?

Никакого ответа.

— Ты кто? — произнесла она чуть громче.

Непрошеный гость всхрапнул и натянул одеяло на голову. Почти сразу из-под одеяла донеслось тихое посапывание.

Неужели исбьорн приволок во дворец еще одного человека? Компанию для нее? Какова бы ни была причина, девушка решила, что она не станет с этим мириться. Она вылезла из кровати и направилась к двери в гостиную.

Дверь оказалась заперта. Или подперта. Задвижка вообще не поворачивалась. Ласси постучала в дверь и позвала Ролло, но тот не отозвался. Она ощупью добралась до камина и потянула за шнурок звонка, но и тут не получила никакого отклика. Она двинулась к двери в умывальную, прикидывая, что можно выстлать ванну полотенцами и поспать там, но та тоже не открывалась. И в комнате, обычно полной свечей и ламп, нельзя было найти ни одной.

В итоге ласси стащила с кровати верхнее одеяло и свернулась калачиком на диване у камина. Огонь уже погас, и в спальне было темно и зябко. Несмотря на сумятицу мыслей в голове, девушка вскоре заснула.

Наутро ее разбудил Эразм, поставивший поднос с завтраком на столик возле дивана. Ласси возмущенно уставилась на фавна:

— Ночью у меня в комнате кто-то был!

Она заметила на тумбочке у кровати спичечный коробок, прямо рядышком со свечой, которой ночью совершенно точно не было.

Эразм лишь улыбнулся странной натянутой улыбкой и сообщил, что обед подадут в полдень.

Вошел Ролло, потянулся и принялся клянчить сладкий рогалик. Он понятия не имел о ночном посетителе и только озадаченно взглянул на хозяйку, когда та поинтересовалась, где его черти носили.

Незваный гость исчез.

Ласси была самым решительным образом настроена выяснить, почему заколдованный медведь и существо под названием фавн обитают во дворце изо льда и зачем им потребовалась ее скромная персона. К несчастью, эти двое, похоже, были столь же решительно настроены ее отвлекать.

В зале с колоннами стояло удобное, человеческих размеров кресло, но девушке никогда не удавалось провести там больше минуты. Тут же откуда-то выскакивали Эразм или медведь и заводили беседу. При этом они не возражали, если она обследовала остальную часть дворца, и на некоторое время ласси переключила внимание туда.

Один зал переходил в другой, за которым открывались все новые и новые комнаты. Все покои вдоль коридора, где находились апартаменты ласси, походили друг на друга. Все интерьеры были выдержаны в своей цветовой гамме, но везде имелись гостиная, спальня, гардеробная и умывальная. Однако лишь ее покои были жилыми. В других каминах огонь не горел, а шкафы не ломились от странно больших по размеру нарядов.

Другие коридоры приводили ласси в залы, заставленные музыкальными инструментами или непонятными научными приборами, а еще больше комнат занимали предметы домашнего обихода. Она снова отыскала зал с ткацкими станками и обнаружила рядом с ним зал, заполненный маслобойками. В других комнатах хранились стиральные доски и утюги, наковальни и молоты, вязальные спицы и колесные прялки. Целый этаж был отведен под одни лишь книги, причем в каждой комнате помещались тома на одном языке. Ласси умела читать только по-норвежски, поэтому ей было доступно весьма ограниченное число книг.

По крайней мере дважды в день она встречалась с исбьорном. Он обедал и ужинал с ней в длинной столовой. То есть она ела, а он сидел на полу возле стола и разговаривал с ней. Говорил он довольно невнятно, но расспрашивал о ее дневных занятиях и просил рассказывать истории из ее детства.

Поначалу она решила, что речь идет о сказках у очага, которыми тешил детей Ярл. Медведь проявил вежливый интерес, но в итоге выяснилось, что его интересуют реальные события. Он хотел знать, каково это — вставать каждое утро в жуткую холодину и собирать яйца. Просил рассказать о том, как они едва не зарезали беломордую оленуху из-за вовремя не обнаруженного лисьего укуса. Исбьорн с жадностью впитывал сведения о повседневной жизни в хижине дровосека. Ласси повиновалась, но подобный интерес вызывал у нее глубокое недоумение.

Любой вопрос о привычках или собственной истории медведя встречал каменное молчание. Раз или два у медведя делался такой вид, словно он вот-вот что-то скажет, но потом он качал головой и уходил, оставляя ласси в одиночестве. Девушка не давила на исбьорна, понимая, что он просто не может рассказать, какова природа наложенных на него чар. Придется выяснять самой.

Так же самостоятельно придется разбираться и с незнакомцем, который еженощно являлся к ней в покои. Начиная со второй ночи во дворце он делил с ней постель постоянно. Первые два раза, когда незваный гость забирался в кровать, ласси тут же вылезала и ложилась на диване. Однако при третьей попытке она проснулась оттого, что незнакомец поднял ее на руки. Не говоря ни слова, нахал отнес ее обратно в кровать и засунул под одеяло. Затем вернулся на свою сторону, забрался под покрывало и уснул, повернувшись к ней спиной.