Наталья Городецкая - Тайна двух зеркал

— Решил сделать сюрприз. Бесшумно пролетел над вашими головами. Вы так увлеклись созерцанием бездны, что, и ухом не повели бы, промаршируй хоть стадо слонов.

— Ну знаешь, — обиженно поджала губки девочка, — еще один такой розыгрыш… Вместо того, что бы доводить нас до сердечного приступа, нашел бы фонарик или свечу… А… А какой подарок?

— Девчонка и есть девчонка, — фыркнул Пустикс. — Услышала заветное словечко, и перестала соображать. Зачем примитивная свеча, когда рядом Пустикс? Але-оп! И с мраком будет покончено! Зажмурься.

Маковка поспешила выполнить приказание ворчуна. Но, не смотря на предосторожности, яркий свет больно резанул ее по глазам. Смахнув ладошкой непрошеные слезинки, девочка осмотрелась.

— Если честно, неизвестно что страшнее: пробираться наощупь по рухляди или видеть эти стены. Черная плесень! Зеленая слизь! Мамочка! Фу! Да здесь кишмя кишат какие-то жуки — червяки.

— Тебе не угодишь! — надулся Пустикс.

Тем временем куцехвостый котенок, демонстративно зевавший во время перепалки, отважно запрыгал со ступеньки на ступеньку. Преодолев первый пролет, он, задрал лукавую мордашку и задорно мяукнул:

— Стойте, стойте! Много выстоите! Когда мхом порастете, счищать не стану!

— Опять по-человечески замяукал! — восхитилась Маковка, и брезгливо прикоснулась к поручням двумя пальчиками.

— Нет! Вы послушайте только! Пустоголовая пигалица! — завопил оскорбленный Пустикс. — Это котенок озарился и залепетал по-человечески? Да, без меня, ты бы от него ничего путного, кроме мяу-мяу, мур-мур не дождалась!

Сердито сопя, пушистый чародей поднялся в воздух, и очертя голову, ринулся вниз. Из — под перламутрового крыла выскользнуло нечто овальное и поскакало по ступеням.

Подняв непонятный предмет, Маковка покрутила его в руках.

— Подарочек? Забавный кукленок! Впервые встречаю меховую шишку. А какая славная мордашка! Спасибо, Пустикс! Где нашел?

— В галерее на полу валялся, — едва слышно донесся голос летуна.

— Я его сразу полюбила, — чмокнула игрушку Маковка. Спрятав куколку в нагрудном кармашке, девочка аккуратно застегнула пуговку.

Заложив когтистые ручонки за спину, Пустикс вышагивал взад — вперед по мрачному коридору. Ему надоело ждать. Вот уже раза три, зверек расправлял крылья, что бы подняться к рыжеволосой копуше, застрявшей где-то на бесконечной лестнице. Но слишком велика была обида. Веснушчатая кнопка смела повести себя так, словно она ежедневно наблюдала чудесное превращение тьмы в свет, не говоря уж об обучении котенка человеческой речи. И перламутровые крылышки удрученного зверька бессильно повисали. Но вот как раз в миг, когда заскучавший Пустикс совсем, было, собрался взлететь, раздался оглушительный визг.

Через несколько секунд зверек опустился на щербатую ступеньку, рядом с Маковкой. Перед ним предстала странная картина. Девчушка истошно вопила, неистово топоча ногами. Глаза ее были закрыты, руки расставлены, пальчики растопырены. На кудрявой головенке лежал серый войлочный клубок. Из него выпрыгивали полупрозрачные рогатые козявки и проворно расползались во все стороны. Но не это удивило Пустикса. По трясущимся плечикам девочки скакало непонятное существо, отдаленно напоминающее мохнатую шишку на лапках, и бойко хватало многоножек остренькими зубками. Не прошло и пяти минут, как последняя козявка была истреблена. После чего крохотный защитник с аппетитом умял войлочное гнездо и, поглаживая раздувшееся пузико, полез в нагрудный карман платья. Пустикс озадачено подергал лапкой кокетливый хохолок на макушке. Он и не подозревал, что найденная игрушка — живое существо. Перекинув через плечо обессиленную Маковку, Пустикс спланировал вниз, подхватив по дороге куцехвостого котенка.

Свесив пухлые ножки, Мадам Горчица сидела на кровати, и заплетала косу. Расшитые бисером атласные домашние туфли мерно похлопывали хозяйку по пяткам. Но вот тощая, с крысиный хвостик, косица была переброшена за спину, туфли соскользнули на ковер. Любимая фрейлина откинула одеяло, взбила пуховую подушку, сбросила кружевной пеньюар и, вдруг, рухнула, как подкошенная.

— Ах, я несчастная, горемычная! — запричитала сестра всесильного Советника, давясь рыданиями. — И никому-то я не нужна! И никому не люба! Изболелось сердечко, исстрадалось! Одна надежда была на братца! Думала: женится на принцессе, станет королем. То-то вокруг меня женихи забегают! Каждому лестно с сестрой государя пойти под венец! А, теперь, если обман вскроется, самое малое, что нас ждет: поспешное бегство и жизнь на нелегальном положении. Про тюремные застенки, колесо и дыбу даже думать страшно! Ах, братец! Как же ты не нашел управу на Ванилину?

Мадам Горчица сунула голову под подушку и завыла в голос. Она не подозревала, что в полумраке спальни за ней наблюдают чьи-то острые глазенки. У пузатого платяного шкафа сидела серая мышка с бархатным мешочком на шейке. Убедившись, что мадам Горчица бьется в непритворной истерике, зверушка метнулась к скомканному пеньюару. Ловко взобравшись на кровать, серая разбойница вытащила из мешочка крохотное колечко, с круглым дымчатым камушком. Нацепив украшение на хвостик, проказница быстро завертела лапками волшебный шарик.

Мадам Горчица оторвала зареванное лицо от подушки. Глаза ее округлились, рот приоткрылся. Прямо перед ней сидело странное существо: длинный мышиный хвост; дряблое тело Лесной Ведьмы, увенчанное прелестной головкой Принцессы Ванилины; и все чудо — ростом не больше мизинца.

— Рот закрой, кикимора! — злобно пискнул гибрид, вплотную подступив к носу сомлевшей дамы. — Говори, как пройти в подземное хранилище?

— Ка-ка-какое хра-хра-хранилище? — лязгнула зубами Горчица. — Ко-ко-которое рядом со средневековыми темницами, — передразнило чудище, почесывая уродливой ручонкой голый живот.

— Девочка с собачкой, дырочка на медальоне, — залопотала любимица королевы и, закатив глаза, уронила голову на сырую наволочку.

— Не сметь терять сознание! Во дворце прорва всяческих девчонок с собачками! И статуэтки, и деревянные скульптуры, и гобелены, и картины, — заголосила Лесная ведьма и принялась шлепать сомлевшую фрейлину по щекам. Но мадам Горчица не отзывалась. Хорошенькое личико принцессы вытянулось. Мышиный хвостик повис, волшебное колечко скатилось на простыню.

— Придется превратить будущую родственницу в букашку. Пока посидит в мешке. А я, что бы время зря не терять, направлюсь к первой скульптуре. Благо она рядом: пару галерей прошмыгнуть. Надеюсь, к этому времени Горчица очухается, и сможет пропеть что-нибудь более определенное.