Дарья Донцова - Замок злых мыслей

– Это как? – не сообразила Мафи.

– Разрешила себе лопать все, что видишь, и следом придут иные желания. Захочешь туфли, как у пуделихи Люки, – вздохнула левретка, – потом платье, как у терьерихи Лены, затем сапожки, сумку… А деньги закончились. Голос звенит в ушах: «Мафи, купи еще, купи еще». Ты ему отвечаешь: «Я бы рада, но карман пуст». Голос подсказывает: «Смотри, у кошки Марты из сумки кошелек торчит, возьми скорее». Ты вытаскиваешь портмоне, но Мафи хватает за лапу полицейский. Все очень плохо заканчивается. А почему с тобой случилась беда? Ты Голос в своей голове слушаешь и делаешь, что он велит, привыкла ему подчиняться. Следовало сразу, как только он запел: «Съешь второе пирожное», – сурово ему ответить: «Нет! Одного хватит. Не подбивай на обжорство. Уходи, я не стану твоей рабой!»

Из открытого люка послышался тихий плач:

– Вот поэтому я сюда и попала!

– Жози! – обрадовалась Зефирка. – Ты где?

Из люка высунулась мордочка сестры.

– Здесь!

– Вылезай скорее, – скомандовала Зефирка.

Жози подтянулась на лапках и очутилась в спальне.

– Простите меня! Я так ужасно себя вела. Левретка права. Давайте расскажу, как я Голос слышала!

Мафи подняла лапу:

– Жози, нам сейчас лучше поискать отсюда выход.

– И следует найти Джеки с Капой, – напомнила Зефирка, затем вздохнула: – Как же я хочу прямо сейчас увидеть Капусю, обнять ее. Так волнуюсь за сестру! Аж сердце болит! Капочка, ну где же ты? Капа, я люблю тебя, вернись ко мне!

В комнате погас свет.

– Что случилось? – запаниковала Жози.

Раздался грохот, снова стало светло.

– Капа! – закричала Зефирка, бросаясь к сестре. – Откуда ты взялась?

– Не знаю, – прокряхтела Капитолина, – распахнула дверь, там комната, а в ней повсюду сундучки с украшениями. Открыла один, второй… Коробки вдруг выросли, прижали меня к стене, я стояла, боялась пошевелиться. Лапки устали. И вдруг издалека донеслись слова: «Капа, я люблю тебя, вернись ко мне!» Меня приподняло, – завертело и раз! – я тут! С вами!

– Надо Джеки позвать, – обрадовалась Жози. – Джеки, а ну иди сюда!

Все замерли.

– Джеки нет, – заныла самая маленькая мопсишка, – почему?

– Зефирка звала Капу с любовью, а ты Джеки словно приказ отдала, – произнесла Мафи. – Наверное, в этом дело.

– Надо выбираться отсюда, – остановила беседу Зефирка.

Глаза Лиззи наполнились слезами. Левретка начала вытирать их лапками.

– Почему ты плачешь? – удивилась Зефирка.

– Не хочется опять тут одной оставаться, – прошептала Лиззи, – а еще я мечтаю о соленом огурчике. Мне здесь одно сладкое дают, Голос уговаривает его съесть, но я с ним борюсь, не слушаю, не трогаю сладости. Только если совсем от голода ослабею, тогда возьму самую маленькую конфетку. То-то Голосу радость! Он сразу щебечет: «Очень вкусно, хватай следующую, слопай пирожное!» Но я не сдаюсь, песни пою, чтобы Голос заглушить.

– Не пойдешь с нами? – удивилась лучшая портниха.

– А можно? – пролепетала собачка. – Вы возьмете с собой меня, толстую и неповоротливую? Я же могу вам помешать. Там, где вы легко пролезете, я застряну.

– Кто тебе внушил мысль про толщину? – удивилась Мафи. – Ты худенькая! Лапки как веточки, тело ниточка. Зато глаза огромные и нос очень длинный!

Лиззи опустила голову.

– Спасибо тебе за поддержку, но я хорошо знаю, как выгляжу. Над кроватью специально повешено зеркало, чтобы я не забывала о своем уродстве. А я не могу встать, отойти, вынуждена постоянно «любоваться» своей тушей.

Мафи заморгала.

– Ты сейчас стоишь!

Лиззи попятилась.

– Я?

– Ну не я же, – захихикала Мафи, – хотя и я, и все остальные тоже не лежат.

– Лиззи, – осторожно начала Зефирка, – когда мы решили отодвинуть кровать, ты почему-то в секунду похудела и сумела слезть.

Левретка села на постель, а лучшая портниха Прекрасной Долины продолжила:

– Начали ломать кресло, и ты еще уменьшилась. А когда открыли люк, совсем тощенькой стала.

Лиззи живо втянула задние лапки на матрас, быстро очутилась на подушке и задрала голову.

– О-о-о! Я снова – я! Как такое получилось? Почему? И Голос молчит!

Послышался звон, блюдо с пирожными исчезло, вместо него появилась банка с солеными огурцами. Левретка живо открутила крышку, съела один корнишон, второй, третий. Когда она потянулась за четвертым, Зефирка отняла у нее стеклянную банку.

– Отдай, пожалуйста, – заныла Лиззи, – я так долго мечтала о такой еде!

– Нет, – отрезала самая лучшая портниха, – остановись, а то опять попадешь во власть Голоса. Только теперь примешься объедаться не пирожными, а соленым, копченым, острым. Уж поверь, я точно знаю. Со мной однажды очень неприятная история приключилась из-за неуправляемого аппетита.

Лиззи задрала голову.

– Ты права! Вот сейчас Голос тихонько шепнул: «Стукни противную мопсиху, которая вкусное спрятала, и слопай содержимое всей банки». Но я поумнела, Голосу не подчинюсь. Понимаю, он мне не друг, а самый злой враг. Спасибо, Зефирушка.

– Надо найти сестру и Фила, – напомнила Мафи, – пошли.

– Куда? – уточнила Жози.

– Хороший вопрос, – пробормотала Мафи, – в том помещении, куда мы с тобой не пойми как попали, не имелось дверей, один люк в потолке, он очень низко висел. Нам пришлось лежать.

– А дверь в коридор из спальни Лиззи исчезла, когда я в комнату вошла, – пригорюнилась Зефирка.

– Исчезла? – повторила Жози, показывая лапой влево. – А эта куда ведет?

Зефирка повернула голову.

– Ой! Она снова появилась!

Мафи одним прыжком очутилась около створки и распахнула ее.

– Ух ты!

Остальные собачки быстро приблизились к ней.

– Когда вы все убежали, я осталась одна в коридоре, – пробормотала лучшая портниха, – он оказался длинным, со множеством дверей. Но потом стены начали сдвигаться, и мне пришлось войти в спальню, где я нашла Лиззи. А сейчас перед глазами три галереи, полно дверей. Куда идти? Как найти выход?

– Лабиринт, – прошептала Лиззи, – если отыскать правильный путь, в конце концов окажешься на свободе, вернешься домой.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Жози.

Левретка печально улыбнулась.

– За стеной, у которой моя кровать стоит, есть комната. Как мне удалось про нее узнать? Однажды ночью я горько рыдала и вдруг услышала тихий голос:

– Не знаю, как тебя зовут, но плакать нельзя.

Я ахнула.

– Кто говорит?

В ответ раздалось:

– Катя. Похоже, я живу рядом с тобой. У меня около постели один кирпич шатается, я когтями вокруг него цемент отковыряла. Сейчас постучу по камню, а ты попробуй понять, где он.