Сергей Максимов - Неведомая сила

Кроме священника, крестьяне еще чаще поручают делать засев какому-нибудь ветхому, преклонному старику, который сам и указывает, в какой день начинать засев. Такой старик считается первым человеком на селе. Рука у него легкая, удачливая, а с легкой руки — если не куль муки, то во всяком случае — почин дорог. Этих стариков обыкновенно стаскивают с печи, чтобы они шли священнодействовать. У иного голова на плечах не держится, руками он не владеет, зерна в горсть с трудом загребает и зря рассыпает. Его выведут на зеленя под руки, пособят и рукой потрясти. Он же, зная свое дело и ожидая, что его позовут, успел уже с вечера сходить в баню и надеть чистое белье, а днем засева (обходя тяжелые дни среду и пятницу) назначил Благовещенье. [30] По мнению вологжан, легкие дни — понедельники и вторники, а среда и тот день, в который случилось Благовещенье, тяжелые. К слову, о легких и несчастных днях: из Порхов. уез. Пек. г. прислан перечень этих дней, которые строго соблюдаются, и в которые крестьяне не работают и даже не делают шагу из дому: в январе 2 и 23, феврале — 2 и 20, марте — 4, 7 и 21, в апреле — 3 и 20, в мае — 2 и 26, в июне — 9 и 23, июле — 3 и 20, в августе — 4 и 6, в сентябре — 4 и 26, в октябре — 6 и 21, в ноябре — 3 и 25 и в декабре — 4 и 20. В эти дни зарождаются все недобрые люди и колдуны. Выходит он сеять натощак, а разбрасывая по полосам зерна, шепчет молитву: «Зароди на все души грешные, на всякого проходящего и заходящего, на калек и нищих, на братию имущую и неимущую», и пр.

Это — тот же почетный старец Белой Руси, который, в первый день Рождества (на «Калядах») в черной рубахе, садится на печной столб, гадает об урожае и говорит затверженные непонятные слова, которые в наши дни надо переводить на живую речь и толковать. Так, например, он кличет: «Иди, мороз, кутью есть на чугунную борону с железным кнутом», т. е. если придешь, то было бы что положить на сковороду (чугунную борону), было бы что вынуть сковородником (железным кнутом) из печи и поставить на стол.

В некоторых местах (даже под самым г. Орлом) когда выходит засевалыцик в поле, то, снявши шапку, молится на восток: «Батюшка Илья, благослови семена в землю бросать. Ты напой мать-сыру землю студеной росой, чтобы принесла она зерно, всколыхала его, возвратила его мне большим колосом».

Или кличут так: «Кузьма-Демьян — матушка полевая заступница, иди к нам, помоги нам работать!» При посевах всяких сортов хлеба, великую роль играет, так называемая, «благовещенская» просфора, которую крестьяне или получают кусочком из рук священника при раздаче в конце обедни антидора, или сами подают за евхаристией, чтобы вынули части за здравие живущих и за упокой умерших. Просфору эту или кладут в сусеки, чтобы увеличить силу плодородия зерен, или на дно лукошка-севалки и в мешки с зерном. По окончании же сева, просфору делят между семейными и съедают. На вопрос священника о значении этого обычая, подмосковные крестьяне отвечали, что так-де поступали и завещали делать отцы и деды. Самый же обычай этот укрепился до такой степени, что, напр., под Орлом просфоры пекут дома, разной величины, от обыкновенной до полуфунтовой; по форме они схожи с церковными, но лишь с оттиском на верхней половинке обыкновенного шейного креста. В Тамбовской губ. стараются напечь просфор столько, чтобы на каждого члена семьи пришлось по одной. В некоторых местностях (напр., в Боровичах) значение благовещенской просфоры отчасти оспаривается силою и действием хлеба-«крестовика», какие обычно пекут во всей Православной России, на Средокрестной (четвертой) неделе Великого поста. Печенье этих «крестовиков» связывается, обыкновенно, с суеверными гаданьями о том, кому доведется в тот год сеять, и какие сорта хлеба. Счастье выпадает тому, кому достается крестовик с запеченными в нем заметками: одни для мужчин, другие для женщин. Если хлебец достанется ребенку, то, по обычаю, напр., крестьян Ковровского уез. (Влад. г.), ребенка ведут или несут в поле, и дают ему взять горсть семян (если же ребенок грудной, то за него разрешается исполнить святую обязанность матери).

Следом за окончанием сева, начинается самое мучительное в трудовой деревенской жизни время, когда по мелким и случайным признакам настоящего, доводится судить о темном будущем. До сих пор с ранней осени, с посева озимей, прибегали к гаданьям, вопрошая небо, насколько оно будет милостиво к земле-кормилице; в какую силу-меру станет отвечать ее насущным нуждам и помогать ее силам в тех случаях, когда они окажутся утомленными или истощенными. По заветам древнейших предков, в зимнюю пору, то прибегают к церковным молитвам, то к суеверным заговорам и разнообразным причетам, служат и молебны в церквах и домах, и втихомолку задабривают ласковым словом и обетными приносами того нечистого, который зовется «полевиком». Гадают об урожаях отдельно для всякого хлебного злака, а попутно и на огородные овощи, причем соблюдаются урочные для каждого из них сроки, намеченные еще в старину: и на христианские праздники из двунадесятых, и на простые дни, не чествуемые св. церковью, но избранные всенародным почитанием. Доискиваются прямых указаний — по блеску звезд на Параскеву Пятницу, на день Рождества Христова, на Якова-апостола и на последние сутки масленицы, — и по облакам, и по ущербам луны, и по солнцу. Принимается в расчет и то, насколько космата изморозь на деревьях и сколь силен иней, велик мороз, ясны утренники, черны тропинки и прохожие дороги. Какой день на Масляной неделе выдался ясным, тот день стараются запомнить, чтобы в соименный ему начать сеять. В родительскую субботу все спешат вывозить навоз на поля: на Вербной неделе, в Новгородской губ., для урожая желают мороза; в Ярославской в то же время молят об ясных днях. На Вознесеньев день в иных местах в поле не работают, в других стараются запахать пашню, в прямом расчете умилостивить кормилицу-землю и порадоваться за нее, когда снизойдет великая небесная милость и на вешнего Николу польет хороший и теплый дождик, и т. д.

Призывая на помощь небесные силы для ответов на мучительные вопросы об урожае, вопрошают и саму виновницу бесчисленных тревог и бесконечных забот — мать-сыру землю. Вопрошают ее в иных случаях с тем детским простодушием, которое, вообще, свойственно всем первобытным верованиям, и которое — в таком изобилии разлито во всех народных предрассудках и суеверных обрядах. Так напр., выселенцы из старой и коренной Руси на южные окраины московского царства унесли с собою и сохранили до сего дня, между прочим, такой обычай (подмеченный в Тамбовск. г.): в Васильев вечер, во вторую кутью, накануне нового гражданского года, крестьяне, пришедшие от заутрени, идут на перекрестки, где вычерчивают на земле перстом или палкою крест, прилегают к тому месту ухом и слушают, что скажет земля. Послышатся звуки, похожие на то, что едут сани с грузом — будет год хлебородный, если пустые — неурожайный.