Сергей Баруздин - Сказка о Лесном царе и Пионерском царстве

— Ну уж и не глупый, — сказал Царевич. — Да мало ли на свете таких зайцев! Какой у них ум!

— Этого не говори, сын, — не согласился Лесной царь. — Из того же Винкеля помню, что у зайцев из их чувств, несомненно, выше всего стоит слух: он достигает здесь такого развития, как у немногих других животных, и без сомнения лучше, чем у всех других грызунов. Так что мой придворный Русак…

— И откуда ты, папа, все это знаешь? — удивился Царевич.

— Мы все учились понемногу, — пошутил Лесной царь.

Отец и сын замолчали.

А вокруг птицы лесные поют, и шуршат прошлогодней листвой ежи. На полянах пчелы жужжат, и ясно видимые в лучах солнца паучки плетут паутину. Муравьи тянут щепки и соломки к стволу старой ели, и жужжат какие-то безобидные мушки.

— И все же хорошо! — признался Царевич. — Хорошо у тебя тут!

— Костюм у тебя, вижу, хороший, это — да! — заметил Лесной царь. — Небось опять в ателье шил, как в прошлый раз? Дорого… Бросаешься ты деньгами, сын!

— Нет, пап, это готовый, венгерский, — сказал Царевич. — И не дорого. Может, тебе купить костюм? Я куплю!

— А где ты его на мой размер купишь? Буду уж ходить в своем, домотканом. С моими-то общественными нагрузками тут, в лесу, проще.

— Сейчас, между прочим, папа, — сказал Царевич, — у нас на проспекте Мира магазин есть повышенной размерности — «Богатырь». Скажи, посмотрю…

— А водонепроницаемые там есть, в твоем «Богатыре»?

Царевич стушевался. Да, об этом он не подумал, что отец еще и Водяной по совместительству. А в обычном костюме, пусть он и размером подходит, в воду не полезешь…

— Молчу! — признался Царевич.

— То-то и оно! Ну, а экзамены не завалишь? — спросил Лесной царь.

Они еще о чем-то говорили — Лесной царь и Царевич.

И понятно. Мало ли разговоров у отца с сыном, тем более, когда они так давно не виделись!

Кузя и Биба. Знакомство с ними. Кто такая Олимпиада. Что беспокоило Олимпиаду по пути в Пионерское царство и что обрадовало Кузю и Бибу, когда они приехали в это царство.

Пионерский лагерь переезжал из города в начале июня. Ехали, как обычные пионеры: на городских автобусах, впереди — мотоциклист с флажком, позади колонны — мотоциклист с флажком, и на автобусах — флажки, а в переднем кто-то из взрослых даже в горн без конца трубил, чтобы поддержать общее настроение после прощания с родителями.

Впрочем, для пионеров, может быть, это и здорово, а для них…

У них в автобусе взрослых больше, чем во всех вместе, во всей колонне! Как будто они в детском саду еще. Особый октябрятский автобус! Один на все нормальные!

— Не укачивает?

— Не укачивает?

— Если что-то захочешь, пожалуйста!

— Только скажи!

— Ты что-то бледненький!

— Признайся, тебе не плохо? Не плохо?

Они еще от города не отъехали, а взрослые уже замучили их своими приставаниями.

Больше всех старалась самая молодая из взрослых — тетя с длинной, толстой, почти до пояса висящей косой.

— А может быть, ты просто что-то хочешь? — вдруг прозвучало на весь автобус.

Это — она. С косой.

Все замерли. Прижались к своим сиденьям и стали внимательно смотреть в окна.

— Я лично не хочу, не знаю как другие, — сказал кто-то из ребят.

— Ах, вы наши милые клопики! Ну, ничего, ничего!

И опять в автобусе воцарилась тишина, и только взрослые хлопотали, о чем-то переговариваясь между собой.

Вскоре их, кажется, укачало.

— Ты хочешь ехать? — спросил сосед соседа.

— Не знаю. А ты? — спросил сосед.

— Тоже не знаю…

— А что такое клопики? Чего это она?

— Не знаю. Наверно, клопы. Эти, которые человечной кровью питаются…

— Смешно!

— А тебя как зовут? — спросил сосед соседа. Тот самый, что знал, чем клопы питаются.

Другой сосед почесал нос:

— Меня — Биба зовут! Нет, вообще-то меня зовут — Женя Косточкин, но так вышло, что я, понимаешь, раньше всех слов, там — «папа», «мама», сказал «Биба». А по телевизору как раз передавали футбольный матч с киевским «Динамо». Папа у меня — болельщик, обрадовался. «Смотри, говорит маме, узнает лучших игроков! Гениальный парень у нас растет!» Так и стали звать меня Бибой. Я даже доволен, это лучше, чем какой-то «Косточкин», как в школе…

— Слушай, здорово! — подпрыгнул другой сосед. — Как у меня!

— А тебя как?

— Меня, понимаешь ли, — Кузя! И тоже по телевизору! — воскликнул Кузя. — Я вместо «мамы» и «папы» перво-наперво «Кузя» сказал. А по телевизору как раз матч по хоккею был, и в нем Кузькин играл. А папа у меня — заядлый болельщик! Ну, он, конечно, обрадовался, кричит маме: «Смотри, как наш сын в хоккее разбирается! Только что Кузькин шайбу забросил, а он уже одобряет, Кузя — говорит. Гениальный парень у нас растет!» Так я и стал Кузей. А в школе меня тоже по-другому: Винтиков Витя…

— Чудно! — сказал Биба. — Как в сказке, а там как: ждешь, ждешь и все так получается, как ждешь. Я люблю сказки. А ты?

— Я тоже, — согласился Кузя. — Но есть еще одна штука, сейчас все о ней говорят, теле… Ну, в общем, как по телевизору, но только это что-то другое. Вроде ты задумал и я тоже задумал. Мы с тобой в разных местах, а думаем совершенно одинаково.

— Помню, помню, — сказал Биба. — Кажется, телепутия? Да?

— Нет, не телепутия, — возразил Кузя. — Теле… Теле… Сейчас! Телематия! Да, телематия или телепатия. Кажется, так! У нас с тобой так получилось, как эта теле… Не скучно в лагере будет! Раз мы оба по телевизору…

— И верно, здорово! — согласился Биба. — Значит, мы с тобой вроде как родственники? Давай, когда в лагерь приедем, вместе ляжем, рядом. Согласен?

— А мы там что, лежать будем? — испугался вдруг Кузя.

— Не всегда, конечно, лежать, а когда спать. Спать-то нам придется по ночам! — объяснил Биба.

— Придется, — согласился Кузя. — Правда, не люблю я этого занятия. Хуже всех уроков!

— А ну, а ну, внимание! — закричала тетя с косой. — Скажите-ка мне, кто из вас любит читать книжки? Все, конечно, любят?

Автобус вздрогнул на малом повороте, и никто не ответил на заданный вопрос.

Только один тихо произнес:

— Все!

— Вот и хорошо, — сказала тетя с косой. — Между прочим, заранее раскрою вам секрет. Я не только ваша пионервожатая октябрятской группы, а еще и библиотекарь всего лагеря. Мы везем с собой в лагерь отличнейшую библиотеку. Я обещаю вам, поскольку вы — мои, особые, в первую очередь выдавать самые интересные книжки! Согласны?

— Согласны! — дружно ответил автобус.

— Молодцы! — сказала тетя с косой.

— А ода ничего, тетя, — сказал Кузя. — «Молодцы» говорит, как на хоккее!

— Да, я забыла вам сообщить, милые, — произнесла тетя, — что зовут меня Олимпия Ивановна. Запомните, Олимпия Ивановна.

— Совсем здорово! — подтвердил Биба. — Как олимпиада, понимаешь! В Гренобле, в Кортина д'Ампеццо, в Инсбруке, и в Москве, у нас. Олимпиады у нас тоже были, не помню, какие, но какие-то были…