Владимир Озеров - Плутишкина сказка

Ну да ничего, перчилийцы себя еще покажут! Буратино, например, уже создал подпольную организацию — они из рогаток «навешивают фонари» Полицейским Барбосам и цепляют консервные банки на хвост Коту Базилио и Лисе Алисе!

А Пьеро, хоть и эмигрировал, продолжает писать боевые песни. Помните его классические строки?

Его новые песни еще лучше! Вот, послушайте…

Марина извлекла из-под стола вконец расстроенную гитару и запела хриплым голосом:

Марина Зеленая отложила гитару и снова сделалась грустной.

— Вот… А я тут сижу и ничего не делаю. Может, сейчас Полицейские Барбосы Буратино ловят… А я что? Портрет вот нарисовала гадский… У, образина!

Взяв из кучи на столе окурок, она стрельнула им в портрет и «бычок» прилип к длинному носу диктатора.

— А что толку?… Ему-то от этого ни жарко, ни холодно… — тяжко вздохнула Зеленая.

— А ты ему напиши! — посоветовал Кот. — Чтобы знал!

— Ну, прочтет Лиса Алиса в канцелярии — и в корзину. Лучше уж Буратино новую резинку для рогатки послать, — снова вздохнула Марина.

— Может, послать Пиноккио его портрет? — предложил Кот.

— Вот еще! Этой орясине мою работу дарить! В кого я тогда окурками буду стрелять?

Зеленая снова взгрустнула, но потом вдруг оживилась.

— А вы знаете, ребята — я тут роман писать начала — про Перчилию!

— Роман? — тут же заинтересовалась Плутишка.

— Клянусь кистью и шпагой — роман! — гордо заявила Марина и вытащила из стола кипу отпечатанных на машинке листов.

Тут у Плутишки даже руки зачесались от любопытства.

— Ой, а можно мне почитать?

— Можно. У меня тут против Пиноккио сражаются Буратино, три мушкетера и Д'Артаньян, Чипполино…

— Ой-ей-ей! — закричала Плутишка. — Не надо рассказывать, а то мне читать неинтересно будет!

— … Виконт Де Бражелон, граф Монтекристо…

— Ну не надо! — Плутишка даже запрыгала от возбуждения. — Дайте мне, я сама прочту!

— Держи, — сказала Марина Зеленая. — Только там все главы перепутаны — это я все редактировала, редактировала и доредактировалась до того, что сама уже не знаю, где начало, а где конец.

— А я — разберусь, — сказала Плутишка. — Только я лучше на улице сяду, а то тут все время глаза щиплет и в носу свербит от гари.

Однако прежде, чем она успела выйти, на лужайке раздался захлебывающийся лай Роны и какой-то многоголосый рев.

— Что это?! — испуганно спросила Плутишка.

— Это? Это Хунта… — обреченно вздохнула Марина.

Кот тут же сиганул на шкаф и втащил туда Плутишку, которая не выпускала из рук роман Зеленой.

В следующий момент дверь с треском распахнулась и в комнату, не вытирая ног, ввалились Хунта и ее Предводитель. Хунта была о трех головах — одна голова темная — та, что побольше, и две светлые — те, что поменьше. Предводитель Хунты был небрит и отчасти напоминал Плутишкоеда Обыкновенного, только был поменьше раза в три с лишним.

— Кто спалил нашего Бруса?! — заревела Хунта.

— Я, — ответил со шкафа Радужный Кот. — И попрошу не орать, а то у меня от вас уши закладывает.

Хунта, разинув рты, уставилась на Кота.

— Кот… — сказала наконец большая из голов.

— Радужный… — подтвердила средняя.

— На скафу… — добавила меньшая.

Вид Кота почему-то подействовал на Хунту. Она перестала орать и на два тона ниже стала гундеть, какой замечательный был Брус ЛИ — прямой и твердый, не ведающий никаких сомнений и неотразимый для тех, на чьи головы его обрушивали.

— А еще что? — поинтересовался Кот. — Что еще в нем было хорошего?

Хунта тяжело задумалась.

— Скольких людей он сделал счастливыми? — продолжал Кот. — И вообще — что он с д е л а л?

Хунта утерла носы и надулась.

Тут тишину нарушил новый рев. Это был Предводитель. Пока Кот дискутировал с Хунтой вопрос о Брусе, Предводитель шарил глазами по комнате, что-то разыскивая, причем каждый его глаз вращался сам по себе. Не найдя искомого, Предводитель заревел:

— Гд-е-е???!!!

— Если вы о бутылках, — сказал со шкафа Кот, — то они погибли вместе с Брусом ЛИ.

Оба глаза Предводителя Хунты уперлись в Кота. Лицо Предводителя стало наливаться кровью и он сделался похожим на Сеньора Помидора.

— По-гиб-ли?! — по складам спросил он.

— Погибли, — подтвердил Кот. — Все до единой.

— Кто?! — выдохнул Предводитель.

— Я! — ответил Кот.

Предводитель с ревом бросился к шкафу. Плутишка и Кот едва успели поджать ноги, как он прыгнул…

- Мммяяяууу!!! — в тот же миг заорал Радужный Кот и прямо перед носом взвившегося в воздух Предводителя выпустил здоровущие когти на передних лапах.

Предводитель Хунты на миг завис в воздухе, а потом с грохотом рухнул на пол и оттуда очумело уставился на Кота.

— Я бы вам очень не советовал! — сказал ему Кот.

Предводитель вдруг залился тяжелыми пьяными слезами, а потом растянулся на полу и захрапел так, что задребезжали оконные стекла.

Марина Зеленая и Хунта вылезли из-под стола, под который они дружно нырнули в ожидании битвы Кота с Предводителем, и за ноги потащили храпящее тело на улицу — отсыпаться в холодке, в кустах за домиком.

Потом они вернулись в комнату, где Кот уже успел снять Плутишку со шкафа, и Хунта заявила:

— Есть хотим!

— Все есть хотят… — мрачно ответила Марина и принялась шарить по кастрюлям и полкам.

Наконец она объявила:

— Только картошка с постным маслом…

— У-у-у… — недовольно загудела Хунта.

— А чай есть? — спросила Плутишка.

— Грузинский… — вздохнула Марина Зеленая.

— Ага… Ну, тогда у нас есть много-много сарделек и пирожков с яблоками! — заявила Плутишка.

Хунта тут же взвыла от восторга, а Марина вытаращила глаза:

— Не может быть!

Плутишка достала и нарезала одну из бесконечных сарделек Кузи, а потом навытаскивала из пакетика столько пирожков, что на столе, откуда Кот уже успел смести окурки, вырос целый пирожковый курган. Хунта тут же с урчанием кинулась истреблять продовольствие. Через полчаса вся она лежала плашмя с тугими, как барабаны, животами.