Владимир Колин - Сказки

И так он их жерновом угощал, что скоро только горсточка оборотней уцелела. Да и те увидели, что дело плохо, и давай удирать. А о ведьме совсем забыли, самим бы ноги унести.

Напрасно звала колдунья оборотней! Напрасно просила их биться-сражаться. Окружили деревья ведьму, все ближе и ближе на нее наступают, все теснее и теснее круг свой сжимают, пока не очутилась ведьма, как в клетке. И билась она, и грозилась, и жаром-полымем на них дышала. Только впустую. Связал ее крепко-накрепко по рукам и по ногам добрый молодец Пшеничное Зерно, поклонился до земли деревьям за то, что пришли на помощь. А деревья ветвями качнули, назад повернули, ушли на родные места и вросли там корнями в землю, будто никогда и не двигались.

— Как бы нам теперь ведьму на край света к матушке-Земле доставить? — спрашивает Пшеничное Зерно своих верных товарищей.

— Я вас всех мигом на спине отнесу! — предложил Легче Ветра.

— Это было бы хорошо, да ведь пути до края света девяносто девять лет и девяносто девять дней!..

— Только бы горя и было! — смеется Тяжелее Земли. — Положись на меня! — И давай колотить кулачками по земле, а кулачки у него, даром что малы, — увесисты, как кузнечные молоты, вот-вот землю насквозь пробьют.

Мало ли, много ли прошло времени, послышался голос из-под земли:

— Кто там стучится, не ты ли, кум?

— Я самый и буду, — ответил Тяжелее Земли. — Сделай милость, выйди ко мне на минутку!

И тотчас же из земли появился маленький серый зверек.

— Будьте знакомы, это мой кум Суслик, — сказал Тяжелее Земли своим товарищам. — Помоги мне, дорогой куманек! Надо во что бы то ни стало для меня ведьмино помело достать. Я, вот, гору с домом ее разрушил. Никак теперь ведьминого помела под камнями и бревнами не найду!

— Для тебя, кум, с удовольствием! Подожди здесь, я мигом! — ответил Суслик.

Сказал, мелькнул среди развалин и камней и исчез. Не успели они оглянуться, а Суслик уже тут как тут — подает им ведьмино помело. Стал кум его благодарить, расспрашивать, как он живет и здоров ли, только Суслику было не до бесед. Он очень торопился. Юркнул в норку — и был таков.

— Дельный у тебя кум, как я погляжу, — сказал Пшеничное Зерно. — Да только что мы с этим помелом делать будем?

— А вот что, — ответил Тяжелее Земли. — Я схвачу Легче Ветра за одну ногу, а ты взвали себе ведьму на плечи и садись ему на другую ногу, бери помело в руки и говори вот так:

Сказано — сделано! Как проговорил Пшеничное Зерно заветные слова, которым научил его Тяжелее Земли, очутились они в дикой стране, куда нога человеческая еще не ступала, куда и птицы-то не залетали. И стояла там вечная тишина, и когда дождь лил, и когда снег шел, и когда звезды с неба по ночам падали.

Оглядывается Пшеничное Зерно вокруг, удивляется. Вдруг видит он вдали две островерхие горы. Стоят те горы и не стоят, — то друг к дружке пригнутся, то разойдутся, будто играют. Понял добрый молодец, что не горы это, а уши Земли: насторожилась Земля, заслыша их шаги, вот ушами и поводит.

Поднес он ладони ко рту да как крикнет:

— Эй, Земля!

Содрогнулась тут Земля у них под ногами, затряслась так, что гул пошел. Тяжелее Земли в комок сжался и к земле припал, а Легче Ветра, вытянувшись во весь рост, взлетел вверх. Один только Пшеничное Зерно не оробел, стоит и ждет, что дальше будет. И раздался из глубины мощный голос, громом вдали отдался:

— Кто Землю зовет, тревожит?

— Я, Пшеничное Зерно! Я ведьму полонил, по ногам, по рукам скрутил и тебе на расправу принес!

— Подать ее сюда! — прогремел голос, и разверзся перед ними каменный зев — пропасть бездонная.

Схватил тут Пшеничное Зерно ведьму и кинул ее в ту пропасть. И закрылась пропасть, будто ее и не бывало. Обрадовалась Земля, что покончили с ее заклятым врагом.

— За твою услугу великую проси, — говорит, — чего хочешь, добрый молодец! Скажи только, чего желаешь…

— Одного хочу, об одном прошу, — отвечает с поклоном Пшеничное Зерно. — Помоги мне найти Салкостю-колдуна.

— Хорошо, Пшеничное Зерно.

Тут открылась перед ним трещина глубокая. Словно колодец в самые недра земные уходит.

— Ну, смелее вперед! — говорит Земля. — Как спустишься на самое дно, так и найдешь колдуна Салкостю.

Ухватились друг за друга товарищи: Пшеничное Зерно, Тяжелее Земли и Легче Ветра. Взял добрый молодец ведьмино помело и крикнул:

А помело… ни с места! Поняли друзья, что здесь им помело не поможет.

— Ничего, — сказал Легче Ветра. — Пусть только Тяжелее Земли приналяжет — меня попридержит, но так, чтобы не очень… Чтобы мы себе шеи не сломали.

И так, держась за ноги Легче Ветра, начали друзья потихоньку в колодец спускаться. И спускались они так девять дней и девять ночей, пока, наконец, не попали по ту сторону земли, где жил Салкостя.

Ну, и чудная там сторона! Все вверх ногами перевернуто: и деревья и цветы! А реки по небу текут, и, чудо-чудное! Ни капельки воды на землю из них не проливается!

— Уж не спятили ли мы? — спросил со страхом Легче Ветра, и хотел было на руках походить, но заметил, что товарищи смеются, встал как следует на ноги. Вот идут они втроем, направо, налево, озираются, виденному дивятся. И дошли они до высоких гор. Стали по кручам, по горным тропам, по каменным уступам взбираться, видят — медный замок стоит, огнем на солнце горит. А возле замка, на зеленом лугу, сидит девица — писаная красавица. Сидит невеселая, вздыхает, золотые волосы чешет, в косы заплетает.

— О чем грустишь, красавица? — спрашивает Пшеничное Зерно.

— Как мне не грустить, добрый молодец! — отвечает ему девушка. — Унес меня Салкостя-колдун из родного дому, от батюшки с матушкой, и держит меня в неволе здесь под землей, в своей стране. — А вы, люди добрые, как сюда попали? — спрашивает девушка.

— Да у нас к Салкосте дело есть неотложное. Скажи, дома он или нет?

— Нет его, еще с вечера на охоту ушел…

Услышал это Пшеничное Зерно и спрашивает:

— А не знаешь ли ты, девица-красавица, где Салкостя свою плеть держит?

— Как не знать, знаю! Пойдем, покажу!..

Повела его девушка, показала. Висит плеть колдуна на гвоздик у Салкости над изголовьем. Схватил ее Пшеничное Зерно, взял девушку за руку и хотел уж из Салкостина дворца выйти. Только они за порог ступили, зашипела-засвистела плеть по-змеиному, словно тысяча гадов свистит-шипит. Услыхал тот свист Салкостя в лесу на охоте. Слышит, плеть его зовет, весть ему подает. Подобрал он свою бороду в девяносто девять саженей и молнией домой помчался.