Иван Семенов - Один маленький поросёнок и одно большое свинство

— Нагулялись? — спросила Кристина.

— Это рога или зубы на ветках висят?

Кристина не обратила внимания на вопрос волчонка. Она крошила в котелок сушёные грибы. Пахло вкусно, но все скромно отворачивались от готовящейся еды.

— Вот ведь как, — Базиль стряхнул с себя снег на земляной пол. — Так я всю ярмарку пропущу, сам рыбу есть буду.

Виолетта что-то шепнула ему на ухо, рыбак хлопнул себя рукавицей по лбу и вновь убежал на улицу. Волчонок подошёл поближе к котелку и облизнулся. Однако Кристина совершенно не обращала внимания на волчонка. Зато постоянно оглядывалась на Фреда и тревожно подёргивала носом. Поросёнку это не нравилось, и он норовил скрыться от взглядов.

— А когда мы будем кушать? — спросил Родольфо, когда ему надоело наблюдать за этими гляделками.

— Кушать? — Кристина наконец-то посмотрела на него с табурета, на котором стояла. — Что ты собрался кушать?

— Ну, ты же суп варишь?

— Суп? — Кристина перевела взгляд на котелок. — Нет, это не суп. Это снадобье для Мариса.

— Зачем ему снадобье? — удивился Родольфо. — Он же здоровенный кабан!

Кристина оставила мутовку в котелке и наклонилась к Родольфо:

— Много лет назад шайка твоей бабушки пыталась задрать Мариса. Прямо здесь, у его дома. Но тебе, наверное, об этом ещё не рассказывали. Половина шайки схоронена как раз под ёлками, оттого они и почернели все. Но Марису тоже здорово тогда досталось, потому ему и приходится пить разные снадобья и отвары, чтобы продолжать жить. Зимой, когда некоторые корешки приходится добывать из-под снега, у него не остаётся сил ещё и готовить лекарства. Поэтому это делаю я. Хочешь покушать — в углу мешки с орехами, ешь, сколько влезет. А то, что в котелке, я и сама есть не буду — там мухоморы.

Нижняя губка у Родольфо задрожала, он быстро отвернулся от крысы, чтобы она не видела, как брызнули слёзы из глаз. Но Кристина будто сразу забыла о существовании волчонка. Она вновь нашарила цепкими глазами Фреда. Но поросёнок тоже отвернулся от неё. Он подошёл к Виолетте и тихо спросил:

— У тебя случайно нет молока?

— Молока?! — возмутилась Виолетта. — С чего это ты решил, что у меня должно быть молоко?!

— Э… Ну, ты же корова.

— А ты кабан, но я же тебя не прошу у тебя окорок.

Фред растерялся. Кажется, Виолетта сильно обиделась, а Фред не мог понять на что.

— Извини, — сказал поросёнок и отошёл в сторону. Корова шумно фыркнула и тоже отвернулась.

И в это время в избу зашёл Базиль.

На себе рыбак тащил бревно. То есть это сначала так казалось, но, приглядевшись, можно было понять, что это огромная рыба.

— Вот ведь как! — сказал он. — У меня там рыбы полный воз, а я ни одной вчера не предложил, хрыч старый! Во! Налим! Куда положить?

— У него что, хвост обгрызен, что ли? — спросила Виолетта.

— Где?! — Базиль снял рыбину с плеча и посмотрел внимательно. — Вот ведь… Ну народ, на ночь воз оставить нельзя, обязательно чего-нибудь стырят!

Волчонок спрятался за колоду, на которой вечером сидел Марис, но заметил это, кажется, только Фред.

— Куда рыбу-то положить, хозяйка? — спросил Базиль у Кристины.

Кристина всплеснула лапами:

— Сами, сами как-то обходитесь! У меня тут кипит, нельзя, чтобы убежало!

— Малой! — крикнул Базиль. — Помоги как-то! Вот ведь…

Фред не знал, что делать, но всё равно бросился на помощь.

— Стол бы какой-то, — попросил рыбак.

Стол в избе был, но весь заваленный чашками, плошками, ступками, черепками, пучками трав и какими-то хрустящими мешочками. Фред кое-как всё это сдвинул в сторону, и Базиль со стоном опустил налима на столешницу.

Какое-то время все задумчиво смотрели на замороженную рыбу, а потом корова сказала:

— Базиль, ты бы его хотя бы порубил сначала. Как такую тушу готовить-то?

Базиль вновь почесал затылок, схватил налима и выскочил наружу. В этот же миг Кристина сказала:

— Малой! Как там тебя… Фред?

— Да, — отозвался поросёнок.

— Помоги-ка мне.

Котелок, в котором готовилось снадобье, был размером чуть больше самой Кристины. Конечно, ей нужна была помощь, чтобы снять такую тяжесть с очага. Фред подошёл, подцепил дужку котелка копытцем и аккуратно снял с огня.

— Вот сюда давай, на подставочку, — захлопотала Кристина. — Осторожно, не вдыхай!

Фред задержал дыхание и поставил котелок на низенькую сосновую чурку, стоящую рядом. Кажется, на ней лущили орехи, потому что вокруг валялась скорлупа, а рядом на полке стояла маленькая чугунная гирька.

— А как ты снимаешь котелок одна? — спросил Фред, выпрямившись.

Кристина смотрела на него в упор.

— Никак, — ответила она, не сводя с Фреда блестящих чёрных глазок. — Я просто огонь заливаю.

— Почему ты так на меня смотришь? — Фред решил не отводить взгляда.

— Не на тебя. На твою шубу.

— А что с моей шубой?

— Откуда она у тебя?

— Хозяйка отдала, чтобы я в лесу не замёрз.

— И как? Не замёрз?

— Нет, очень тёплая шуба.

Вдруг Фред понял, что Кристина мелко-мелко трясётся, а глаза у неё блестят от стоящих в них слёз.

— Почему ты плачешь? — спросил Фред.

— Нет, ничего. Не обращай внимания. А почему ты её носишь колючками внутрь?

— А как надо? — удивился Фред. — Как пуговицы-то застёгивать?

Кристина внимательно рассмотрела шубу и вдруг сердито запыхтела.

— Ты чего? — Фред даже отшатнулся и едва не уронил котелок. — Что я сделал-то?

— Ничего ты не сделал, — сердитым и даже злым голосом сказала Кристина. — Это мельник.

Много лет назад Кристина со своей семьёй жила неподалёку от мельницы. И как раз в это время у мельника родился сын. Мельник очень сына любил, носился с ним как с писаной торбой, всё разрешал и радовался каждому его самостоятельному шагу. Но потом решил, что сын стал слишком балованным — перечит, делает всё по-своему и вместо мельницы засматривается на столярную мастерскую. Тут-то он и вспомнил, что детей нужно держать в ежовых рукавицах. Но работать на мельнице и носить рукавицы не очень-то удобно, вот и решил мельник сшить сыну ежовую шубу. Но где ж такого большого ежа найти? Отправился мельник к ближайшему ежиному семейству.

— Продайте мне ваши шубы, — сказал мельник семье Кристины. — А я вас за это целый год кормить буду и разрешу в парнике жить.

Родители Кристины согласились и отдали мельнику шубы — свои, своих детей и родителей. Бригитта, жена мельника, перекроила ежиные шубы и сшила шубу на сына. А мельник, как и обещал, кормил ежей целый год, и жили они у него припеваючи. Но через год отбился от рук младший сын мельника, шуба ему досталась. А семью ежей мельник выставил со двора, потому что кормёжку и жильё отрабатывать надо.

Сначала, конечно, ежам предложили летом жуков на огороде поедать, но вместо жуков приползли ядовитые волосатые гусеницы, и половина ежей отравилась. Мельник сказал, что никакой от ежей пользы нет и пускай катятся. И покатились ежи куда глаза глядят, встретили раненого кабана, которому вороны уже глаза выклевали, потому что думали, будто он мёртвый. Отогнали ежи ворон палками, помогли кабану на ноги встать, кости волчьи под ёлки зарыть да так и остались с Марисом жить.