Анна Никольская - Марта и фантастический дирижабль

– Сам ты толстый смельчак! – разозлилась Юлия.

– Ну, или «Консервированный горошек». А что?

– Ничего.

Марта молчала. Она вдруг изогнулась, вытянула шею и высунулась за борт, насколько позволяли верёвки.

– Что ты делаешь? Ты вывалишься!

– Кажется, там что-то написано.

– Где?!

– На дирижабле, с той стороны. Только мне отсюда не видно. Вы, случайно, не знаете, что там написано?

– Мы? Откуда нам знать?

– Ну, это же ваш дирижабль. Я думала, вам это должно быть известно. Дай, пожалуйста, зеркальце. На минутку.

Юлия пожала плечами и протянула Марте квадратное зеркальце. – А лапы можешь развязать? Тоже буквально на минутку. Овечка с сомнением покосилась на брата. Тот кивнул. Его вдруг разобрало жуткое любопытство. Пленницу развязали. Марта достала из коробки телескопическую удочку. К ней она привязала зеркало Юлии, выставила его наружу и стала вертеть удочку туда-сюда.

– Попалась! – воскликнула Марта. – Записывайте, первая буква «Ч»!

– Мы не умеем записывать, – сказал Тарас и тут же поправился: – Вернее, куда записывать-то?

– Тогда запоминайте! Вторая буква «И». – Марта медленно вела удочку по небу, словно ловила летучую рыбу. – «Н»! Снова «И»! «З»! «Е»! «Л»! «Л»! «И»! Запомнили?

– Какая-то абракадабра получается.

– Не «Абракадабра», а «Чинизелли»! – объявил Тарас. – Наш дирижабль зовут Чинизелли!

– Ну разумеется его так зовут. Ведь ты САМ его так назвал.

– Я?! А, ну да. Чинизелли, конечно. В честь дедушки.

– Вашего дедушку звали Чинизелли? – спросила Марта. Ей показалось, что она уже где-то слышала это имя.

– А что? Прекрасное было у дедушки имя.

– А что оно означает?

– Какая разница? Главное, красиво звучит. По-иностранному как-то. У нас дедушка был иностранец.

Марта кивнула. Ей вдруг очень захотелось спать, и она зевнула. Всё-таки она набегалась за сегодняшний день. Она протянула Тарасу лапы, чтобы тот их снова связал, но барашек покачал головой.

– Спи так. Но учти: я за тобой слежу. – Он сдвинул брови и принял грозный вид. – Кинжал у меня тут лежит.

В парке Марта жила не всегда. Она вообще подолгу нигде не задерживалась. Поживёт пару лет в одном месте и отправляется дальше. И это не потому, что Марта была великой путешественницей. Она бы, может, и рада была обзавестись домишком с маленьким садиком, но это было невозможно. Везде, где бы Марта ни устраивалась, рано или поздно появлялись люди. Однажды она поселилась в тайге. Построила шалаш, сложила очаг и зажила. Ела грибы, пила смородиновый чай. Марте было хорошо и не скучно. Она училась распознавать голоса птиц, ловила комаров и лазала по деревьям. Но потом её обнаружили. Сперва грибники. А следом за ними пришли «специалисты». Их Марта боялась даже больше, чем врачей.

И она уехала в другую страну. Вернее, ушла из той, в которой родилась (названия её Марта не знала). Просто однажды перешла в неохраняемом месте границу, и… начались её странствия. Она побывала везде: в европейских лесах, африканских джунглях, азиатских степях, североамериканских прериях, южноамериканских горах и даже в Антарктиде. Но и там ей встретились люди. В оранжевых жилетах они подплыли на жёлтой лодке к белой льдине, высадились на неё и стали фотографироваться с пингвинами. А когда они увидели Марту, её тоже стали фотографировать, но только издалека. Марта решила подойти к ним ближе. Она подумала, что наверняка это смелые люди, раз они приплыли в Антарктиду. Но стоило ей приблизиться, туристы побросали камеры, запрыгнули в лодку и уплыли. А один человек выстрелил из ружья. Правда промахнулся.

Со временем Марта обнаружила одну странную закономерность. Чем ближе селилась она к людям, тем меньше был шанс с ними встретиться. И она стала жить в городских парках. Самый уютный был в Нью-Йорке – Марта прожила там четыре года. Он находился в центре густонаселённого острова Манхэттен, но это было незаметно. Марте казалось, что живёт она в дремучем лесу, а огни небоскрёбов – звёзды. В Нью-Йорке у Марты был друг, первый и единственный. Его звали Руперт, он был человеком. Правда для Руперта Марта была вымышленным другом. Он не верил в её существование. Однако это не мешало Руперту делить с ней канализационный люк и остатки пиццы из кафе рядом с озером. Днём Руперт и Марта спали. Или сидели на дереве и играли в города. Марта знала много названий, ведь она была путешественницей. А Руперт был учителем рисования. Правда, он уже давно ничего не рисовал. И никого не учил. Зато у него было хорошее воображение.

– Барселона, – говорила Марта.

– Анюрбурвилльг.

– Глазго.

– Онолулу.

– Улан-Батор.

– Рикитикитук.

– Руперт, ты всё выдумываешь.

Таких городов на самом деле нет.

– Тебя я тоже выдумал, – отвечал Руперт. – Но это совсем не значит, что тебя на самом деле нет.

Ночью они караулили грабителей. Их было много в Центральном парке – грабители охотились на путников и отбирали у них кошельки и жизни. А Марта с Рупертом охотились на грабителей и кошельки отдавали обратно. Марта подолгу разговаривала с грабителями, а Руперт тем временем танцевал. После этого грабители переставали грабить и устраивались на работу. Один даже стал парковым сторожем и иногда пускал Марту и Руперта покататься бесплатно на катамаранах.

Однажды Руперт заболел. У него поднялась температура, и Марта позвонила из телефонной будки и вызвала «скорую». За Рупертом приехали. Положили его на кровать с колёсиками, засунули в машину и увезли. Марта долго бежала за ними, но машин в Нью-Йорке много, и «скорая» потерялась.

Марта вернулась на люк и стала ждать. Она долго ждала – за это время двадцать раз шёл дождь и шесть – снег. Но Руперт не появился. Наверное, он выздоровел и устроился в школу, чтобы снова учить и рисовать.

Марта открыла глаза и увидела большое и синее. Она решила, что это небо, но это был «Чинизелли». Рядом, накрывшись фланелевыми одеялами, спали Тарас и Юлия. Во сне они были похожи на кудрявых ребятишек. Юлия спала беззвучно, а Тарас посвистывал носом.

Марта осторожно перешагнула через спящих и выглянула наружу. В небе висела луна, большая и выпуклая. Марта протянула к ней лапу. На ощупь она, наверное, шершавая, как мандарин. Луна подсвечивала землю, и Марте всё было видно: реку с мельницей, кукурузное поле, пугало в нём и вдалеке холмы. А на горизонте начинались горы, похожие с высоты на разбросанные кем-то камушки. Марта никогда ещё не смотрела на Землю с неба. Пожалуй, ей это даже понравилось. «Чинизелли» беззвучно плыл в облаках – управлял им ветер. Марта покосилась на штурвал. Впервые ей не пришлось прокладывать маршрут. Впервые она путешествовала не одна, а с кем-то. Марта впервые смотрела на Землю с неба и не видела людей.