Дарья Донцова - Великие хранители

– Объяснение простое. Если настоящий оборотень увидит меня, он очень удивится, не поймет, кто перед ним. На пару минут замрет. А я тем временем успею помочь тебе. Вот, смотри!

– Что это? Ой-ой! Шкура волка?

– Здорово, да? Взяла напрокат костюм из спектакля про трех поросят в театре в соседнем селе.

– Ой! Помню! Мы такое представление, когда ходили в ясли, видели! Как ты раздобыла наряд?

– Забыла, где моя мама работает?

– Она же актриса этого театра! Ты Соню попросила?

– Нет! Лису Марфу, она костюмерша. Пообещала завтра вернуть. Смотри, я в нем настоящий ужас!

– А из чего шкуру волка сделали? Дай я ее подержу.

– Из мохнатой ткани. Эй, что ты делаешь?

– Убираю костюм в комод. Ты никуда не пойдешь.

– Но…

– Все! Если со мной что-то случится, если оборотень меня сам запрет в горе, кто поможет моим родителям?

– Муля!!!

– Разговор окончен. Я отправлюсь одна. Пообещай, что не бросишь Эдди и Эви.

– Конечно, стану о них заботиться. Но я сойду с ума от страха за тебя.

– Значит, у меня будет сумасшедшая лучшая подруга.

– Будь осторожна!

– Постараюсь!

– Правильно произноси заклинание, не ошибись.

– Спокойной ночи! Встретимся завтра. Все будет хорошо.

– Да! Да! Обязательно встретимся. Муля, перед уходом не забудь закрыть окно гостиной! – напомнила Полина.

Раздался звук шагов, потом хлопнула дверь. Из гостиной донесся медленный и торжественный звук: бом! Жози посмотрела на будильник, который стоял на тумбочке. До полуночи оставалось двадцать пять минут. То ли напольные часы в гостиной торопились, то ли стрелки хронометра около кровати опаздывали.

Жози осторожно встала, схватила с кресла подушки, бросила их на диван, прикрыла одеялом и посмотрела на софу. Здорово получилось. Любому покажется, что в комнате дремлет собака. Дверь в гостевую чуть-чуть приоткрылась, раздался шепот:

– Жозенька, у тебя все в порядке?

Самая маленькая мопсишка быстро шмыгнула под лежанку и громко засопела.

– Хочешь шоколадку? – продолжила Муля.

Жози засопела еще громче. Дверь скрипнула и закрылась. Несколько минут слышался топот: похоже, Муля бегала по дому, затем раздался скрип двери и знакомый голос Мулечки:

– Запах, запах… Странный аромат. До сих пор в нашем саду такого не имелось. Очень сильный! Какие цветы его издают?

Бум! Дверь стукнула о косяк. Муля ушла.

Жози вылетела из спальни, вбежала в гостиную, открыла комод, вытащила костюм волка, быстро влезла в него, схватила второй светляковый фонарь, в прихожей натянула на лапки кроссовки, выбежала во двор и только тогда сообразила: она забыла одеться, выскочила из дома в пижамке, которую ей дала Муля, а шкуру нацепила поверх костюма для сна.

– Мафи, – раздался шепот в камере.

Пагль села на нарах и завертела головой.

– Кто меня зовет?

– Молли, – раздалось в ответ.

Мафи встала и подошла к двери.

– Ты здесь?

– Иди к подстилке, которая валяется на полу, подними ее, – объяснила доберманиха.

– С каждой минутой моя жизнь делается все чудесатее и чудесатее, – пробормотала Мафи и откинула рваное одеяло.

Под ним обнаружился кусок фанеры.

– Можешь оторвать деревяшку? – спросила Молли, голос которой шел из-под земли.

– Вряд ли! – правильно оценила свои возможности собачка. – Но у меня получится обгрызть ее.

– Начинай, – велела дочь главного полицейского.

– Зачем мне заниматься этой глупостью? – уточнила Мафи.

– Хочешь сидеть в тюрьме до завтра, а потом поехать в каменоломню и там лет триста бегать с тачкой? – поинтересовалась Молли.

– Никогда, – отрезала Мафи.

– Тогда щелкай зубами, – велела щенок добермана.

Мафи пару секунд подумала и принялась за работу.

– Твердая какая штука, – сказала она минут через пятнадцать.

– Папа подбирал такую, чтобы не разломать, – объяснила Молли, – но у тебя точно получится. Представь, что загрызаешь своего лучшего врага, дело быстрее пойдет.

– У меня нет лучших врагов, – прокряхтела пагль, выплевывая щепки.

– Правда? – изумилась Молли. – У папы их целая толпа.

– Мне враги не нужны, – пояснила Мафи, – одна головная боль от них. Я со всеми дружу, так проще.

– Со всеми нельзя поддерживать дружбу, – возразила Молли.

– Почему? – удивилась Мафи, вытаскивая из губы занозы.

– Каждого любить невозможно!

– Запросто, – засмеялась Мафи. – Хочешь, научу тебя?

Молли не успела ответить, потому что деревяшка, старательно объеденная паглем со всех сторон, стала маленькой и упала на щенка добермана, а потом на него свалилась и сама узница.

– Ты тяжелая, – прокряхтела Молли, выползая из-под пагля.

– Люблю покушать, – призналась Мафи, – поэтому меня иногда сажают на диету. Где мы? Пахнет здесь неароматно.

– Ты в подземелье, – объяснила Молли.

– Здорово! – восхитилась Мафи. – Замка?

– Тюрьмы, – объявила Молли. – Держи накидку, здесь холодно. И шагай за мной, я знаю тут каждый закоулок. Выведу тебя на свободу.

– Спасибо, – обрадовалась пагль, – а тебе не попадет?

– За что? – заморгала маленькая доберманиха.

– Ты помогла мне удрать! – объяснила Мафи.

– Ну, мы только начали убегать, – хихикнула Молли, – и никто не узнает, что я была с тобой. Папа подумает, что арестованная от тоски начала грызть пол и свалилась вниз. Или она от злости, что ее сестру отпустили, разломала крышку.

– От злости? – удивилась Мафи. – Здорово, что Куки ушла.

Молли остановилась.

– Радуешься, что она на свободе?

– Да, – заулыбалась Мафи, – отлично, что Куканя смогла освободиться.

– Эй, ты не поняла? Она тебя предала! – изумилась спутница. – Сама умчалась, сестру бросила.

– И хорошо, – закивала Мафи.

Молли зашагала вперед.

– Что прекрасного в том, что тебя оставили в тюрьме, а Куки сейчас, небось, пирожное ест.

Мафи ускорила шаг.

– Куканя пытается казаться сильной, будто ей все беды по плечу. Но на самом деле она слабенькая физически. Я намного сильнее. Еще Куки часто простужается. Пробежит по лужам босиком и готово – насморк. А теперь представь, Куки не освободили, она идет с нами. Здесь сыро, холодно, с потолка капает вода, по лапкам дует ветер. Долго нам шагать?

– Минут сорок, – предположила Молли, – когда закончатся подвалы тюрьмы, начнутся горы. Главное – нам там не заблудиться. Под темницей не заплутаешь, одна галерея, вся ровная. А в горах полно тоннелей, в них когда-то добывали руду, потом перестали.

– Почему? – удивилась Мафи.