Геннадий Дворянинов - Путешествие по лунной дорожке

— Как же жители моих подводных царств будут дышать? — спросил Нептун. — Ведь, там нет воздуха!

— А я и забыла! — воскликнула Земля.

Стали они думать.

— Нужно придумать такое, чтобы океанский народ мог брать кислород из воды, — предложил Нептун.

— Верно, нужно, — согласилась Земля.

И они придумали жабры.

Потом решили, что было бы вовсе не справедливым, если бы существа жили только на дне.

— Ведь глубины твоих царств огромны, Нептун. И почему бы рыбам, кальмарам, медузам, да и всем, кто захочет, не поселиться в них везде?

Нептун с радостью согласился. Ведь, чем могущественней страна, тем величественней царь.

Подумав так, они тут же поняли, что океанские и речные жители не смогут двигаться на ногах.

У Посейдона — Нептуна упало сердце. Он не знал как решить эту трудную головоломку:

— В воде, Матушка Земля, ведь и на крыльях летать нельзя!.. Что же делать?

Но как только он это произнёс, Земля сообразила, что и там можно летать.

— Ты не прав! В воздухе легко махать крыльями. Но, чтобы не падать, они должны быть большими. В море такими не намашешь, — сил не хватит. Зато в нём легче держаться. Поэтому нужно сделать крылья короче, чем у птиц, и другой хвост.

Так они додумались до плавников.

Изобрели они и рыбий хвост. Поняли также, что передвигаться в воде легче лёжа, да если тело продолговатое. Хотя это и доказывать не надо. Можно подумать, что плавают стоя!?

Самое трудное было придумать: как рыбам держаться в воде, не падая на дно, когда они захотят отдохнуть, или поспать. Не могут же они всю жизнь без отдыха вилять хвостом и двигать плавниками!

Птицам-то хорошо. Когда захотят, садятся на крыши, деревья, или дорогу. Но океан глубок. Если опустишься на дно, — не хватит сил подняться. Да и, не привыкшего жить на глубине, раздавит. Такая тяжесть! Тяжелее сотни бегемотов!

Только и с этой задачей Земля и Нептун справились, придумав пузырь, который надут воздухом и держит рыб, не давая потонуть.

Когда всё было изобретено, настало время раздачи жабр, плавников, щупальцев и всего остального обитателям морей, рек и океанов.

Всякий получал то, что выбирал. И все были довольны.

Но подошла пора рыб, и случились неприятности.

Вначале соблюдался полный порядок. Каждый ждал своей очереди; когда она подходила, брал желаемое.

Акула взяла себе сильное, гибкое тело с толстой шкурой.

Киту же досталось самое тяжёлое из всех, да неповоротливое. Он оказался в очереди крайним. Перед ним получили даже морская корова, тюлень и морж. Никто не хотел брать такую тушу. А он не стал спорить, надеялся, что больше повезёт после. Да не тут-то было!..

Начали распределять плавники и хвосты. Акула снова, жадничая, отхватила себе мощные плавники и длинный, подвижный хвост. С ними она двигалась стремительно и могла круто повернуть.

Уже тогда проявились её хищность и жадность. Она замыслила разбойничать, нападая на беззащитных да слабых.

Совсем уж поняли это, когда Нептун раздавал челюсти и зубы.

Акула, не дождавшись своей очереди, оттолкнув всех, выхватила самую зловещую пасть и крепкие, острые, как бритва, зубы.

Но и этого ей оказалось мало. Она прихватила ещё несколько лишних рядов таких же кинжальных зубов и пристроила их себе в пасть. Потому-то у неё ни один ряд зубов, как у всех, а несколько. И беззубыми они не бывают, даже если становятся старыми.

Нептун рассердился на неё за такое поведение, пообещал, что накажет.

Но наказала акулу её же жадность.

И в этот раз, когда получали зубы, простодушный кит оказался после всех. Перед ним была минога.

Подошёл его черёд, а зубов уже не оказалось. Не досталось их и миноге. Акула-то прихватила лишние.

Царь морей, обращаясь к миноге, решил:

— Ты, минога, не велика, придумаешь, как прокормиться, — тебе не много надо. Коль так нескладно получилось, осталась ты без зубов, позволяю самой выбрать способ добывать пищу.

И вертлявая, хитрая минога изобрела самый отвратительный способ. С тех пор она присасывается к рыбам мёртвой хваткой, продырявливает зияющую рану, через которую высасывает у них всю кровь. А они погибают в муках.

Дальше Нептун молвил так:

— Ты, кит, велик, без зубов тебе не обойтись, пропадёшь. Да и самый большой. Хотел я наградить тебя знатными усами, но не так вышло. Придётся, однако, изготовить из них зубы.

Порезал он усы на части и вставил киту вместо зубов.

Мало их оказалось, зубы получились редкими. И слабые они.

У акулы-то крепкие, твёрдые, а эти — нет.

Вот и приходится киту, самому огромному на Земле, питаться рачками да мелкими рыбёшками. А чтобы их было проще добывать, — ему, ведь, много еды надо, — приспособился он через отверстия между зубами цедить воду. Нацедит порядочно живности, воду выпустит фонтаном, а добычу проглотит.

Так и живёт. А не жалуется. Всегда он добрый, не завидует, никого не обидит. Не держит зла даже на акулу. Трудится — и сыт.

А зубы-то его с тех пор называют китовым усом.

…Ну вот, значит, Нептун пообещал наказать акулу. А последними, после зубов, раздавали рыбам пузыри, — может быть, самый важный орган.

В этот раз царь морей отослал акулу в конец очереди, чтобы она не оставила никого без рыбьего пузыря:

— Иди-ка, пристройся за китом. Он подберёт, какой захочет, а ты уж получишь, что останется.

Но акула нашла способ пролезть вперёд. Она уговорила ската, который оказался перед ней, поменяться местами, сказав, что родственники должны помогать друг дружке. А он, как известно, её ближайший родственник. Он и согласился.

Все, кто был перед ней, поступили честно, взяли лишь по одному пузырю.

Остались, в аккурат, два, — для неё и ската.

А ещё раньше, когда получал пузырь дельфин, она из жадности, упросила и его взять меньший, а ей оставить, что побольше.

Дельфины, они добрые. Да и жадности в них нет даже на капельку. И он согласился. Самый большой отдал киту, а чуть поменьше акуле. Как она того хотела.

Ага… Подошла, значит, её очередь, Нептун говорит:

— Ну что ж, акула, бери свой пузырь, заглатывай. Да смотри, осторожно. Ты снова по жадности прихватила не по росту, больно большой. Смотри…

А, чтобы пузырь попал в желудок, туда, где ему положено сидеть, его нужно было проглотить.

Все-то до неё делали это аккуратно. Ещё бы! Ведь это тебе не кость, а тонкий, почти прозрачный пузырь!

Царь морей уж скомандовал: «глотай!» А она решила полюбоваться, а больше-то — покрасоваться. Дескать, глядите какая я красавица: тело гибкое, стремительное; плавники упругие, длинные, сильные; пасть широка и страшна, а зубы острее бритвы! Всех я обманула, перехитрила! Всех мощнее и опасней!

Оно и впрямь: хороша, хоть и хищница! Залюбуешься!

Начала она ходить кругами вокруг пузырей. Глаз с них не сводит, — нравятся они ей. Оба, ведь, — велики!