Дмитрий Молдавский - Русская сатирическая сказка

— Эй, мужик, стой! Заезжай сюда!

Тот подъехал.

— Тебе что?

— Да вот, барин, шины надо на весь стан.

— Ладно, сейчас, подожди!

— А сколько будет стоить?

— Да полтораста рублей надо бы взять, ну да чтобы народ привадить, сто всего возьму.

Ладно.

Стал барин огонь разводить, лакей — в мехи дуть; взял железо, давай его ковать, а ковать-то не умеет. Все сжег.

— Ну, — говорит, — мужичок, не выйдет тебе не то что весь станок, а разве один шинок.

— Ну ладно, — говорит, — шинок так шинок.

Ковал, ковал барин и говорит:

— Ну, мужичок, не выйдет и один шинок, а выйдет ли нет ли сошничек.

— Ну ладно, — говорит мужичок, — хоть сошничек.

Постучал барин молотком, еще железа испортил много и говорит:

— Ну, мужичок, не выйдет и сошничек, а дай бог, чтобы вышел кочедычок.

— Ну хоть кочедычок, — говорит мужик.

Только у барина и на кочедычок железа нехватило: все сжег. Поработал, поработал и говорит:

— Ну, мужичок, не выйдет и кочедычок, а выйдет один шичок. (Когда железо раскаленное в воду опустить, так оно шикнет).

— Ладно, — говорит мужик, — сколько же вам?

— Да ведь я тебе, дурак, говорил, что сто.

— Со мной сейчас нет, я за деньгами пойду.

И ушел. А барин и говорит лакею:

— Ты, когда он придет с деньгами-то, стой да приговаривай: прибавь, мол, прибавь!

— Хорошо, — говорит.

Вот мужик захватил дома плеть, пришел в кузницу и давай барина жарить, а лакей стоит да приговаривает:

— Прибавь еще! Прибавь еще!

Отжарил и ушел. Барин накинулся на лакея:

— Что ты, подлец? Я тебе приказывал, если он денег принесет, говорить это, а ты видишь, меня бьют, а орешь: «Прибавь еще!».

Приколотил барин лакея, кузницу разломал и не стал больше браться за кузнечное ремесло, да завидовать кузнецу.

Жили-были два брата, Фома да Ерема. Вздумали ребята, присоветовали пашенку пахать. Пашню распахали, ржи накидали; уродилась рожь хороша, ядрена, колосиста, волокниста. Колос от колосу — не слыхать голосу; сноп от снопа — палками кидали; суслон от суслона — перегонами гоняли. Еще тут нас, ребята, не повынесло, не повыдздунуло.

Вздумали ребята, присоветовали с торгу торговать. Ерема-то сел с лаптями да с граблями, Фома-то с пшеницей да с торицей. У Еремы-то не торгуют, у Фомы-то не берут. Еще тут нас, ребята, не повынесло, не повыдздунуло.

Вздумали ребята, присоветовали в божью церковь поехать. Ерема-то стал на клирос, Фома-то — в алтарь. Ерема-то запел а Фома-то заревел. Взглянутся, приулыбнутся: «Не бежит ли за нами лихой пономарь с вязовым батогом?». Еще тут-то нас, ребята, не повынесло, не повыдздунуло.

Вздумали ребята, присоветовали рыбаковничати. Ерема-то сел в лодку, Фома-то в ботник. Ерема-то утонул, а Фому-то чорт утянул.

Шел плотник между двумя деревнями — Райковой и Адковой. Встретился ему барин приезжий из другой губернии и спрашивает:

— Ты, мужик, из какой деревни идешь?

— Из Райковой.

— А я куда еду?

— В Адкову.

— Ах ты, дурак! Ты мужик да из Райкова, а я барин да в Адкову... Слуги, взять его и всыпать ему хорошенько!

Лакей соскочил, схватил плотника и давай его бить; били сильно а потом уехали.

— Ладно, — думает плотник, — не пройдет это тебе даром!

Узнал мужик, где барин живет, и идет к нему; приходит. А барин любил строиться и строил мызу. Барин не узнал плотника и подрядил его мызу строить.

Зовет его плотник в лес, бревна выбирать. Барин пошел. Пришли. Плотник ходит по лесу, да обухом по деревьям постукивает, да ухо прикладывает.

— Ты что же это, как узнаешь?

— А ты обойми дерево, приложь ухо, и ты услышишь!

— Да у меня руки не хватают!

— Ну, я тебя привяжу!

Привязал плотник барина к дереву, взял вожжи и давай дуть. Дул, дул, барин еле жив остался. А мужик бил да приговаривал:

— Еще тебя, сукина сына, два раза взбучу. Не обижай мастерового человека!

Взял барскую коляску и уехал. Барина еле нашли в лесу через три дня, уж при смерти был.

Хворает барин от мужицкого угощенья, а плотник переоделся, так что не узнать, и приходит лечить барина. Докладывают барину, что пришел лекарь. Барин обрадовался, а лекарь велел истопить байну. Пошли в байну. Помыл, потер лекарь барина и говорит:

— Ну, теперь надо, барин, тебя попарить; только тебе не вытерпеть, надо тебя привязать к скамье!

Барин согласился, и опять плотник вздул барина, да еще по голому телу хуже пришлось.

— Ну, еще раз от меня тебе битому быть: не обижай напрасно мастерового человека!

Сговорился плотник с братом: велел брату прогнать мимо барского дома, на барских лошадях, которых плотник угнал из лесу. Барин увидел в окно и послал всех своих слуг в погоню. Гнали, гнали слуги, вора не догнали, а пока ездили, барин был один дома, плотник пришел к барину и еще раз поколотил его:

— Ну, барин, помни, смотри, что нельзя напрасно обижать мастерового человека!

На утро барин поехал в город, увидел плотника, спрашивает:

— Мужичок, ты ведь вчерашний?

— Никак нет, мне сорок пять лет, какой же я вчерашний!

В усадьбе была барыня, и до того была сердитая — никому житья не было. Это староста утром как придет спросить что, наряд дать какой, — она его не отпустит, так что не отхвостнёт!

А мужикам-то житья не было никакого: драла, как собак.

Солдатик приходил на побывку домой. Пришлось ему ночевать в этой усадьбе.

Ему все это рассказали, а он и сказал:

— У меня есть сонные капли!

Дали ей сонных капель. Она уснула.

Солдат велел лошадей запрячь.

В деревне был сапожник, и до того сердит — так страсть.

Вот он к этому сапожнику и отправил ее. Сапожник не знал шил, сапоги, а он положил на постель, а его жену взял туда, положил на барынину кровать.

Вот сапожника жена пробудилась, видит — дом преотличный. Сейчас служанки подбегают, подают на руки.

— Я до чего дослужила!.. Откуда берется? Это что такое!

Помылась. Подали полотенце. Вытерлась. Подают самовар. Села она чай пить. Староста приходит на цыпочках. Она взглянула, что за мужчина.

— Вам, — говорит, — что надо?

— Я, — говорит, — барыня, к вам пришел спросить, какой наряд дадите, что работать?

А она догадалась:

— Нешто вы не знаете? Что вчера делали, то и сегодня делайте!

Староста вышел в кухню и говорит:

— Сегодня какая барыня добренная, просто отроду такая не бывала!

Ну, она живет тут месяц, и другой, и так ее расхвалили крестьяне, что (впору) честь отдать.

Вот барыня утром пробудилась и кричит:

— Слуги!

А он сидит, шьет.

— Ты что, растакая ...

А она:

— Что такое, сволочь?

— Ах ты, стерва, несчастная!

Вскочил со стула, сдернул с ноги ремень и давай ее нахаживать: