Биргитта Гедин - Чинуша на груше

Все решили, что это весьма благоразумное предложение. Минна, посчитавшая, что семь груш — слишком мало, быстро решила предложить Флориану часть своих.

— Если кто-нибудь не хочет принять в этом участие, пускай откажется. Я понимаю, может быть, у кого-то нет времени, а возможно, не все считают, что сберечь дерево так важно…

Флориан вопросительно посмотрел в сторону Кноппингов.

— Хм-м-м, — замялся господин Кноппинг. — Я хотел бы подумать. Дерево находится от нашего магазина на самом большом расстоянии…

— Да, его едва видно из нашего окна, — вступила в разговор госпожа Кноппинг.

Но она тут же замолчала под строгим взглядом мужа.

— Ну, что ж, хорошо, — произнес Флориан. — А что скажут другие?

— О, я буду участвовать! — закричала Минна и от возбуждения спрыгнула со стула.

Она воспользовалась возможностью схватить свой ботик, а затем снова уселась на стул.

— Я тоже, — сказала Сильвия Сирень. — И моя сестра, конечно.

— Конечно, — радостно сказала Бедда. — Мы охотно будем помогать. К тому же у меня есть великолепный рецепт компота из груш!

— Можете на меня положиться, — сказала Аманда Лундин.

— Прекрасно, — произнес Флориан. — А вас мне, вероятно, не нужно спрашивать?

Он повернулся к Линусу и Мелине, которые ответили «да», перебивая друг друга.

— Я представляю себе дело так, — продолжал Флориан. — Самое опасное время с десяти вечера до шести утра — на улицах мало народа и больше всего шансов пробраться к дереву незамеченным. Это — восемь часов, и если разделить их на два дежурства, то будет по четыре часа. Как вы думаете, это не слишком долго? Может быть, сделать три дежурства?

— Все зависит от того, сколько нас будет, — сказала Аманда. — Но я за то, чтобы сидеть ночью возможно дольше. Так что я голосую за четырехчасовое дежурство.

Остальные с ней согласились.

— Фрёкен Миниатюр и мне пришлось этой ночью спать не так много, поэтому было бы хорошо, если бы начал кто-нибудь другой, — сказал Флориан.

— Я хочу! — сказала Бедда. — Я только что получила интереснейшую книгу. Будет очень приятно бодрствовать и читать!

Она беспокойно покосилась на Сильвию.

— А я возьму утреннюю смену, — решительно сказала Аманда.

Так и порешили.

— Линус и Мелина будут отвечать за дневное время, когда мы работаем, — сказал Флориан. — Я не думаю, что мы можем ожидать нападения именно днем, но иметь информацию обо всем подозрительном нам важно и ценно.

Пока говорили другие, Кноппинги перешептывались между собой. Даже казалось, что они из-за чего-то ссорятся. Но в конце концов они пришли к согласию.

— Мы присоединяемся, — произнес господин Кноппинг. — Но мы решили взять на себя только одно дежурство, сменяя друг друга. Ведь наша дверь дальше всех от дерева. Следует принять это во внимание, и станет ясно, что наше решение вполне справедливо.

— Да, его даже не видно из наших окон, так что, если… — сказала фру Кноппинг.

Минна презрительно фыркнула, а Линус и Мелина перемигнулись. Заметив это, Флориан поморщился. Но сказал вот что:

— Вот и отлично. Значит, нас будет шестеро, каждый будет дежурить через две ночи в третью. Фрекен Миниатюр и я примем на себя завтрашнюю ночь, а фрёкен Сильвия и господин или госпожа Кноппинг следующую. Согласны?

С этим все согласились.

В десять часов вечера Бедда была на посту: она сидела в галантерейной лавке на плетеном стуле у окна, за которым виднелось грушевое дерево.

Погода менялась. С запада надвигались тучи, и ветер дышал дождем. На улице было совершенно безлюдно, все разошлись но домам. Этажом выше время от времени поскрипывала кровать Сильвии. Лампа под абажуром с оборкой бросала свет на раскрытую книгу, лежавшую у Бедды на коленях. На столике у Бедды под рукой лежал фонарик, который она одолжила у господина Баретта.

Она читала захватывающий роман. Героиню только что неожиданно и жестоко разлучили с женихом. И теперь никто еще не знал, увидятся ли они когда-нибудь. Бедда глубоко вздохнула и задремала.

Вдруг она проснулась. Длинная тень быстро проскользнула мимо окна! Сердце у Бедды забилось, словно испуганная птица, и подпрыгнуло к самому горлу. Там оно остановилось и сделало несколько взмахов крыльями. Бедда взглянула на потолок: ах, как было бы хорошо, если бы тут же, рядом, находилась Сильвия! Но тень проскользнула под ветви грушевого дерева. Придется действовать самостоятельно! Звать кого-то на помощь времени нет.

Когда она поднялась, книга упала на пол, но Бедда этого даже не заметила. Она схватила фонарик, подошла к двери и открыла ее. Ноги у нее подгибались.

— Алло! Кто там? — крикнула она испуганным голосом.

В ответ — ни слова, только зловещий шум листвы.

— Пожалуйста, отвечайте сейчас же! И ведь знаю, что там кто-то есть!

Теперь ее голос звучал немножко храбрее. Она посветила фонарем. Тоненький луч проложил светлую полоску до грушевого дерева. У самого ствола стояла бельевая корзина Аманды, а на ней ящик, которым сестры пользовались как столом, когда вечером пили кофе.

— Боже мой, — произнесла про себя Бедда. — Совсем недавно здесь все стояло по-другому! Определенно!

Она никак не отваживалась вглядеться в темноту густой кроны. И все же, прижав руку к сердцу, которое громко стучало под серебряной брошью, полученной по наследству, решительно шагнула на крыльцо. Пять ступенек. Внизу она остановилась и посветила фонарем вокруг себя. Ни души.

— Ой, я наверняка ошиблась! Здесь нет ни души! — сказала она нарочито громко и отчетливо.

Усмехаясь в душе, она медленно направилась к корзине и ящику, а когда оставалось всего два-три шага, бросилась вперед и толкнула ящик так, что он с грохотом упал и перевернулся. Сверху донесся сердитый протестующий возглас.

Тогда Бедда наконец решилась поднять голову. Среди листвы она различила две длинные ноги и бледное лицо. Но тут силы ее покинули, ноги стали ватными, и она устало опустилась на корзину.

— Поставьте обратно ящик! — приказал начальственный голос. — Сейчас же!

Бедда поднялась. Привыкшая всю свою жизнь безропотно выполнять приказы сестры, могла ли она не подчиниться и на этот раз? Но она разом вспомнила о дереве, об улице Мармеландер и ее обитателях и вдруг по-настоящему разозлилась.

— Нет! — сказала она твердо. — Оставайтесь там! Вы ведь сами туда забрались!

Теперь, когда ее глаза привыкли к темноте, она разглядела таинственный портфель. Какой-то подозрительный человек держал его в одной руке. Как раз портфель мешал ему спуститься вниз: если бы он освободил обе руки, он мог бы спрыгнуть. Но сейчас он должен был либо сначала бросить портфель, либо оставить его на дереве. Однако ни то, ни другое было невозможно: все в городе знали, что ни один чиновник никогда не расстанется со своим драгоценным портфелем!