Ричард Бах - Сказки американских писателей

— Дорогие друзья, — сказал Оз, — умоляю вас, не говорите о таких пустяках. Подумайте обо мне: ведь мне грозят ужасные неприятности, если все откроется.

— А что, никто не знает, что ты обманщик? — спросила Дороти.

— Никто, кроме вас четверых и меня, — ответил Оз. — Я так долго всех дурачил, что думал — меня уже никто никогда не выведет на чистую воду. И зачем только я разрешил вам войти в Тронный зал? Это была большая ошибка. Обычно я не допускаю сюда даже слуг, вот все и считают, что Оз — ужасное чудовище.

— Но я не понимаю, — в смятении воскликнула Дороти, — как же ты явился мне в виде огромной Головы?

— А это — один из моих фокусов, — ответил Оз. — Будьте добры, пойдемте со мной, я все объясню.

Он повел их в маленькую комнату за Тронным залом, и друзья последовали за ним. Придя, Оз показал в угол — там лежала громадная голова с искусно нарисованным лицом, склеенная из нескольких слоев бумаги.

— Я подвешиваю её к потолку, — сказал Оз, — а сам стою за ширмой и дергаю за нитку, тогда глаза двигаются и рот открывается.

— А как же Голос? — спросила Дороти.

— Очень просто. Я-чревовещатель, — объяснил старичок. — Я умею так управлять своим голосом, что он может звучать, откуда я захочу. Потому ты и решила, что разговаривает Голова. А вот и все остальное, чем я вас дурачил. — И он показал Страшиле маску и платье, которые надевал, чтобы прикинуться Красавицей, а Железный Дровосек убедился, что страшный Зверь — это просто-напросто две-три шкуры, сшитые вместе и натянутые на обручи.

Что же до Огненного Шара, так и его этот Волшебник-самозванец спускал с потолка. На самом деле шар оказался мячом из ваты, — когда его обливали маслом и поджигали, он разбрасывал искры во все стороны.

— Подумать только, — сказал Страшила, — неужели тебе не стыдно, что ты такой мошенник?

— Стыдно! Ужасно стыдно! — грустно ответил старичок. — Но я только и умею, что мошенничать. Сядьте, пожалуйста, вот стулья. Я расскажу вам мою историю.

Друзья уселись и стали слушать.

— Я родился в Омахе…

— Да неужели? Это же недалеко от Канзаса! — воскликнула Дороти.

— Верно, но отсюда далековато, — сказал Оз, печально качая головой. — Когда я вырос, я стал чревовещателем, меня научил этому один замечательный мастер. Я мог подражать любой птице, любому зверю. — И он так натурально мяукнул, что Тото наставил уши и закрутил головой, ища котенка. — Но через некоторое время, — продолжал Оз, — мне это наскучило и я стал циркачом-воздухоплавателем.

— А что это такое? — удивилась Дороти.

— Так называют человека, которого в день, когда цирк дает представление, поднимают на воздушном шаре, чтобы привлечь побольше людей и выманить денежки за билеты, — объяснил Оз.

— Вот что, — протянула девочка. — Понимаю.

— Ну и в один прекрасный день я поднялся на шаре, а веревки запутались, так что я не смог спуститься. Шар поднимался все выше над облаками, его подхватило воздушное течение и понесло куда-то далеко-далеко. Я летел по воздуху целый день и целую ночь, а когда наутро проснулся, шар плыл над незнакомой прекрасной страной.

Потихоньку он опустился, и я вместе с ним, целый и невредимый. Тут меня сразу окружил странный здешний народец, они видели, как я спустился с небес, и решили, что я — Великий Волшебник. Я, конечно, не стал возражать, ведь они трепетали передо мной и обещали делать все, что я пожелаю.

Ну и вот, чтобы позабавиться да занять делом этих добрых людей, я приказал выстроить город, а в нем дворец для меня. Они охотно и со старанием выполнили мой приказ. Страна же эта была такая зеленая и красивая, что я решил назвать город Изумрудным и, чтобы название лучше подходило к городу, велел всем его жителям носить зеленые очки, чтобы все вокруг казалось им зеленым.

— Я думала, здесь на самом деле все зеленое, — сказала Дороти.

— Не больше, чем в любом другом городе, — ответил Оз. — Но если вы в зеленых очках, то, ясно, все станет зеленым. Изумрудный город построили очень давно, ведь когда воздушный шар принес меня сюда, я был молодой, а теперь совсем состарился. Но мои подданные так долго носят зеленые очки, что большинство и впрямь воображает, будто город изумрудный. А город действительно очень красивый, вон сколько в нем всяких сокровищ и диковинок. Можно сказать, здесь есть все, что делает людей счастливыми.

Я был добр к здешним жителям, и они меня любят, но, с тех пор как выстроили дворец, мне пришлось запереться в нем и никогда никому не показываться.

Больше всего на свете я боялся Ведьм, сам-то я, знаете, не умею творить чудеса, а они, как вскоре выяснилось, великие на это мастерицы. В этой стране их было четыре — на Севере, на Юге, на Западе и на Востоке. К счастью, на Севере и Юге живут Добрые Ведьмы, и я знал, что они не станут меня обижать, но Западная и Восточная Ведьмы были страшно злые, и если бы они заподозрили, что я не такой могущественный, как они, они бы давно меня прикончили. Поэтому я много лет жил, дрожа от страха. Представляете, как я обрадовался, когда услышал, что твой дом, Дороти, упал прямо на Злую Восточную Ведьму. Когда ты сюда пришла, я готов был обещать тебе все, что ты пожелаешь, лишь бы ты расправилась и со Злой Западной Ведьмой; но теперь, когда она по твоей милости растаяла, я должен признаться, что не могу выполнить свои обещания, мне очень стыдно.

— По-моему, ты очень скверный человек, — сказала Дороти.

— Да нет, нет, что ты, милая, человек-то я хороший, а вот Волшебник очень плохой, это верно*.

— Значит, ты не можешь дать мне мозги, — опечалился Страшила.

— Да зачем они тебе? Ты же и так каждый день узнаешь что-то новое. Вон у младенцев мозги есть, а все равно они ничего не смыслят. Знания приходят с опытом, и чем дольше живешь на земле, тем опыт больше.

— Может, и так, — ответил Страшила, — но если ты не дашь мне мозги, я буду очень огорчен.

Волшебник-самозванец внимательно посмотрел на него.

— Хорошо, — сказал он со вздохом, — хоть я никудышный Волшебник, как я уже говорил, но, если ты придешь ко мне завтра утром, я начиню тебе голову мозгами. А вот как шевелить ими, тебе придется сообразить самому, тут я тебе помочь не смогу.

— Ох спасибо! Вот уж спасибо! — закричал Страшила. — Будь спокоен, я разберусь, как ими шевелить!

— А как насчёт храбрости для меня? — с тревогой спросил Лев.

— Ты и так очень храбрый, я это ясно вижу, — ответил Оз. — Тебе не хватает уверенности в себе. Все испытывают страх, когда сталкиваются лицом к лицу с опасностью. Ведь что такое истинная храбрость? Сам боишься, а глядишь опасности в лицо. И этой храбрости у тебя хватает.

— Может быть, но все равно я трушу, — сказал Лев. — И не успокоюсь, пока ты не дашь мне такой храбрости, которая помогает забыть страх.