Дарья Донцова - Замок злых мыслей

Лиззи закрыла лапками мордочку.

– Пятого сентября, день навсегда запомнила, я шла в магазин. И вдруг увидела Зефирку. Ты шагала в центре компании девочек из другой школы. Одна сказала:

– Зефируня, мечтаю о бархатной юбке. Но у мамы монеток на материал нет.

Ты ответила:

– В Мопсхаусе в кладовке лежат старые шторы, они из велюра. Твоя мама ни фенюшки не потратит. А я сошью тебе такой наряд, что все ахнут.

Девочки зааплодировали.

– Зефирундель, ты лучшая.

Ты ответила:

– Нет, я самая обычная, просто люблю шить, нашла дело своей жизни.

Компания не заметила Лиззи, прошла мимо. А у меня в груди выросла огромная злость, в голове зашумели мысли: «Хочу, чтобы противная, жирная черная мопсиха сломала себе все лапы и никогда больше не сумела взять иголку с ниткой. Пусть она ест, ест, ест… Превратится в гору! Пусть под весом противной собаки земля проломится, пропади Зефирка пропадом!» Я сделала шаг, начала падать, стало темно. А когда посветлело, я очутилась здесь. Теперь мне дают одно сладкое, я стала похожа на бегемота. И постоянно показывают одно и то же кино. Не знаю, по какой причине мне напоминают именно о той школьной истории. Я ведь потом причинила разным жителям Прекрасной Долины много зла. Мне суждено тут жить вечно в мучениях. Посмотри, над кроватью, на потолке зеркало.

– Точно! – удивилась Зефирка. – Я его не заметила. Странное место, однако, для отражательной поверхности.

– Оно там специально приделано, чтобы я, открыв глаза утром и закрывая их вечером, видела, в какое страшилище превратилась. Чтобы никогда не забывала – левретка уродина! – зарыдала Лиззи. – Зефирушка, плохо, что ты тоже сюда угодила. Но для меня твое появление счастье. Пожалуйста, прости, прости, прости меня. Хотя навряд ли ты захочешь извинить глупую, злую, завистливую, противную, жирную…

Левретка не договорила и натянула на голову одеяло. Лучшая портниха Прекрасной Долины одним прыжком преодолела расстояние до постели и сдернула перинку.

– Лиззи! Я на тебя ни секунды не сержусь. Мало ли что в детстве случается. Наоборот, спасибо, ты научила меня не обращать внимания на злые слова, не обижаться, не рыдать, когда меня обзывают, а идти вперед, невзирая на чужое мнение.

Зефирка обняла трясущуюся левретку.

– Успокойся. Выдохни. Я тебя здесь не оставлю.

– Не бросишь? – прошептала Лиззи.

– Нет, – твердо ответила лучшая портниха, – убежим отсюда вместе. Правда, пока не знаю как, но точно удерем!

– Я толстая, не могу ходить, даже сесть не способна, – печально повторила левретка.

– Ничего! Придумаю тележку и увезу тебя, – бойко пообещала Зефирка, – все будет хорошо! Я с тобой. Я люблю тебя!

С этими словами лучшая портниха прижала к себе Лиззи.

Наступила тишина, которую нарушил еле-еле слышный голосок:

– Помогите, помогите, помогите!

– Это ты сказала? – спросила Зефирка.

– Нет, – удивленно ответила Лиззи, – подожди-ка! Тсс.

– Помогите, помогите, – снова раздалось в комнате.

– Звук идет из-под моей кровати! – воскликнула Лиззи.

– Да? Кажется, он доносится слева, – протянула Зефирка.

– Поверь, у левреток уникальный слух, – улыбнулась хозяйка спальни, – я слышу даже шорох шагов муравья. Ну-ка, подожди.

Лиззи села, спустила лапы вниз, слезла на пол и засунула голову под кровать.

– Ничего не вижу. Давай отодвинем мебель?

– Попробуем, – согласилась Зефирка.

Через десять минут роскошное ложе переместилось к двери.

– Люк! – подпрыгнула Лиззи. – Ну и ну!

– Ты не знала о его существовании? – удивилась Зефирка.

– Понятия не имела, – кивнула левретка, – никогда не пыталась поглядеть, что под кроватью.

Зефирка постучала в крышку.

– Кто там?

– Я! Я! Я! – закричало снизу. – Пожалуйста, откройте!

– Подождите, – попросила Лиззи, – мы сейчас сообразим, как это сделать.

– Смотри, петелька с дыркой, – задумчиво протянула черная мопсиха, – знаю такие замки. У нас подобный в саду, на железке, которой бассейн закрывают. Запираем водоем из-за сынишки Фени и Черчиля, боимся, вдруг Дема свалится. В дырку просовывается прут, потом он поворачивается, и можно поднимать преграду.

– У нас нет ничего похожего, даже палки, – пригорюнилась Лиззи.

– Смотрим по сторонам! – велела Зефирка. – Думаем, что подходит, ищем нестандартные решения.

Собаки начали оглядывать комнату.

– Кресло! – осенило Лиззи. – Надо оторвать у него ножки.

Мопсиха и левретка начали ломать мебель.

– Мама бы меня за такое не похвалила, – пропыхтела Лиззи.

– Узнай она, с какой целью мы креслице сейчас уродуем, вмиг бы нам на помощь пришла, – возразила Зефирка, – твоя мамочка очень добрая.

Раздался тихий треск, одна ножка очутилась в лапах Лиззи.

– Мы победили! – возликовала черная мопсиха.

Собаки вернулись к люку и впихнули деревяшку в железное «ушко».

– Здорово получилось! – восхитилась Зефирка. – Прямо как по заказу сделано! Ну, начнем!

Мопсиха и левретка схватились за концы импровизированной рукоятки и медленно начали идти по кругу.

– Поддается, – прокряхтела Зефирка.

– Поворачивается, – прокашляла Лиззи.

– А теперь поднимаем и отодвигаем, – скомандовала лучшая портниха, – раз, два…

Тяжелая крышка оказалась в стороне от дыры в полу. Из отверстия высунулась Мафи.

– Где мы?

– В лавке с пирожными, – объявила Зефирка, – входи, не стесняйся.

Через секунду пагль очутилась в комнате Лиззи и облизнулась.

– Думала, ты шутишь. А здесь столько вкусного. Что-то есть хочется!

– Не трогай, – испугалась Лиззи.

– Ладно, – кивнула Мафи.

Левретка сложила лапки на груди.

– Только не думай, что я жадина. В Замке злых мыслей полно подарков от Голоса.

– Это кто? – не поняла Мафи.

Лиззи показала на блюдо с пирожными:

– Выглядят очень вкусно! Если попробовать, в восторг придешь. Съешь одно, еще захочется. Но подумаешь: «Не стоит объедаться». И вдруг тихий Голос зашепчет в уши: «Пустяки. Что случится от трех-пяти эклеров? Они маленькие». Ну, и второе слопаешь, третье, пятое. Надо остановиться. А Голосок успокаивает: «Не ограничивай себя, разок в году не беда переесть сладкого». Ты соглашаешься, наедаешься до предела. На следующий день вдруг снова охота сладкого. И кто-то невидимый начинает нашептывать: «Угостись, у тебя впереди сегодня много забот». Через некоторое время ты становишься размером с троллейбус! Не вредно одну конфетку за день слопать. А вот по двадцать штук зараз, да постоянно…

Мафи чихнула.

– А что плохого в толстой собаке? Ее что, мама-папа меньше обожать станут? Или сестры от нее убегут?

– Если родители любят щенка, они не дадут ему превратиться в слонопотама, – вздохнула Лиззи, – конечно, старшие маленького не разлюбят. Но такому ребенку бегать тяжело, он устает быстро, засыпает на уроках, к нему приходят болезни. И, понимаешь, если ты не умеешь взять себя в лапы при виде торта-шоколада, то ты сделала первый шаг от маленькой личной беды к большому собственному несчастью.