Юрий Тихонравов - Поход Ивана-дурака за смыслом

И впрямь, всё вокруг преобразилось. Чудо-Юдо всё стало состоять из купюр, сам Иван превратился в медного человечка, а от Павлина Матвеевича осталась половинка ломаного гроша. Внутренние стенки же Колобка оказались выложены чистым золотом.

– И так с каждым смыслом. Коли тебе надо пирог испечь, всё превращается в кухню. Коли сапоги натачать, всё оборачивается сапожной мастерской.

– А коли тебе ничего не надо?

– Коли тебе ничего не надо, как мне, то ты внутри Колобка, где бы ты ни был.

Всё немедленно вернулось как было. Но Чудо-Юдо не унялось.

– Коли же ты не знаешь, что тебе надо – как ты, Иван – то ты в Тёмном лесу, где бы ты ни был.

И тут же Иван-дурак с федеральным адвокатом Павлином Матвеевичем Брыклею оказались снова в Тёмном лесу, не зная, что им надо. А Колобка будто и не было никогда.

Всё это неколебимо запротоколировала самописная грамота. Смысл есть нечто, что можно пережить, неосуществимость чего нестерпима, что стоит целой жизни, что является конечной целью, высшей ценностью и предельным мерилом, что открывает отдельное измерение бытия, что подходит любому, у кого есть разум, что не зависит от переменчивых обстоятельств и даже от картины мира, но само её определяет.

Жил-был Иван-дурак и с детства верил в Деда Мороза Ивановича. А также в то, что у того есть волшебные чертоги ледяные, а в них живёт его то ли дочка, то ли внучка Снегурочка – красавица, какой свет не видывал. И что ежели как следует закалиться – до степени полной морозоустойчивости – то Дед Мороз тебя такого возьмёт в свои чертоги и на Снегурке женит. Потому Иван закалялся как мог – ходил всю зиму голышом, нырял в прорубь, спал на снегу и прочим образом себя изводил. Но потом оказалось, что никакого Деда Мороза не существует, а есть Санта-Клаус, у которого нет ни чертогов, ни дочки, ни внучки, и плевать ему на закалку. Не выдержал Иван и помер от душевного переохлаждения.

Жил-был Иван-дурак и всячески заботился о своём тельце. Холил его, лелеял, питал, умащивал и массировал. Потому что знал, что нет у человека ничего другого. Тогда лютые инопланетяне опять похитили Ивана и сделали ему операцию по пересадке тела. Подселили Ивана в тело какого-то плазменного слизнеящера, за ним даже ухаживать было неприятно. К тому же устроено оно было так, что чем меньше о нём думаешь, тем оно крепче. А чем оно крепче, тем тебе хуже. Ну что ты будешь делать.

Не успели Иван с Брыклей опомниться от своего исчезновения, возвращения из небытия и других приключений, как ощутили на себе взгляд, полный бездонного презрения. Оглянулись – а перед ними огромная морда Кота-Баюна. Такая огромная, что заслонила всё остальное его собравшееся в комок тело.

Кот-Баюн ничего не говорил и вообще не шевелил ни одной мельчайшей частью свой мордени, но передавал свои мысли прямо в мозг дурака и адвоката. Или прямо в душу, тут уж у кого какой смысл. Даже самописная грамота невольно записывала всё, что транслировал Кот. Плевалась, стирала, а потом опять записывала, даже самые грязные ругательства, не в силах устоять перед мыслительным натиском.

Павлин Матвеевич Брыкля, выдающийся федеральный адвокат нашего времени, хотел было заявить решительный протест, но оказался совершенно подавлен беспримерным высокомерием волшебного лесного кота. Самая мысль о протесте, только возникнув, немедленно утопала в потоках котовой умственной скверны.

Одному только Ивану было всё как с гуся вода. Потому что Иван был настоящий дурак. Мозг и душа у него были, а ума никакого не было, так что все воздействия Кота-Баюна немедля отскакивали обратно в наглую жирную морду фантастического животного. Зверюге это было неприятно, поэтому он мысленно спросил Ивана.

– К чему ты тут такой взялся. Мне всегда отвратительно, когда кто-то ходит, а сейчас вдвойне или даже втройне.

– Мы тут составляем мысленный фоторобот смысла, по царскому заданию, – мысленно же ответил Иван. – Чтобы потом по этому фотороботу его самого найти.

– А это ещё кто с тобой, – мысленно поморщился Кот.

– А это мой адвокат.

– К чему тебе в Тёмном лесу адвокат.

– Мне всё равно, я дурак. Адвоката мне царь прислал. Чтоб защищал меня от всяких напастей, если что.

Где-то между этими словами промелькнуло и растаяло Павлиново уточнение: “федеральный адвокат”.

– Какие же вы все мерзкие и ужасные, – привычно констатировал Кот-Баюн. – Как вас только земля носит.

– Расскажи нам про смысл – мы сразу и уйдём.

– Проклятые уродские свинопаскудные тошнопакостные шантажисты. Приходят, гадят и ещё чего-то требуют.

– Ага, мы такие.

Федеральный адвокат даже не знал, что добавить, и мысленно аплодировал Ивану.

– А ну как я вас мысленно до самоубийства доведу.

– Это статья, – только и нашёл в себе сил мысленно пропищать Павлин Матвеевич.

– Оно, конечно, так, – рассудил Иван. – Только всё равно тебе будет неприятно. Тем более что я долго продержусь – у меня столько ума нет, чтобы до самоубийства дойти.

Кот-Баюн мысленно содрогнулся и горько вздохнул.

– Какие же вы все гнусные, гадопохабные, неудобопрашивые и муторные. Ладно.

– Ладно, – подтвердил Иван.

А федеральный адвокат мысленно молчал.

– Про смысл знаю мало. Потому что его практически нет. А что есть, то его всячески отрицает и попирает. Но одно знаю точно. Это такая штуковина, которая никогда не надоест или как-нибудь ещё не обнаружит свою ограниченность.

– Во ты задвинул, котейка.

– Настаиваю, чтобы меня так не называть. Я Кот-Баюн.

– Очень приятно, а я Иван-дурак. Ты меня не смущай своими хитрыми мыслеформами. Говори по-простому, как для дураков.

– Но вот хотел ты, к примеру, машину купить или в Париж съездить или жениться или на самую высокую гору залезть и прыгнуть оттуда. Был это твой смысл. И вот купил, съездил, женился, залез, прыгнул. И что теперь. Теперь смысла нет. Стало быть, и не было его. Было что-то другое заместо смысла. Потому что настоящего смысла хватает не на какое-то время, а хоть навсегда.

– Уже лучше.

– Или другой случай. Хотел в нарды научиться играть лучше всех.

– Лучше в шахматы, – внезапно встрял Павлин Матвеевич.

– Всё равно. Научился. Играешь-играешь, у всех выигрываешь, всё тебе нравится. А потом вдруг раз – и надоело. Сколько можно. Одни и те же позиции, одни и те же комбинации. Это тоже не смысл. Когда смысл, то никогда не надоедает. Хоть бесконечное время.