Наталья Русинова - Кикиморские сказки

— Это ноги у меня такие, — обиделась Марфутка. — Если я их сниму, на чем же я ходить буду?!

Мама засмеялась и рукой ей показывает: садись, мол, в ванну.

Марфутка как подпрыгнет! Бац головой в потолок! Как взвоет! Плюхнулась в ванну и скрылась под водой. Только пузыри на поверхности. Мама остолбенела.

— О-ой! — высунула, наконец, кикиморка голову из воды, потирая макушку. — Зачем вы такие потолки настроили?! Ничего не понимаю, как у вас дождь в ванну протекает?

— Это не дождь, Марфутка! — хихикнула мама, — у нас вода из крана течет. — И открыла ей кран.

— Ой, какой ручеек! — в восторге пискнула Марфутка, засунула палец в «ручеек» и принялась энергично крутить им во все стороны. Брызги полетели веером.

— Перестань, Марфутка! — совсем развеселилась мама. — Хватит, хватит, давай будем голову мыть! — и она намылила ей волосы.

— А чего это, у вас ключи горячие под домом? Вода горячая так и льется, так и льется, — трещала без умолку Марфутка и вдруг выпучила глаза, — чиплется! Что это чиплется? — в ужасе завопила она.

— Это мыло, — изнемогая от смеха, отвечала мама.

— Что за квыло такое? — скривившись, спросила Марфутка.

А мама уже намыливала мочалку:

— А теперь спинку потрем, — приговаривала она.

— На помощь! — завопила Марфутка. — Чем ты меня трешь? Ты мне спину до дырки протрешь!

— Это мочалка! — хохотала мама.

— Что еще за квачалка? — недовольно ворчала Марфутка.

Она визжала, хихикала, крутилась, как юла, ныряла в мыльную воду и отфыркивалась, как моржонок.

— Хватит, хватит, — веселилась с ней вместе мама. — Давай-ка теперь ножки будем мыть!

И тут мыло и мочалка шлепнулись у мамы на пол: Марфутка высунула из воды свою зеленую лягушачью лапу.

— Ч-что это у тебя, Марфутка? — обмирая, спросила мама.

— Нога такая, — бодро сказала кикиморка. — А у меня еще одна такая есть, — и она высунула из ванны вторую лапу.

Тут-то мама и задрожала.

— Я боюсь, мамочка, — прижавшись к ней, заплакала дочка.

— Н-ничего, ничего, дочка, — прерывистым голосом прошептала мама, — Марфутка девочка добрая, ничего нам не сделает, — и, почти не дыша, начала тихонечко мыть зеленые лапки.

А Марфутка ничего не замечала — все так же уворачивалась и хохотала.

— Ой, как меня здорово намылили! В мыле-то я хоть куда проскользну! Хотите в эту бутылку залезу? — радовалась она, показывая на шампунь. — Правда, правда, я могу! Одно превращение — и я там! Не надо? Ну так я вас чем-то вкусненьким угощу! — и как скакнет из ванны. Да про потолок-то забыла! Бу-бум! Как врежется! — У! — потерла она макушку. — Да как вы из этой ванны выпрыгиваете? Макушки, наверное, каждый день бьете? У вас все головы в трещинах поди? Как арбузы?

— Нет, мы шажком выходим, тихонько, — слабо улыбнулась мама.

— А! — уразумела и закивала Марфутка и давай по комнате скакать, языком мух и комаров сбивать.

А язык-то у нее, как у лягушки. Длинный, тонкий! С полметра!

Мама в страхе залезла на диван, дочку к себе прижимает.

Щелк! Щелк! Стреляет Марфутка языком. Наловила комаров и мух в ладошку.

— Открывайте, — говорит, — ротики. Я вас сейчас кормить буду. Комарика на язык посажу.

— Не надо комарика! — пискнула дочка, глубже забираясь на диван.

— Комариков не любите? — удивилась гостья. — Ну, дак я вам мушку жирненькую дам! Слышите — как жужжит! Открывайте скорее рот.

— Не надо! Не надо! — в ужасе замотала головой мама, прикрывая ладошкой рот.

— И мух не любите? — растерялась Марфутка. — Может, вам бабочек наловить? Или жуков?

— Н-не надо! — еле выговорила мама. — Лучше мы тебя сами тортиком угостим.

— Ага, — покладисто согласилась кикиморка, выкидывая из ладошки добычу. — А что это такое — тортик? Комарик такой?

Дочка с мамой переглянулись и хихикнули.

— Муха такая? — догадалась Марфутка.

— Нет, — засмеялись они. — Сейчас мы тебе покажем. Ты не будешь нас обижать?

— Конечно, нет! — удивилась Марфутка.

Мама спрыгнула с дивана и пошла к холодильнику.

— А что это у тебя с языком? — спросила Марфутка девочку. — Не такой он какой-то. Никак рассмотреть не могу. А ну-ка, покажь язык!

Зина быстренько показала свой язык — аккуратный, кругленький.

— Ах ты! — всплеснула руками кикиморка. — Вот отчего вы есть-то даже не можете! Языки у вас распухли! Ой, беда! Погоди, сейчас я что-нибудь придумаю! Прищепка есть? Гони сюда.

Она взяла прищепку и скомандовала:

— Открывай рот, сейчас мы тебе живо язык вытянем! Не плачь! — щелкала она прищепкой. — Вылечим! Сделаем тебе язык тонкий, красивый, как у меня, — она высунула свой длинный язык и закачала им над головой!

— Мама! — в ужасе завопила дочка.

— Что такое? Что такое? — прибежала мама.

— Мамочка, она меня язык вытягивать заставляет.

— Да зря она боится, — перебила ее Марфутка. — С длинным-то языком как хорошо! Хоть что схватить можно!

— Нет, нет, нет! — возразила мама. — У всех людей языки маленькие, и нам это очень нравится!

— Да ну? — изумилась Марфутка. — Чудеса на свете! Сестренкам сказать — не поверят! Скажут — опять вру! Знаете что, — сообразила она, — вы мне свои портреты дадите. С высунутыми языками. Чтоб видать было. Ладно? А то не поверят! Здорово придумано?

— Ладно, ладно, — закивала мама, с ужасом представив, что вдруг ей в самом деле, чтобы не рассердить Марфутку, придется сфотографироваться с высунутым языком! — Угощайся, Марфутка! — поспешно сказала она, надеясь, что та забудет о портрете, и поставила на стол большой торт с белыми и розовыми цветами.

— Это ж клумба! — догадалась Марфутка. — Вот здорово! — и схватила рукой цветок, мама даже глазом моргнуть не успела. Жулькает его, удивляется, — Ишь какой! Так сквозь пальцы и пролезает, так и пролезает! Нич-чего! У меня не выскочишь, — и раз! сунула кулак себе в рот. — Вкусно-то как! Да где цветы такие сладкие растут? На котором кусту? Покажете? Мы семян наберем, всю гору такими кустами засадим, — и она хотела схватить с торта еще один цветок.

— Марфутка, торт кушают ложкой!

— Вот этой железной палочкой? С кругляшечкой? — изумилась она. — Нет уж! Пусть ей те едят, у кого руки не хваткие! А у меня цветок не вырвется! Ишь, хитрый какой, так и выскальзывает, так и выскальзывает! — приговаривала она, выкапывая цветок из торта. — Так сквозь пальцы и пролазит!

Она снова сунула кулак в рот, закатывая глаза от наслаждения. Так и пошло! Она то зарывалась в торт до ушей, то выкручивала рукой понравившийся кусочек, подкидывала его чуть не до потолка и ловила на язык, то облизывала руку чуть ли не до локтя своим длинным быстрым языком.

— Здорово! Здорово! Здорово! — приговаривала она.

Она наелась не скоро. Мама успела все дырки на кикиморской юбке зашить. Дочка сидела смирно, как мышка.