Сказки для маленьких. Часть 1 - от А до Н

- Пожалуйста, приводите его ко мне. Я давно мечтал научить кого-нибудь ездить на велосипеде, но так ни разу никого и не встретил, кто бы этого уже не умел. Очень прошу вас, - попросил её доктор.

Тем временем перед ним на полу вырос великолепный замок из медикаментов. Круглые баночки пошли на постройку башенок, блестящая фольга таблеточных упаковок пошла на окна и двери, а над воротами, которые представляли собой каким-то чудом стоящие друг на друге коричневые бутылочки, развевался жёлтый треугольный флаг, вырезанный им из вкладыша с инструкцией от противокашлевого сиропа. Развевался, потому что доктор дул на него, с удовольствием любуясь творением собственных рук.

- Спасибо, доктор, - сказала ему будущая мама, - вы правы, конечно, ребёнок на велосипеде всё-таки лучше, чем только слышать о нём в новостях. Я обязательно приведу к вам своего мужа, а если с велосипедом у него не получится, то я могу попросить двоюродного брата.

- Получится обязательно, - успокоил её доктор, - у меня разработана собственная методика и я в ней стопроцентно уверен. Мы начнём с упражнений на спине, впрочем, это уже детали. Простите меня, пожалуйста, в приёмной ждут пациенты.

- Да-да, конечно. Спасибо ещё раз, - сказала она, собираясь идти.

- Знаете, а я кажется понял в чём дело, - ненадолго задержал её доктор уже возле самой двери. Видимо, здесь уникальным образом сработала некая природная компенсация. Каждый здоровый человек должен уметь ездить на велосипеде и, очевидно, в этом случае сказалось детство отца. Тут взгляд его снова упал на портрет космонавта Гоголюка и он показал на него рукой со словами, - Например, его родители тоже никогда не бывали в космосе. Хотя тут, конечно, и вовсе исключительный случай.

- Да, это всё очень удивительно. Спасибо ещё раз, доктор и до свидания, - попрощалась она и вышла из кабинета.

- Всего доброго! Попросите зайти следующего через пять минут, если не трудно. Мне тут ещё нужно немного прибраться, - попросил её доктор и принялся разбирать замок, аккуратно ставя обратно в шкаф пёстрые коробочки с лекарствами.

- Доктор просил зайти к нему через пять минут, - сказала она в приёмной. В ответ из чьего-то живота раздался плеск вёсел и звук проходящего поезда. – Двойня, – подумала тут она, - ещё не родились, а какие уже все разные.

Сергей Гришунин

Как холодно было в этот вечер! Шел снег, и сумерки сгущались. А вечер был последний в году - канун Нового года. В эту холодную и темную пору по улицам брела маленькая нищая девочка с непокрытой головой и босая. Правда, из дому она вышла обутая, но много ли было проку в огромных старых туфлях? Туфли эти прежде носила ее мать - вот какие они были большие,- и девочка потеряла их сегодня, когда бросилась бежать через дорогу, испугавшись двух карет, которые мчались во весь опор. Одной туфли она так и не нашла, другую утащил какой-то мальчишка, заявив, что из нее выйдет отличная люлька для его будущих ребят.

Вот девочка и брела теперь босиком, и ножки ее покраснели и посинели от холода. В кармане ее старенького передника лежало несколько пачек серных спичек, и одну пачку она держала в руке. За весь этот день она не продала ни одной спички, и ей не подали ни гроша. Она брела голодная и продрогшая и так измучилась, бедняжка!

Снежинки садились на ее длинные белокурые локоны, красиво рассыпавшиеся по плечам, но она, право же, и не подозревала о том, что они красивы. Изо всех окон лился свет, на улице вкусно пахло жареным гусем - ведь был канун Нового года. Вот о чем она думала!

Наконец девочка нашла уголок за выступом дома. Тут она села и съежилась, поджав под себя ножки. Но ей стало еще холоднее, а вернуться домой она не смела: ей ведь не удалось продать ни одной спички, она не выручила ни гроша, а она знала, что за это отец прибьет ее; к тому же, думала она, дома тоже холодно; они живут на чердаке, где гуляет ветер, хотя самые большие щели в стенах и заткнуты соломой и тряпками.

Ручонки ее совсем закоченели. Ах, как бы их согрел огонек маленькой спички! Если бы только она посмела вытащить спичку, чиркнуть ею о стену и погреть пальцы! Девочка робко вытянула одну спичку и... чирк! Как спичка вспыхнула, как ярко она загорелась! Девочка прикрыла ее рукой, и спичка стала гореть ровным светлым пламенем, точно крохотная свечечка.

Удивительная свечка! Девочке почудилось, будто она сидит перед большой железной печью с блестящими медными шариками и заслонками. Как славно пылает в ней огонь, каким теплом от него веет! Но что это? Девочка протянула ноги к огню, чтобы погреть их, - и вдруг... пламя погасло, печка исчезла, а в руке у девочки осталась обгорелая спичка.

Она чиркнула еще одной спичкой, спичка загорелась, засветилась, и когда ее отблеск упал на стену, стена стала прозрачной, как кисея. Девочка увидела перед собой комнату, а в пей стол, покрытый белоснежной скатертью и уставленный дорогим фарфором; на столе, распространяя чудесный аромат, стояло блюдо с жареным гусем, начиненным черносливом и яблоками! И всего чудеснее было то, что гусь вдруг спрыгнул со стола и, как был, с вилкой и ножом в спине, вперевалку заковылял по полу. Он шел прямо к бедной девочке, но... спичка погасла, и перед бедняжкой снова встала непроницаемая, холодная, сырая стена.

Девочка зажгла еще одну спичку. Теперь она сидела перед роскошной рождественской елкой. Эта елка была гораздо выше и наряднее той, которую девочка увидела в сочельник, подойдя к дому одного богатого купца и заглянув в окно. Тысячи свечей горели на ее зеленых ветках, а разноцветные картинки, какими украшают витрины магазинов, смотрели на девочку. Малютка протянула к ним руки, но... спичка погасла. Огоньки стали уходить все выше и выше и вскоре превратились в ясные звездочки. Одна из них покатилась по небу, оставив за собой длинный огненный след.

"Кто-то умер", - подумала девочка, потому что ее недавно умершая старая бабушка, которая одна во всем мире любила ее, не раз говорила ей: "Когда падет звездочка, чья-то душа отлетает к богу".

Девочка снова чиркнула о стену спичкой и, когда все вокруг осветилось, увидела в этом сиянии свою старенькую бабушку, такую тихую и просветленную, такую добрую и ласковую.

- Бабушка, - воскликнула девочка, - возьми, возьми меня к себе! Я знаю, что ты уйдешь, когда погаснет спичка, исчезнешь, как теплая печка, как вкусный жареный гусь и чудесная большая елка!

И она торопливо чиркнула всеми спичками, оставшимися в пачке, - вот как ей хотелось удержать бабушку! И спички вспыхнули так ослепительно, что стало светлее, чем днем. Бабушка при жизни никогда не была такой красивой, такой величавой. Она взяла девочку на руки, и, озаренные светом и радостью, обе они вознеслись высоко-высоко - туда, где нет ни голода, ни холода, ни страха, - они вознеслись к богу.