Ричард Бах - Сказки американских писателей

Мистер Хенчард не казался одиноким. Днем он, полагаю, куда-нибудь выходил, а по вечерам в основном сидел у окна в своей комнате. Мы, конечно, стучали, когда приходили убирать, и иногда он говорил: «Подождите». Из-за двери доносилась торопливая возня и шуршание кретона, который набрасывали на клетку. Мы пытались отгадать, что там за птичка, и прикидывали, может ли она быть фениксом. Она никогда не пела. Она издавала звуки. Странные, тихие, иногда совсем не птичьи звуки. По вечерам, вернувшись с работы, мы неизменно заставали мистера Хенчарда в его комнате. Он не выходил, пока мы убирали. По выходным он всегда оставался дома.

А в этой клетке…

Однажды вечером мистер Хенчард вышел из своей комнаты, вставляя в мундштук сигарету, и оглядел нас с ног до головы.

— Мгм, — сказал он. — Вот что. Мне надо съездить на Север. Уладить кое-какие дела. Вернусь через недельку. За комнату буду платить по-прежнему.

— Да, конечно, — поспешила ответить Джеки. — И мы можем…

— Чушь, — отрезал мистер Хенчард. — Комната моя. Хочу — оставляю её за собой. Разве не так?

Мы согласились, что так, и он в одну затяжку выкурил половину сигареты.

— М-м… Да, вот ещё что. Раньше у меня была машина, и свою клетку я всегда возил с собой. На этот раз я поеду на автобусе, так что придется оставить её здесь. Вы вели себя как порядочные люди, не лезли не в своё дело. Вам можно доверять. Я оставлю клетку у вас, но попробуйте только до неё дотронуться!

— Но канарейка… — Джеки поперхнулась. — Что же она будет есть?

— Ах канарейка? — Мистер Хенчард так и впился в неё маленькими змеиными глазками. — Ничего, не волнуйтесь. Я оставлю ей корм и воду. На все время. Ваше дело держаться подальше. Можете убирать комнату, когда нужно, но не смейте прикасаться к клетке. Понятно?

— Нас это устраивает, — ответил я.

— Так не забывайте, что я вам сказал, — рявкнул мистер Хенчард.

Когда на следующий день мы вернулись домой, мистера Хенчарда уже не было. Мы вошли в его комнату и увидели приколотую к кретону бумажку, на которой было написано: «Не трогать, ясно?» Из клетки послышалось «фрррр». А потом чуть слышный хлопок.

— Да ну её, — сказал я. — В душ пойдешь?

— Ага, — отозвалась Джеки.

«Фрррррррр», — донеслось из клетки. Только это были не крылья. — «Бум!»

На следующий день я сказал:

— Корма-то он, может, и достаточно оставил, но вода небось уже кончается.

— Эдди! — остановила меня Джеки.

— Ну да, меня разбирает любопытство, но не это главное. Птичкам, может, нечего пить…

— Но ведь мистер Хенчард сказал…

— Ну ладно, ладно. Пойдем к Терри, выясним, как там обстоят дела с бараньими котлетками.

А на следующий вечер… Ну, в общем, мы подняли накидку. Я и по сей день считаю, что мы сделали это не столько из любопытства, сколько от беспокойства. Джеки сказала, что когда-то знала человека, который бил свою канарейку.

— А вдруг окажется, что бедняжка закована в цепи, — предположила она, смахивая пыль с подоконника за клеткой. Я выключил пылесос. «Пшш-топ-топ-топ», — раздалось из-под кретона.

— Да-а… — сказал я. — Вот что, Джеки. У мистера Хенчарда не все дома, хотя по нему этого и не скажешь. Птичка В. или птички, — наверное, хочет пить. Я посмотрю, что там.

— Не надо!.. Ладно, давай. Давай вместе, Эдди. Вместе и отвечать будем.

Я взялся за кретон, а Джеки, поднырнув мне под локоть, положила руку поверх моей.

И мы приподняли край ткани. Там, внутри, что-то все время шуршало, но едва мы дотронулись до кретона, шум прекратился. Я хотел только взглянуть — и всё. Но почему-то никак не мог остановиться. Моя рука стаскивала накидку, и я ничего не мог поделать. Я весь обратился в зрение.

А в клетке… в клетке стоял домик. Он был совсем как настоящий. Крошечный белый домик с зелеными ставнями — они не закрывались, а просто были приделаны для украшения, потому что домик был вполне современный. Он напоминал те уютные, добротные коттеджи, каких полно в пригородах. На окнах висели ситцевые занавески; на первом этаже горел свет. Но едва мы подняли накидку, все окна разом потемнели. Нет, не свет погас; кто-то рывком опустил шторы. Это произошло так быстро, и мы не успели рассмотреть — кто.

Я отпустил накидку и попятился, потянув за собой Джеки.

— К-кукольный домик, Эдди!

— С куклами?

Я смотрел мимо неё, на клетку, полуприкрытую кретоном.

— А можно, как ты думаешь, наверное, научить канарейку опускать шторы?

— Ой! Эдди, слышишь?

Из клетки доносились какие-то невнятные звуки. Шуршание, едва слышный хлопок. Потом царапанье.

Я подошел и совсем сдернул накидку. На этот раз я не сводил глаз с окон. Но шторы опустились, как раз когда я моргнул.

Вдруг Джеки дернула меня за рукав и указала на двускатную крышу. Там торчала крошечная кирпичная труба, а из неё поднималась сизая струйка дыма. Впрочем, струйка была такой тоненькой, что я даже не чувствовал запаха.

— У п-птичек п-печка, — пролепетала Джеки.

Мы стояли, готовые почти ко всему. Если бы из дверей высунулся бородатый карлик и предложил выполнить три любых наших желания, мы не очень бы удивились. Только ничего такого не произошло.

Больше из загадочного домика в клетке не доносилось ни звука.

Шторы были по-прежнему опущены. Я рассмотрел домик поближе: просто непостижимо, как тщательно он был сделан. На крылечке лежал крошечный коврик. Был даже электрический звонок.

Обычно клетки бывают разборными. Но эта клетка не разбиралась. Днище было припаяно, о чём говорили пятна канифоли и какого-то тускло-серого металла. Дверца тоже была заделана намертво. Я мог просунуть между прутьями указательный палец, но большой не пролезал.

— Хорошенький домик, правда? — спросила Джеки дрожащим голосом. — Они, должно быть, совсем крошечные…

— Они?

— Птички. Эдди, кто живет в этом домике?

— Посмотрим, — сказал я.

Я достал свой автоматический карандаш, осторожно просунул его между прутьями клетки и ткнул в открытое окно. На нем тут же рывком подняли штору. Из глубины дома, прямо мне в глаза, ударил тонкий, как игла, луч миниатюрного фонарика, ослепив меня своим блеском. Я, охнув, отшатнулся и услышал, как захлопнули окно и опустили штору.

— Ты видела?…

— Нет, твоя голова мешала. Но…

Тут все огни в домике погасли. Только струйка дыма, которая все вилась над трубой, говорила о том, что там кто-то есть.

— Мистер Хенчард — сумасшедший ученый [89] Сумасшедший ученый — популярный персонаж голливудских «фильмов ужаса». , - пробормотала Джеки, — он уменьшает людей.

— А где же его расщепитель атомов? — засомневался я. — У каждого сумасшедшего ученого должен быть расщепитель атомов, чтобы вызывать искусственную молнию.