Лия Гераскина - СКАЗОЧНЫЕ ПОВЕСТИ

– Какое несчастье! – воскликнула первая ворона. – Неужели нет никакого спасения.

– Есть, – ответила третья ворона, – только надежды на него почти нет. Если на эту лошадь раньше короля вскочит кто-нибудь другой, выхватит пистолет и убьёт лошадь, – то король будет спасён. Но ведь об этом никто не знает.

– А что случится с человеком, – спросила первая ворона, – который опередит короля?

– Если он расскажет об этом королю, то окаменеет от пят до колен.

– Это ещё что! – сказала третья ворона. – Я знаю больше, чем ты. Даже если лошадь и будет убита, то молодой король всё равно не женится на своей невесте.

– Почему? – закричали две вороны.

– А потому, что свадебная рубашка короля, которую он наденет, на самом деле шита не серебром и золотом, как ему покажется, а сделана из смолы и серы и он в ней сгорит. Это уж постарались его враги. У какого короля нет врагов-завистников!

– Это ужасно! – воскликнула первая ворона. – Неужели нет средства спасти короля.

– Средство есть, – ответила третья ворона, – если кто-нибудь выхватит из его рук рубашку и кинет её в горящий камин, то король будет спасён. Только кто знает об этом и скажет королю, тот окаменеет до самого сердца.

Вороны немного помолчали, а затем вторая ворона сказала:

– Но самое страшное, что грозит королю, знаю только я.

– Так расскажи нам, – попросили обе вороны.

– Даже если сгорит рубашка, свадьбе всё равно не бывать. Хотя нет. Они обвенчаются. Будет пышная свадьба. Много знатных гостей, поздравления, веселья, танцы, но...

– Что это ещё за «но»?! – закричала третья ворона. – Ведь свадьба уже состоялась.

– Это так, – ответила ворона, – но когда король и королева начнут танцевать, королева вдруг побледнеет и упадёт.

– Она умрёт? – закричали вороны.

– Да, умрёт, – ответила третья ворона.

– Подожди, подожди! – закричала первая ворона. – Не может быть, чтобы не было спасения для юной королевы! Мне жаль её и нашего короля. Что это за свадьба, если она закончится так ужасно!

– Спасение, конечно, есть, – ответила третья ворона, – если кто-нибудь высосет три капли крови из правой руки королевы – она оживёт.

– А он, спаситель? Что будет с ним? – спросила первая ворона.

– А он окаменеет от пят до головы. – Вороны каркнули и улетели.

Томас долго не мог понять, слышал ли он всё это или невзначай задремал, и ему приснился страшный сон. Но он запомнил всё, о чём слышал от ворон, и решил никому об этом не рассказывать.

– Что ты так загрустил, мой верный Томас? – спросил его утром король, заметив, что старик стал молчалив и задумчив. – Разве ты не радуешься моему счастью. Ведь ты так мечтал о том, чтобы я женился. Вот и желание отца исполнилось, и в нашем государстве появится прекрасная королева. Мне кажется, что ты чем-то озабочен.

– Нет, нет, мой король, – поспешил успокоить его Томас.

Королевна Мария, выйдя на палубу, позвала короля, и он бросился к ней.

«Как они счастливы, как они прекрасны оба, – подумал Томас. – Ни за что не дам им погибнуть. Может быть, вороны просто болтали, что придёт в их глупые птичьи головы... А может быть, они знают то, что человеку недоступно знать».

Только подплыл корабль к берегу, только король, королева и Томас ступили на землю, к причалу подбежала молодая резвая лошадь.

– Сейчас ты увидишь, моя дорогая, – сказал король, – как я умею скакать на лошади!

И он подошёл к лошади, но не успел вдеть ногу в стремя, как подбежавший за ним Томас оттолкнул его и сам вскочил на лошадь, выхватил пистолет и выстрелил лошади в ухо. Лошадь упала.

– Ты сошёл с ума! – сердито закричал король. – Что с тобой, Томас?

Томас не отвечал. Томас не отвечал никому, ни королю, ни потрясённой его диким поступком невесте. Он упорно молчал.

– Убить такую прекрасную лошадь!

– Так грубо оттолкнуть самого короля! – возмущались встречавшие у причала короля его советники.

– Я арестую его, ваше величество, – сказал важный вельможа, возглавляющий полицию.

– Нет, – ответил король, – не трогайте Томаса. Это самый верный мой человек. Мы не знаем, зачем он так поступил, но я верю, что, кроме добра, он мне ничего не желает.

Окружавшие короля и его невесту люди удивлённо метались и вдруг все онемели, не веря своим глазам. Убитая Томасом лошадь поднялась в воздух и вскоре растаяла и исчезла.

Когда все понемногу успокоились, они сели в кареты и приехали во дворец.

В огромном зале горел камин, который зажгла в ожидании короля его домоправительница. На большом круглом столе, стоящем посреди зала, лежало золотое блюдо, а на нём красовалась свадебная рубашка короля. Она была соткана из золотых и серебряных нитей и вся сияла.

– Какая прекрасная рубашка! – воскликнула королевна Мария. – Ты наденешь её в день свадьбы? – спросила она короля.

– Да, моя дорогая. Сейчас я её принесу. Полюбуйся, какая тонкая работа.

Король подошёл к столу и протянул руку, чтобы взять рубашку, но Томас бросился к нему, оттолкнул его от стола, схватил рукой в перчатке рубашку и бросил её в камин. Огонь вспыхнул и рубашка сгорела. Королевна испуганно вскрикнула:

– Нет, он всё-таки сошёл с ума!

– Сжечь свадебную рубашку короля!

– Он опасен! Он угрожает жизни короля!

Такие возгласы раздались в зале.

– Я все же арестую его, – сказал вельможа, управляющей полицией.

– Лучше я отправлю его в сумасшедший дом, – решил королевский врач.

– Нет, – ответил король, – не трогайте его, – мы не знаем, почему он так поступает, может быть, он знает что-то неведомое нам. Вы же видите, как горит эта рубашка, с неё течёт горящая смола. Может быть, нам только казалось, что она соткана из золотых и серебряных нитей. Здесь что-то не так. Разве вы забыли, как исчезла в воздухе убитая Томасом лошадь?

– Томас сошёл с ума, боюсь, как бы он не свёл с ума самого короля, – прошептал врач на ухо вельможе.

– Забудем всё это, – предложил король, – приглашаю всех присутствующих на свою свадьбу. Прошу после венчания в церкви всем явиться в этот зал.

Давно так не веселились в королевском дворце, как веселились на свадьбе короля. Все любовались этой молодой, красивой, счастливой парой, желали им счастья, здоровья и долгой жизни. Королева весело кружилась в объятиях своего мужа в вальсе. Но вдруг она внезапно побледнела и бездыханной упала на пол. Король так растерялся, что не успел её поднять. К королеве подбежал Томас, поднял её на руки и унес в спальню.

Изумлённый его поступком король помчался за ним. Каково же было его удивление и гнев, когда он увидел, что Томас перочинным ножом слегка порезал правую руку королевы выше локтя и, высосав несколько капель крови, выплюнул их на пол. Королева же встала с постели и удивлённо оглянулась вокруг, от её бледности не осталось и следа. Король был так возмущён и разгневан поступком Томаса, что не стал защищать его от вельможи, ведающего полицией. Почти в беспамятстве тот прокричал: