Стивен Элбоз - Страна привидений

Услышав какой-то шум над головой, Эван поднял глаза к потолку.

— Доктор ложится спать рано, — пояснила миссис Маллиган, вытирая руки полотенцем. — Он рано ложится и рано встает, вот как. А за ним и во всем доме так повелось.

Эван понял намек. Значит, и он тоже должен немедленно отправиться в постель. Мальчик беспокойно заерзал на стуле. Ему было ужасно жарко, и он ни капельки не устал.

Миссис Маллиган подняла свечу, свет пробежал 170 полкам с сине-белыми фарфоровыми тарелками.

— Я покажу тебе твою комнату, — сообщила она, направляясь к выходу из кухни. Эван поплелся за ней. Он почти ничего не видел в темноте, но почувствовал, как холодный пол кухни, выложенный плитами, сменился мягкими половиками холла.

На лестнице он шепотом спросил:

— Миссис Маллиган, а почему у доктора так много фотографий сына?

Экономка на миг оцепенела от такой дерзости.

— Они его утешают. И это не худшая вещь, к которой мужчина может прибегнуть в поисках утешения!

Эван попробовал продвинуться еще на шажок.

— А завтра он познакомится со мной?

— У доктора работы по горло! — отрезала миссис Маллиган. — И он не любит, чтобы его беспокоили по пустякам!

На этот раз Эван просто из себя вышел.

— Но зачем тогда он приглашал меня?! Я ничего не понимаю. Я приехал, а ему, оказывается, нет никакого дела до меня!

— Значит, была причина, раз приглашал. Смотри, — сообщила экономка, резко меняя тему разговора, — вот твоя спальня.

С этими словами она распахнула дверь в самую обычную комнату, расположенную в дальнем конце дома. Ковра на полу не было, зато половицы были тщательно выскоблены и, как и во всем доме, в комнате сильно пахло каким-то дезинфицирующим средством. Обстановка состояла из громоздкого платяного шкафа с зеркальной дверцей, комода, стула и железной кровати с двумя матрасами, положенными друг на друга. Поглядев на кровать, Эван сразу понял, что забраться на нее будет делом нелегким. Высокое окно начиналось почти от самого пола, а через задернутые шторы проглядывали освещенные луной стекла.

Эван подошел к выступу дымохода и увидел на нем еще одну фотографию. Мальчик нахально смотрел прямо на Эвана и улыбался, словно увидел что-то забавное.

Миссис Маллиган зажгла вторую свечу и указала Эвану на фарфоровый таз, кувшин с водой и лежащий рядом с ним обмылок.

— Я прослежу, чтобы это не стояло зря, — предупредила она. — От грязных мальчишек и простыни пачкаются, так что я сразу узнаю, если ты не будешь мыться!

Не сводя глаз с фотографии, Эван невольно подумал о том, что с сыном доктора экономка вряд ли осмеливалась разговаривать так непочтительно.

Он услышал, как хлопнула дверь и, обернувшись, увидел, что мисс Маллиган ушла. Неожиданно мальчику стало очень одиноко и, заметив у кровати свой потертый чемодан, он обрадовался ему, как старому другу. Открыв чемодан, Эван вытащил оттуда блокнот с фломастером (он выбрал ярко-красный, больше всего подходивший для передачи сильных чувств) и, усевшись за комод, стал писать письмо домой. Писать при свече оказалось не так-то просто, потому что рука отбрасывала тень на бумагу.

Он излил на бумагу свою тоску по дому, описывая ужасы Гриббадж Холта, и одной деталью — отсутствием ковра в спальне — ухитрился передать убогость своего нового жилища. Он умолял дать ему возможность поскорее вновь вкусить материнской стряпни, уверяя родителей, что скорее умрет с голоду, чем еще раз вступит в неравное единоборство с клецками миссис Маллиган. Что касается доктора, то целая строчка восклицательных знаков выражала чувства, которые мальчик не сумел облечь в слова. Он подписался: «Ваш единственный и вечно любящий сын Эван», а затем запечатал письмо и надписал конверт.

Теперь его спасение было делом времени, особенно, если ему удастся при первой же возможности позвонить родителям.

Эван был очень доволен тем, что сумел взять ситуацию под контроль. И тут свеча внезапно погасла, и комната погрузилась во мрак.

В комнате не было даже дуновения ветерка. Эван застыл на месте, сам не зная, почему. Скорее всего, это произошло инстинктивно. Интересно, отчего это у него мурашки побежали по телу? Неужели от страха? Но чего ему бояться? «Это глупо!» — сказал сам себе Эван, но так и не шелохнулся. Он сидел и ждал, чувствуя, что это было только начало, за которым непременно последует продолжение. Секунды шли, и постепенно мальчик привык к темноте. Его окружали самые обычные и надежные предметы — стены, мебель и отсвечивающий голубым конверт, который он продолжал держать в руках.

Эван расслабился и с шумом выдохнул воздух.

Зеркало, засиженное мухами, тускло мерцало в лунном свете. Мальчик встал и подошел к камину. Неохотно подняв глаза на фотографию, он обрадовался, увидев смеющееся лицо, выплывшее из темного квадрата рамки. Снаружи громко ухнула сова, и Эван подскочил от неожиданности.

— Ну, хватит! — пробормотал он, разозлившись на самого себя, и положил конверт на каминную полку, чтобы отправить письмо завтра же утром.

В тот же миг конверт соскользнул на пол.

И снова мурашки пробежали по телу Эвана. Письмо не просто упало, оно слетело вниз, словно невидимая рука подняла его и бросила на пол.

Стараясь казаться спокойным, Эван поднял письмо с пола и снова положил его на каминную полку, на этот раз подальше от края.

Письмо снова вспорхнуло и полетело по комнате. Эван побагровел от бешенства, причем злился он именно на конверт, как будто тот был расшалившимся зверьком.

Он во второй раз поднял письмо, бросил его на полку и прижал горсткой мелочи, которую выгреб из кармана.

На этот раз конверт повел себя более решительно, чем раньше и, пролетев через всю комнату, приземлился около кровати. Монетки со звоном ударились о каминную решетку и покатились по полу.

Эван в бешенстве обернулся, но комната была пуста.

— Я не боюсь тебя, кто бы ты ни был, ясно? — хрипло прошептал он, в бешенстве из-за того, что все-таки боится.

И тут он увидел такое, что не сразу поверил своим глазам. Фарфоровый таз, который оставила ему миссис Маллиган, медленно поднялся с комода.

Пока Эван отчаянно искал хоть какое-нибудь разумное объяснение этому чуду, таз неторопливо поплыл над полом, отражаясь в глубине старого зеркала.

— Зачем ты это делаешь? — крикнул Эван, обращаясь к невидимой силе, которая двигала таз.

Его охватило чувство нереальности происходящего. Но как раз в тот момент, когда он заговорил, реальность вновь вступила в свои права. Подчиняясь обычному закону гравитации, таз упал на пол и с грохотом разбился.

В тот же миг дверь в комнату широко распахнулась, и на пороге появился доктор Мальтус.

— Что случилось? — грозно спросил он. — Расскажи мне, что здесь произошло?