Наталия Абрамцева - Сказки для добрых сердец

— Вот! — обрадовалась кошка. — Вот, вот. Смотришь в небо. А в небе, голубом-голубом…

— Постой… — перебил её зонтик, — с чего ты взяла, что небо — голубое? Небо — серое.

И поскольку кошка совсем онемела от растерянности, продолжал:

— Ну, да. Серое. Совсем как ты.

— Ты?.. — зашипела кошка. — Что такое! — Она аж закашлялась от возмущения. — Что такое говоришь?! Голубое оно! Голубое! Как ты.

Оба помолчали. Раздумывали о чём-то. Потом кошка вздохнула и попыталась начать сначала.

— Так вот, — мягко заговорила она, — в небе живёт солнце. Оно знаешь какое?! Оно… Оно такое… Оно… Ну… Светит! — Кошка наклонила голову набок. Она не была уверена, что объяснила понятно. Но, кажется, ошиблась. Зонтик всё понял. Как мог.

— Ясно, — кивнул он, — теперь я всё понял. Только ты неправильно говоришь. Это называется не солнце, это называется фонарь. А точнее — фонари… — Их много, — просто и уверенно сказал зонтик. Так уверенно, что кошка смогла только шёпотом ахнуть и, пятясь, уйти.

«Странная она, — подумал зонтик, — так всё перепутать!..»

А кошка сидела на своём коврике и пыталась хоть что-нибудь понять. Может быть, и поняла.

Тихо в лесу. Тихо и грустно. Синицы не щебечут, белки не стрекочут, лягушки шёпотом квакают. Все расстроены: заболел крохотный зайчонок Ушастик. Зуб болит. Прижался зайчонок щекой к стволу берёзки и постанывает. Мама-зайчиха не знает, как помочь. Главный лесной врач-дятел третий раз прилетает.

— Траву неболейку давали? — задумчиво спрашивает доктор-дятел.

— Давала, — с готовностью отвечает мама.

— Не помогает?

— Нет.

— Пыльцой цветка болезабывайки посыпали?

— Конечно, — отвечает мама.

— Не помогает?

Зайчиха вздыхает.

— Так-так… — размышляет зубной врач, — Шляпку гриба «болел-да-перестал» прикладывали?

Печально кивает зайчиха.

— Ну что же, — разводит крыльями дятел, — придётся собирать всех учёных леса — лечить вашего Ушастика.

Улетел важный доктор разыскивать ещё более важных. А друзья маленького Ушастика — уже здесь давно собрались. Из-за ветки маленькой зелёной ёлочки выглядывает озабоченная мордочка рыжего бельчонка Прыгалки. Ежонок Ежинка, всегда весёлая и озорная, а сейчас печальная, конечно, тоже здесь. Она всегда может придумать тысячу полезных хитростей, но сейчас… И еле заметный в лесной траве лягушонок Лашка здесь. Он принёс Ушастику жёлтую-жёлтую, самую красивую речную кувшинку. Так и сидит с цветком в лапах. Мама-зайчиха благодарна зверятам за то, что не оставили друга. Она даже погладила колючую Ежинку.

— Подождём, — говорит, — ребятки, врачей. Может быть, помогут.

— Должны! — решительно, пошуршав иголками, заявила Ежинка.

— Помогут, — мягко сказала белка Прыгалка, спрыгнув с ёлки на пенек.

И вот врачи собрались. Местный врач-дятел разыскал главных знаменитостей: профессоров-филинов, желтоглазого и зелёноглазого, и главного учёного всех наук — летучую мышь. Врачи посоветовались, посовещались и сказали, что ничем, кроме травы неболейки, пыльцы цветка болезабывайки, шляпки гриба «болел-да-перестал», лечить зайчонка нельзя.

Улетели знаменитые врачи, а доктор-дятел сказал, что, раз лекарства не помогают, придётся удалять больной зуб. Как это ни печально.

— Ой-ой-ой! — завизжал маленький Ушастик. — Боюсь, боюсь!

Бельчонок Прыгалка, подпрыгивая от волнения на пеньке, предложила обмотать щёку Ушастика своим пушистым тёплым хвостиком.

— Нет, нет, — сказал Ушастик, — уже проходит…

Ежонок Ежинка бегала вокруг пенька и сердилась на врачей:

— Маленькому зайчонку маленький зуб вылечить не могут! Обязательно удалять…

— Мне уже легче, не волнуйся так.

…А интересно, почему это вдруг, ни с того ни с сего, зайчонку легче стало?

Зелёный Лашка, обрывая листочки жёлтой кувшинки, не мигая смотрел на Ушастика своими выпученными глазками.

— По-лег-че мне, по-ни-ма-ешь? — подмигнул Ушастик.

Что-то начал понимать Лашка, подмигнул Ежинке, хитрущая Ежинка тоже стала о чём-то догадываться. Она дёрнула бельчонка за хвост и повторила очень выразительно:

— Ушастику лег-че, ты меня по-ни-ма-ешь?

Маленькая белка сразу всё поняла, перепрыгнула на ёлку, потом на другую ёлкину лапу, потом на верхушку и снова на пенёк. Рыжий пушистый хвост так и мелькал.

— Понимаю, понимаю, понимаю, — подпрыгивает на пеньке Прыгалка.

А вот и доктор-дятел с инструментами прилетел.

— Ну что, — спрашивает, — как зуб? Если всё ещё болит, будем удалять. Инструменты готовы.

— Не болит! Нет! Нет! Нет! — завертел головой зайчонок.

— Не болит! Не болит! — зашумели, оглушая дятла и зайчиху, Лашка-лягушонок, Прыгалка-бельчонок, Ежинка-ежонок.

— Не болит, — облегчённо вздохнула мама-зайчиха. — Спасибо вам, доктор.

— Не болит?.. — удивился дятел. — Интересно, какое же лекарство всё-таки помогло?

…А чуть позже зайчонок Ушастик признался своим маленьким друзьям, что зуб у него вовсе не болел. Просто захотелось вдруг, чтобы его пожалели. Все, все, все. Ведь бывает так?

— Бывает, — согласились зверята.

Скоро, забыв все неприятности, зайчонок, бельчонок, ежонок и лягушонок весело играли в свою лесную игру. Мама-зайчиха смотрела на них и улыбалась. А серьёзный доктор-дятел сидел на сосне, постукивал клювом и размышлял: «Какое же, ну какое же лекарство всё-таки помогло Ушастику?»

Жил-был дождик. Косматый длинноволосый дождь. Если он сердился, холодные пряди его мокрых волос хлестали людей по лицам, по глазам. До слёз. Но люди не обижались, потому что когда дождик был в хорошем настроении, его мягкие, шелковистые волосы ласково касались ваших щёк, рук, глаз, что-то шептали. И всё-таки дождь был косматым и длинноволосым. И ему это надоело…

— Постригусь, — решил дождик, — Не я первый, не я последний.

Отправился к парикмахеру. А парикмахером, конечно, месяц-серп работал.

— Тебя как стричь? — спрашивает месяц, — Покороче или умеренно?

— Давай покороче. Постепенно отращу, если не понравится, — решил дождь.

Отрезал месяц-серп волосы дождика. Вернулся стриженый дождик в свой город. Пока он бегал к месяцу, ничего хорошего в городе не случилось. Наоборот. Листья на деревьях потускнели, привяли. Цветы на клумбах лепестки опустили — вянут. Люди ходят серые, пыльные, вялые. Засыхают люди. Разволновался дождик.

— Сейчас, — говорит, — сейчас я вас всех быстренько полью, вам легче станет. Оживёте сразу.

Люди, цветы, листья обрадовались. Ждут. Смеются. Дождь торопится, распустил волосы-струи, поливает.