Ренато Рашел - Ренатино не летает по воскресеньям

Только Ренатино удавалось утихомирить проказников. Стоило ему начать сказку, и воробьишки мгновенно умолкали.

А сказки Ренатино знал особенные.

«Жил-был однажды голубой… бухгалтер. А голубым его называли потому, что он всегда ходил в голубом костюме. Другого у него не было. Был он молодой, красивый и честный, хотя служил в министерстве финансов, где кругом лежали деньги…»

Но одна сказка была просто необыкновенной!

«Жил на свете отец. И было у него три сына, все трое неграмотные, глупые, бестолковые. И все трое мечтали по телевидению выступить, а уж в крайнем случае стать артистами кино. И представьте себе — стали знаменитыми артистами!»

Эти сказки он мог рассказывать целыми часами. Семь воробьишек сидели тихо-тихо и, раскрыв от изумления клювики, слушали невероятные сказки из повседневной жизни.

А внизу под деревом стояла как зачарованная Андреа, дочь лесоруба.

Андреа была худенькой, с копной белых, как лён, волос. Каждый день в половине двенадцатого мама давала ей корзину с едой и говорила: «Отнеси отцу поскорее обед». И Андреа относила…. Но ни разу не приходила к отцу вовремя.

Проходя мимо Красного Дуба, она непременно останавливалась и, задрав нос кверху, подолгу слушала сказки Ренатино. А тот рассказывал воробьишкам: «Жил-был индийский раджа. И такой он был богатый, что, продав все свои брильянты, все замки и золото, мог бы купить… двух центров нападения и левого защитника…»

А надо вам сказать, что в Италии футболистов продают и покупают, как вещи на рынке. Чем лучше футболист бьёт левой ногой в правый угол и правой ногой в левый угол, тем дороже он стоит.

Проходил час, другой. Андреа всё стояла под деревом. И на этот раз отец её съедал холодный суп. И очень-очень злился. И клялся, что разделается с этим проклятым Красным Дубом. Но вы-то знаете, что за народ лесорубы. Кричат, грозятся, а сами добряки добряками. Я даже знал одного лесоруба, который дома по вечерам играл на скрипке.

Сокол Гракк с недавних пор переселился в долину. Уж больно плохо было ему в горах. Слишком холодно. Кругом сквозняки. И слишком много соколов.

А здесь, в долине, он один, без соперников, и может выдавать себя за орла. А это было мечтой всей его жизни.

Каждое утро он старательно оттачивал клюв о камень, потом широко раскидывал крылья и старался неподвижно глядеть на солнце, как делают все орлы. Да, он был просто страшен! Как только обитатели Красного Дуба замечали его, они тревожно кричали:

— Опасность! Гракк летит!

И никто… не убегал. Потому что Гракк никого не видел.

К несчастью, он был немного близорук, и ему надо было бы очки носить. Но какой же уважающий себя сокол наденет очки?! А главное, он так долго и пристально глядел на солнце, что глаза у него становились как две пышки. Он даже не замечал, что делалось у него под самым носом.

Но однажды…

Однажды в четверг утром полил дождь. Да какой! Как из ведра. Такие дожди бывают только в мае, и чаще всего, не знаю уж почему, в четверг утром!

В пять минут Ренатино, семь воробьишек, пугало Чип, лесоруб и его дочка Андреа промокли до нитки. Все, кроме сокола Гракка.

В то утро Гракк допоздна спал в своём гнезде на самой большой телевизионной антенне. Наконец он проснулся. Зевнул и высунулся из гнезда. Затем, как всегда, уставился неподвижным взглядом на солнце.

Но солнца не было.

Улицы, крыши домов — всё было серым от дождя.

Раньше лучи солнца всё время слепили соколу глаза. А тут Гракк впервые увидел, что в городе есть парк. Что в парке есть Красный Дуб. Что на Красном Дубе сидят в гнезде семь воробьев.

Он подлетел к Дубу и, как настоящий сокол, камнем ринулся вниз.

— Стойте! — крикнул ему Ренатино. — Куда это вы?

— Не видите разве? Позавтракать.

— Чем?

— Не чем, а кем. Вот этими. — И он показал острым когтем на семь испуганных воробьев.

— Да вы с ума сошли!

Вот уж этого Гракк не ожидал. Испокон веку соколы поедали воробьев. Это каждому известно. Как смеет этот человечек в смешной зелёной шляпе мешать ему!

Желая получдте разглядеть наглеца, близорукий Гракк всё ближе и ближе наклонялся к Ренатино, и вот уже грозный и кривой соколиный клюв почти коснулся его лица.

По правде говоря, Ренатино испугался.

Очень испугался.

Но он и виду не подал. Ведь под деревом стояла Андреа.

Стояла и смотрела на Ренатино с восхищением и восторгом, как на героя. Маленький Ренатино казался ей бесстрашным королём.

Ренатино выпятил грудь, сжал кулаки и приготовился к бою.

Но, прежде чем драться, он решил применить хитрость.

— Не стыдно вам? — укоризненно сказал он. — Королевский орёл и вдруг…

— Что… что… вы сказали? — Гракк расправил крылья, стараясь принять горделивый, орлиный вид. От удовольствия он весь покраснел. — Вы, вы… хотите сказать?

— Я сказал, что могучий королевский орёл на семь крохотных воробьишек и внимания-то не обратит.

— Вы так думаете? — в растерянности спросил Гракк.

— Конечно! — воскликнул Ренатино. — Неужели вы не читаете газет? Орлы уносят годовалых телят, сражаются с охотниками, смело бросаются на вертолёты. Вы не бросаетесь на вертолёты?

— На вертолёты? — Гракк и названия-то такого не слыхал. — А, ну да! Как же, как же! Однажды в горах я уложил сразу трёх, одним ударом клюва.

Андреа под деревом похолодела от ужаса. Три вертолёта одним ударом! А Ренатино даже и бровью не повёл. Но что это за «вертолёты»? Андреа и сама о них ничего не слыхала.

А суп тем временем стыл и стыл.

А лесорубу в тот день как никогда хотелось есть.

Ну почему ему ни разу не удаётся съесть миску горячего супа? Во всём виноват этот проклятый Красный Дуб!

Довольно, хватит!

Сегодня он с ним посчитается.

Раз и навсегда.

А Ренатино в это время уже мирно беседовал с соколом Гракком.

— Понимаете, я совсем недавно в городе… — оправдывался Гракк. — И у меня даже живот от голода подвело. Так где я могу найти эти… ммм… забыл их название?