Всеволод Нестайко - Приключения близнецов-козлят

Ой, как это было плохо, как это было скверно — болтаться вниз головой на одной ноге в чьих-то руках! Всё тело болело, голова кружилась. Витя и Вова стонали и ахали, но королева на это не обращала внимания. Она, наоборот, раздражалась и кричала:

— Ну-ка, перестаньте мне скулить! Ну-ка тихо! Кому говорю! Танцевать! Веселее! Танцевать! Раз-два-три! Раз-два-три!

И тут Витя и Вова вспомнили, как когда-то в детсаду Васька Бобырь притащил откуда-то котёнка и придумал дрессировать его для цирка. «А главное для дрессировки, — авторитетно сказал Васька, — это учить долго и без перерыва». И они все по очереди держали котёнка за задние лапки, чтобы научить его ходить только на передних. Котёнок был тощий, маленький, несчастный. Но Васька Бобырь сказал, что учить можно именно только таких, маленьких, ведь взрослый котёнок уже не научится, что все дрессировщики начинают учить зверей сызмала, — только тогда можно достичь успехов.

Они дрессировали котёнка почти целый день. Сменяя друг друга, по очереди бегали в закоулок за столовой — так, чтобы не видела Галина Михайловна. Котёнок сперва мяукал, потом захрипел, утратил голос и только беззвучно разевал рот. Но так и не научился ходить на передних лапах. Васька Бобырь раздражался и говорил, что им попался какой-то глупый котёнок, и все с ним соглашались и тоже раздражались.

И только теперь, болтаясь вниз головой и скуля. Витя и Вова поняли, как они тогда нелепо мучили того бедного, несчастного котёнка.

Долго терзала их королева, заставляя танцевать. Она их била острыми носками башмаков, щипала их своими цепкими пальцами до тех пор, пока ей это не надоело.

— Фу! — сказала королева утомлённо, как после тяжёлой работы. — Совсем утомилась с вами. Прямо замучили. Ну вас! Какие-то глупые ягнята. Не могут научиться самым обыкновенным образом танцевать кверху ногами. Идём гулять! Быстрее! Хоть свежим воздухом подышу.

Она надела на Витю и Вову ошейники и на поводке повела во двор.

Измученные ягнята едва переступали ногами. Мало того, что на них была своя козья шерсть, так сверху ж ещё была баранья шкура. И после всех этих танцев вверх тормашками в двух шкурах они чувствовали себя как в духовке и прямо задыхались. Но королева то и дело пинала их, чтоб они живее бегали перед ней.

В саду она встретила Гицельцапа и сказала:

— Я уже хочу есть. Скажи, пусть Тпрукало-Нокало поедет к Бом Штексу и узнает, как там дела с медовым тортом.

— Слушаюсь! — сказал Гицельцап и побежал выполнять её приказ.

Королева ещё немного погуляла по саду, потом надула губы и капризно сказала:

— А ну вас, какие вы скучные и невёселые! Как с вами скучно. Лучше пойду постреляю в воробьёв из рогатки! Гицельца-ап!

Прибежал Гицельцап.

— Отведи их! Они мне надоели. И дай мне свою рогатку.

— Слушаюсь! — Гицельцап вытащил из кармана и подал королеве рогатку, потом схватил поводок и потащил Витю и Вову во дворец.

Он проволок их по длинному коридору, втолкнул в маленькую комнатку с зарешеченным окошком и сказал:

— Ваше счастье, что у королевы сегодня «разгрузочный» день и на обед у неё медовый торт. А то бы вы уже сейчас потрескивали на вот этом шампуре. — И Гицельцап сунул им прямо под нос шампур — острую железную палку, на которой жарят шашлык.

— Но вам вообще посчастливилось, — продолжал он. — Ведь на завтра у королевы жаркое из козлят. Поэтому до послезавтра вы можете спать спокойно. Сон — это здоровье. Ха-ха! Всё-таки я заработал на вас девять монет, а они на улице не валяются. И потому я добрый и не стану вас связывать. Вам всё равно никуда не убежать. Поскольку выход из дворца один, а этот выход стерегу я. Ха-ха! Приятного аппетита!

Как только Гицельцап вышел, близнецы-козлята прежде всего сразу же сбросили с себя ягнячьи шкурки, потому что было чрезвычайно душно. Несколько минут они переводили дух, не в состоянии вымолвить ни слова.

— Слушай, — сказал наконец Витя. — Слушай, он сказал, что сегодня на обед у королевы медовый торт. Но какой, к лешему, торт, если мёд у Бом Штекса превратился в дёготь. Ты же видел.

— Что же получается?

— Получается, — сказал Вова, — получается, что торта не будет. Что же будет? Что же тогда съест королева?

— Как ты думаешь? — спросил Витя. — Что съест королева? Что у неё на обед?

— Что? — спросил Вова и похолодел.

— На обед у неё будем… мы. Она отменит «разгрузочный» день и закажет шашлык из нас. Она уже голодна. Ты же слышал. Итак…

— Итак, надо бежать. И немедленно, — сказал Вова.

— Немедленно, — сказал Витя. — Пока не вернулся Тпрукало-Нокало и не известил, что торта не будет.

— Айда!

Витя и Вова приотворили двери (они были незапертые) и вышли в коридор. И сразу…

— Тс, осторожно, на цыпочках! — цыкнул Витя на Вову.

— Тс, на цыпочках, осторожно! — цыкнул Вова на Витю.

Но попробуй идти на цыпочках, когда у тебя на ногах копыта!

Как не старались Витя и Вова, их копыта звонко цокали по полу.

И не успели близнецы пройти и несколько шагов, как двери одной из комнат раскрылись и выглянула кошка Мурнява.

— Ой! — изумлённо посмотрела она на близнецов-козлят. — Ой, кто вы такие? И куда вы?

Она же видела их только в бараньих шкурках и не узнала.

Близнецы-козлята растерянно переглянулись.

— А! — махнул хвостом Витя. — Ей, по-моему, можно доверять.

— Ага! — согласился Вова. — Она ж несчастная, а всем несчастным можно доверять.

И близнецы наспех рассказали кошке Мурняве о себе и о том, как сверчок Сверкунчик посоветовал им убежать: о порошке-потешке, что лежит в сундучке под троном королевы.

— Верно, — сказала придворная кошка, — есть такой сундучок под троном, а в нём порошок-потешок в специальных пакетиках-хлопушках. Хлопнешь такой пакетик, и из него порошок-потешок распыляется. Одним пакетиком можно усыпить кого угодно, однако только одного. Но как же вы со своими копытами к сундучку подойдёте? В тронном зале пол стеклянный, вы своими копытами так будете цокать, что Гицельцап сразу услышит, и не успеете вы к трону подбежать, поймает он вас, и сорвётся ваше бегство.

— Что же делать? — жалобно спросили близнецы-козлята.

— Ну что же, — сказала кошка Мурнява, — придётся мне вас выручать. Хоть и рискованно, ведь, если поймают, живой не оставят — к сундучку строго запрещено не то что дотрагиваться, подходить даже. Но я постараюсь тихонько, так, чтобы не услышали.

Кошка распахнула двери в зал.

Витя и Вова спрятались за портьерой, а кошка тихонько, бесшумно, как умеют ходить лишь кошки, пошла по зеркальному стеклянному полу через весь огромный зал к золотому трону, что стоял посредине под голубым шёлковым балдахином.