Наталья Каменских - Три богатыря и принцесса Египта

Добрыня неожиданно рассмеялся:

– Ха-ха-ха, Илья! Да ведь они ненастоящие! Поэтому и не понимают.

– Как ненастоящие… – удивился Илья.

– Да так! Сам посмотри. Это же куклы! – и Добрыня бесцеремонно ткнул пальцем в статую охранника.

Тот не шелохнулся, только ветер трепал его странные одежды. Окончательно поверив в то, что они ненастоящие, Добрыня положил руку на копье мумии… И тут…

Не стоит трогать чужое оружие – это знает каждый воин. Вот и мумии вдруг ожили и бросились в бой без всякого предисловия.

Отбиваясь перилами, богатыри раскидали их в разные стороны, но новые и новые мумии вдруг начали появляться из песка, прямо из-под ног богатырей.

Всполохи огня зловеще плясали на стенах тайной комнаты. Алёша самоотверженно вертел ручку древнего механизма, раздувая пламя.

Дурило сиял во всех смыслах – и от яркого огня, и от охватившего его счастья. Скоро, скоро его мечта осуществится!

– Хорошо, хорошо… Больше огня, больше! – приговаривал он себе под нос и тихо спорил с неведомым собеседником: – Я балбес, да?! Я докажу тебе, что тринадцатый месяц – самый лучший!

Алёша восторга не разделял и глаз с двуличного приятеля не спускал. Но тяжёлая работа уже порядком утомила его, глаза залил пот, сердце стучало учащённо и тяжело.

– Эй… Ты кому там… Чего ты бормочешь всё время?!

Дурило только отмахнулся:

– Я говорю – скоро везде будет лето!

– Лето? – Алёша вдруг решительно остановился.

– Да, лето! Что ты встал?! Крути давай! – напомнил Дурило.

– А как мы узнаем, что оно уже везде? – уточнил богатырь, продолжая крутить ручку.

– А вон… – и Дурило кивнул на большой стрелочный термометр, стрелка которого дрожала и приближалась к опасной, красной зоне.

– Красный – мой любимый цвет! – провозгласил тринадцатый месяц.

Алёша продолжал исступлённо вертеть ручку, от его усилий крылья около чаши взмахивали всё интенсивнее, раздувая огонь до небес. Дурило в экстазе приплясывал, продолжая свой странный спор:

– Мой месяц будет длиться круглый год! И весь год будет жарко! А всех твоих январей с февралями я вон погоню! Вон, понял?! – и он даже погрозил кому-то невидимому.

Алёша дышал тяжело и уже почти не слушал полусумасшедшего приятеля, жара давила и мучила. Стрелка на радуге термометр искрилась раскалённым красным цветом. Всё поплыло перед глазами измотанного жарой богатыря, красные пятна забегали и слились в одно большое пятно, похожее на огромный сочный помидор. И начались у Алёши видения: один помидор, второй, третий. Вот над помидорами, которые готовы были лопнуть от жары, опрокинулась бадья с водой. Алёша подхватил пустую бадью, поставил её на грядку, рядом с работающей женой…

– Во-о-от. Всё сделал, как ты велела! – отчитался он перед Любавой и, весело посвистывая, пошёл прочь.

А жена, даже не оборачиваясь, бросила:

– Молодец, Алёшенька. Сколько вёдер-то вылил?

Алёша остановился недоуменно:

– Так как? Одно…

Любава только руками всплеснула.

– Алёша… Они ж погибнут от жары! – и показала богатырю на бесконечные ряды грядок с красными помидорами, которые скукоживались и сохли прямо на их глазах.

– Тридцать, сорок вёдер надо! – упрекнула мужа Любава.

Алёша только вздохнул. И тут очнулся от забытья, бросил ручку и, вытирая пот, направился к Дурило.

– Не, неправильно мы сделали… Слишком жарко тоже плохо. Они гибнут от жары! – принялся объяснять он.

Дурило остановился и ошалело посмотрел на богатыря.

– Кто?

– Помидоры. А я помидоры очень люблю. Поливать не люблю, а так люблю. Особенно солёные.

Тринадцатый месяц даже головой потряс, чтобы лучше понять смысл сказанного. Но так и не понял.

– Да при чём здесь помидоры?!

Алёша обсуждать принятое уже решение не собирался.

– А я говорю – подморозить нужно! Дай сюда посох! – и выхватил у Дурило его оружие. Тот слабо попытался сопротивляться.

– Охладить нужно, понимаешь?! Совсем без зимы никак нельзя, – миролюбиво сказал Алёша, не видя в Дурило серьёзного противника: – а с горки на санках? А в прорубь после баньки? Э-э-э, не понимаешь ты… В общем – давай сюда посох!

И тут с устрашающим улюлюканьем на разматывающихся бинтах с потолка спустился спецотряд мумий. С профессиональной стремительностью они бросились на Алёшу и Дурило. С такой же профессиональной невозмутимостью русский богатырь разметал их по углам, потом ухватил главного за край болтающегося бинта и сильно дёрнул. Командир спецотряда мумий закружился на месте как волчок, бинты размотались, и череп, теперь уже ничем не закреплённый, покачнувшись, упал вниз. Нимало не смутившись, обезглавленная мумия ловко подхватила свой черепок и водрузила его на место, щёлкнув зубами и сверкнув голливудской улыбкой. Для русского богатыря это стало непоправимым ударом, он даже на мгновение остолбенел и с ужасом уточнил у Дурило:

– Они что, все мёртвые? Я мертвецов как-то не очень…

Растерянно оглядываясь, Любава шла по мёртвому городу. За ней подглядывали несколько детей-мумий.

– Алёша… Алёшенька! – безуспешно звала она, поворачивая без всякой логики то в один, то в другой проход. Мумията следили за ней, но во время очередного неожиданного поворота были застигнуты врасплох и бросились врассыпную. Самый маленький зацепился бинтами, в которые был одет, за угол и отстал. Любава тут же пошла к нему. Мумиёнок в ужасе продолжал дёргать ленту, но никак не мог освободиться.

– Зацепился, бедненький… Что ж ты так укутался? Тебе бы шортики, маечку… У вас же тепло здесь… – Присев на корточки, Любава отцепила его.

Мумиёнок тут же умчался вслед за остальными.

В этот момент раздался шум драки. Любава обернулась – прямо над ней на стене появилась мумия.

– Алёша… – прошептала Любава имя мужа как заклинание от всех бед. И тут увидела богатырей Илью да Добрыню. Вели они свою эпическую битву с мумиями у ворот мёртвого города, куда случайно и вышла Любава. За каждым уничтоженным врагом перед богатырями вставали из песка новые и новые, выше и мощнее предыдущих. Но русских богатырей мумиями не одолеешь, так что постепенно победа стала переходить к ним. И тут неожиданно для всех на поле боя выбежала заплутавшая Любава. Нимало не смутившись видом битвы, всё-таки быть женой богатыря – это особый дар, она буднично уточнила:

– А где Алёша?

Илья также буднично ответил, перекидывая через себя очередного монстра:

– Да вот… Сами его ищем…

Над головами богатырей раздался голос Деда Мороза. Он прилетел на своих новогодних санях.

– Богатыри-и-и! – кричал Дед Мороз. – Где Дурило?!

Несколько смущаясь от того, что дело ещё не сделано, Добрыня ответил: