Дарья Донцова - Великие хранители

– Руда закончилась, – хмыкнула Молли. – Так почему хорошо, что Куки унесла лапы?

– Она бы сейчас уже устала, – улыбнулась Мафи, – пошла медленно, потом еле-еле. Пришлось бы мне ее на спине нести. Куки тощенькая, но не пушинка. Наш побег мог затянуться. Но это вторая причина моей радости.

– А первая какая? – полюбопытствовала Молли.

– Куки – моя сестра, – ответила Мафи, – и подруга. Я люблю ее, хочу, чтобы она находилась на свободе, а не в камере.

– Куки совсем не ласковая, – фыркнула Молли.

Мафи остановилась.

– Когда кто-то из членов нашей семьи начинает жаловаться на, допустим, Жози, которая бегает, кричит, не дает спокойно в лото поиграть, самый умный мопс Черчиль спрашивает: «А ты сама никогда так не поступаешь?» Вот и я у тебя хочу узнать: Молли со всеми ласковая?

– С какой стати мне с каждой собакой нежничать? – фыркнула щенок добермана. – Что они мне хорошего сделали?

– Похоже, с псами у тебя не очень отношения складываются, – заметила Мафи. – А с кошками как?

Спутница поморщилась.

– Ты еще спроси про птиц, енотов, хомяков…

– С ними дружишь? – обрадовалась Мафи. – У меня есть приятельница, енотиха Варя.

Девочка-доберманиха замерла на месте.

– Ты любишь енотиху?

– Да, а почему ты удивляешься? – не поняла Мафи.

Молли поспешила вперед.

– Все говорят, что еноты злобины, птицы – вруньи, кошки подлые, а про хомяков я вообще молчу. Ни одна уважающая себя собака не захочет иметь с ними дел.

– Значит, я не уважающая себя собака, – сделала вывод Мафи. – Неделю назад плясала на дне рождения хомячихи Сюзи, так веселилась, чуть хвост не сломала. Решила изобразить брейк-данс, но свалилась, со всего размаха на хвостик плюхнулась. До сих пор он ноет.

Молли надулась, но промолчала, а пагль продолжала:

– А кто говорит, что кошки подлые?

– Все, – процедила Молли.

– Назови имя, – потребовала Мафи.

Доберманиха растерялась.

– Не знаю. Зачем оно тебе?

– Феня мне один раз объяснила: «Слова «все говорят» ничего не значат. Надо всегда четко знать: кто сказал, что сказал. Иначе это просто глупость и сплетня».

– Терпеть не могу их всех, – высказалась Молли и топнула.

Лапа угодила в лужу, щенка обдало грязными брызгами. Молли взвизгнула и отпрыгнула с криком:

– Вот опять они мне гадость подстроили.

– Кто? – не сообразила Мафи.

– Все, кого даже видеть не желаю, – огрызнулась маленькая доберманиха.

– Тут никого, кроме нас, нет, – вздохнула Мафи, – ты сама в лужу наступила.

– А почему? – взвилась Молли. – Потому что думала о врагах.

Мафи растерялась.

– Все кошки не могут быть твоими неприятелями.

– Еще как могут, – вскипела Молли, – ненавижу их.

– Интересно, сколько на свете кисок? – задумчиво протянула Мафи.

– Тучи, – отрезала щенок.

– Ты всех знаешь? – продолжала задавать вопросы пагль.

– Ну… нет, – сбавила тон спутница.

– А они никогда не видели Молли, – подвела итог Мафи, – даже понятия о тебе не имеют. Разве можно ненавидеть того, кого никогда не видела?

Спасительница заморгала.

– Наверное, нет.

– Значит, есть кисы, которые к тебе хорошо относятся, – продолжала Мафи.

Молли потрясла головой.

– Я с ними не встречалась, значит, они не способны любить меня.

– Любовь и хорошее отношение не одно и то же, – хмыкнула Мафи. – Твой отец умный, добрый?

– Да! – заулыбалась Молли. – И справедливо строгий.

– Преступники считают его злым, жестоким, противным. Так?

Девочка-доберманиха вскинула голову.

– Те, кто нарушает закон, ненавидят папу, потому что он их ловит!

– Но на самом деле он хороший? – прищурилась Мафи.

– Конечно, – буркнула спасительница, – папа никогда не обидит честную собаку.

– А кошку? – заинтересовалась Мафи.

– Перед законом все равны, – объявила Молли, – собаки, коты, хомяки, птицы. Нарушать закон нельзя! Никому! Никогда! А те, кто живет правильно, они хорошие!

Мафи чихнула.

– Молли, активируй электробатарейки своего мозга. Кто-то, в основном преступники, не любят твоего папу, а кто-то его уважает, испытывает благодарность. В нашей деревне живет сиамка Тори, она меня терпеть не может. Просто так, не нравлюсь я ей. А по соседству дом кота Платона, тот мой большой друг. Молли, нет на свете того, кого все любят. У каждого из нас есть приятели, доброжелатели, те, с кем мы неразлейвода. И у каждого есть неприятели, недоброжелатели и те, кто тебе лапу в трудную минуту не протянет. Нельзя дружить со всеми, не следует ждать любви от каждого. Надо найти верных товарищей, а с остальными поддерживать хорошие отношения, никому не желать зла.

– Это почему? – нахмурилась Молли. – Наоборот, пусть те, кто меня терпеть не может, лапы себе переломают!

– Слушай, почему ты меня из темницы вытащила? – полюбопытствовала Мафи.

– Понравилось, как мы через дверь говорили, – после короткой паузы объяснила доберманиха, – подумала: хочу с тобой дружить. Вот Куки противная. Пусть она больно шлепнется и хвост поранит.

– Ой, ой, – занервничала Мафи, – очень надеюсь, что такого с сестрой не случится.

– Ты на нее не злишься? – удивилась Молли.

– Конечно, нет! – улыбнулась Мафи.

– Она тебя предала! Убежала, бросила в беде!

– Нет, – отрезала Мафи, – Куки – герой, она совершила подвиг [5] О том, какой подвиг совершила Куки, рассказано в книге «Деревня Драконов» из серии «Сказки Прекрасной Долины». . Спасла всех нас!

– Ага, и еще одно доброе дело сделала, когда удрала, оставив тебя за решеткой, – захихикала Молли.

– Раз Куки так поступила, значит, у нее на то имелись причины, – отрезала Мафи, – я люблю сестру и верю ей. Дорога-то закончилась, мы с тобой уперлись в стену, в ней две двери. Нам куда?

– Открываем левую, – не задумываясь, ответила Молли и сняла с шеи цепочку с ключами.

Котенок Аня и мопсы стояли в гостиной дома поварихи Лоры.

– Зачем ты увела Марсию из едальни? – спросила Зефирка.

Аня кокетливо повела глазами.

– У нее с собой фен, которого я никогда не видела. И щетки удивительные. Может, сумеет красивую прическу соорудить?

Зефирка широко распахнула свои и без того большие глаза, потом рассмеялась.

– Да Марсия из тебя невероятную красавицу сделает! К ней тьма невест приезжает, все хотят укладку только от лучшего стилиста.

– Стилиста? – заморгала Аня. – Это кто?

Марсия помахала лапой.