Дарья Донцова - Замок злых мыслей

– Эта спокойно открывается.

Лучший ювелир Прекрасной Долины заглянула в комнату.

– О-о-о! Там…

Не договорив, Капитолина юркнула в помещение, дверь незамедлительно захлопнулась.

– Ну, вот! – всплеснула лапами Зефирка. – Полюбуйтесь на них! Я осталась одна. И что теперь делать?

Черная мопсиха начала стучать в створку, за которой исчезла сестра. Но та неожиданно начала уменьшаться, стала крохотной, а затем совсем испарилась.

Зефирка отпрыгнула в сторону, потрясла головой, зажмурилась, потерла лапками глаза, открыла их и начала рассуждать вслух:

– Нет, мне не показалось. Здесь имелся вход куда-то! А сейчас только стена.

Лучшая портниха стала озираться.

– И вместо других проходов теперь красивые обои с золотым тиснением. Осталась лишь одна дверка, судя по картинке, она ведет в столовую. Ох, не нравится мне все, что творится! Похоже, кто-то хочет, чтобы я вошла именно туда. Надо подумать, стоит ли засовывать нос не знамо куда!

Послышался шорох. Зефирка поежилась.

– Мне кажется или пространство, в котором я нахожусь, стало короче и ýже?

В ту же секунду дальний конец галереи, в котором бесследно исчезла Мафи, превратился в тупик и стал быстро приближаться к черной мопсихе. Одновременно друг другу навстречу помчались стены, очень скоро Зефирка оказалась на крохотном пятачке, где могла стоять лишь на одной лапе. С трех сторон на нее наехали глухие стены, спина собачки упиралась в дверь. А мизерное пространство, где находилась лучшая портниха, все уменьшалось.

Зефирка еле-еле сумела хвостом нажать на ручку, створка открылась, черная мопсиха упала в какую-то комнату. Дверь захлопнулась.

– Фу, – выдохнула Зефирка и встала. – О! Дверь пропала! Как теперь выйти? И где я?

Перед глазами черной мопсихи предстала красивая спальня. В ней стояла большая кровать под балдахином. Интерьер дополняли ковры на всех стенах и на полу, уютные кресла, роскошная люстра и торшер ей под стать. Около ложа, где громоздилась гора чего-то, прикрытая одеялом, имелся столик. А на нем!

Зефирка обомлела, увидав много-много всякой самой вкусной, по ее мнению, еды. Кексы, печенье в шоколаде, мед с орешками, зефир всех сортов, пирожные, торт, мороженое…

Черная мопсиха ринулась к угощению, но потом остановилась и начала громко сама с собой разговаривать:

– Дорогая, вспомни: бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И нельзя хватать еду, которую не сама купила и не собственными лапами приготовила. Угощаться без спроса совершенно спокойно, зная, что ничего дурного с тобой не случится, можно лишь в Мопсхаусе или у очень близких друзей. А я сейчас в незнакомом месте. Лучше поостеречься, найти того, кто здесь живет…

– Я здесь, – произнесла гора под одеялом, зашевелилась, и Зефирка увидела чью-то маленькую голову.

– Ты кто? – забыв поздороваться, осведомилась лучшая портниха.

– Ты кто? – одновременно с ней поинтересовалась неизвестная личность в постели и неожиданно произнесла: – Зефирушка из Мопсхауса? О! Какая радость! Ой, нет! Ужасно, что ты тоже сюда попала. Но для меня счастье видеть Зефироньку. Наконец-то смогу извиниться перед ней!

– Мы знакомы? – пробормотала черная мопсиха.

– Не узнала меня? – печально осведомился некто в кровати.

– Вижу лишь часть вашей мордочки, в основном нос, – забормотала Зефирка, – если покажетесь целиком, тогда, вероятно…

– Тогда ты точно не поймешь, кто я, – всхлипнуло существо и стянуло одеяло.

Зефирка быстро-быстро заморгала.

На матрасе лежала очень толстая, прямо бочкообразная собака с тоненькими-претоненькими лапками и крохотной мордочкой. То, что перед ней девочка, Зефирка поняла лишь по одежде. На незнакомке красовался ярко-розовый костюм, на брючках и кофточке имелась вышивка: много-много разноцветных бабочек.

– А теперь? – прошептала толстушка. – Можешь назвать мое имя?

– Прости, но нет, – призналась Зефирка и засмеялась.

– Да уж, весело видеть такого бегемота, как я, – еле слышно произнесла незнакомка, – огромное тело комично смотрится в сочетании с лапами-спичками и головой размером с картофелину.

– Нет, нет, – возразила Зефирка, – ты прекрасно выглядишь. И похудеть можно, по себе знаю. Надо поменьше есть, побольше заниматься спортом, и через год ненужные килограммы улетят. Я развеселилась потому, что увидела твой костюмчик. Я сшила себе такой, когда начала ходить в школу, это была первая собственнолапно сделанная мною вещь.

– Туфли тоже похожи? – заинтересовалась владелица очень красивой спальни.

Зефирка опустила взгляд и подпрыгнула.

– Ну конечно! Смастерила их по неопытности из самой толстой кожи. Захотела украсить туфельки бабочками. И все когти обломала, пока декор пришивала. Слушай, где ты раздобыла одежду?

Собачка издала стон.

– А куда подевался твой первый костюмчик?

Зефирка щелкнула языком.

– Хм. Я шмотница, ничего не выкидываю. Наверное, висит в самой дальней гардеробной.

– Теперь, конечно, ты в курсе, кто я, – предположила псинка.

Лучшей портнихе стало неудобно.

– Э… э… – забубнила она, – я никогда не отличалась хорошей памятью. Лапы у меня ловко шьют, а со всем остальным… Ну… э… э… Может, назовешь свое имя, тогда точно соображу, с кем беседую.

Раздался противный, ноющий звук. Зефирка схватилась за нижнюю челюсть.

– Здесь есть бормашина?

– Нет, – дрожащим голоском ответила собеседница, – это прозвучал сигнал. Кино начинается. Я обязана его смотреть. Если отвернусь, на столе появится литр взбитых сливок с шоколадом. Придется его съесть.

– Взбитые сливки с шоколадом, – закатила глаза мопсиха, – не такая уж беда. Обожаю их.

– Когда каждый день получаешь только сладкое, сдобное, то очень хочется кусочек селедочки, колбаски, помидорку, картошечку, гречневую кашу, такую, как в мире людей варят, – медленно проговорила толстушка, – но ничего похожего не дают. Только сладости.

– Верно, – согласилась Зефирка, – когда меня занесло в Страну Чудес… Ой, лучше не вспоминать [5]. Почему тебя так странно кормят? По какой причине лежишь в постели? Как сюда попала? Ты из Прекрасной Долины? Из какой деревни?

Собачка попыталась приподняться, но не сумела.

– Валяюсь в кровати, потому что лапки под моей тушей подламываются. Давно мечтаю пройтись по комнате или хотя бы сесть.

Зефирка чуть не заплакала.

– О! Как мне тебя жаль.

Раздался звон колокольчиков.

– Тебе меня жаль? – повторила незнакомка.

– Очень, – подтвердила Зефирка, – хорошо знаю, как тяжело приходится псу с лишним весом. Сама постоянно с килограммами воюю. Давай помогу тебе приподняться.