Памела Трэверс - Мэри Поппинс в парке

Но по дорожкам Парка проходило до обидного мало людей, да и те не обращали на нее никакого внимания.

Мэри Поппинс видела Полицейского, в отчаянии глядящего на окна дома № 17, и толстяка с сигарой в зубах, который, несмотря на все предупреждения Смотрителя Парка, ходил по траве.

Она слегка встрепенулась, когда в Ворота, жуя яблоко, вошел Берт, спичечник. «Может, он ищет меня», — самодовольно подумала Мэри Поппинс, поглаживая свои изящные черные перчатки.

Она также видела мисс Ларк, вышедшую со своими собаками на послеобеденную прогулку. Собаки рвались вниз по Главной Аллее и громко лаяли, в то время как Мисс Ларк, держа в руках поводки, спотыкаясь, бежала сзади. Шляпа у нее сбилась на одно ухо, а шарф развевался по ветру, как флаг. Перчатки и очки у нее то и дело падали, а бусы, ожерелья и браслеты раскачивались во все стороны.

Мэри Поппинс фыркнула. «Пожалуй, Мисс Ларк не так изящна и респектабельна, как кое-кто другой, действительно достойный внимания!»

Она еще раз самодовольно улыбнулась и снова принялась качать Аннабелу.

Теперь, когда газонокосилка смолкла, в Парке воцарилась почти полная тишина. Раздавались лишь едва различимый плеск фонтана да голос Джейн, которая уже почти добралась до конца истории.

— Итак, — заключила она, — злой ведьме настал конец. Король и девушка на следующий день поженились и жили потом долго и счастливо.

Майкл счастливо вздохнул и принялся обкусывать лепесток клевера.

Пожилой джентльмен, сидящий на мраморной скамейке за Розовым цветником, снял очки, прикрыл лицо носовым платком и задремал.

— Продолжай, Джейн, не останавливайся! — попросил Майкл. — Читай следующую.

Джейн пролистала несколько страниц Серебряной Книги Сказок. Книга была выцветшей и потрепанной, так как повидала на своем веку немало. Когда-то она принадлежала миссис Бэнкс, а перед этим ее матери. Многих картинок не хватало, а некоторые были раскрашены цветными карандашами. Кто это сделал — Майкл с Джейн, их мама или бабушка, теперь разобрать было трудно.

— Никак не могу выбрать, — прошептала Джейн, так как ей нравились все сказки.

— Тогда читай любую, какая откроется. Ты так всегда делаешь.

Джейн закрыла книгу, подержала ее секунду в руках, а затем выпустила. С легким шуршанием книга упала на траву и открылась как раз посередине.

— Ура! — воскликнул Майкл. — Это «Три Принца».

И он устроился поудобнее, собираясь слушать.

— Давным-давно, — начала Джейн, — жил-был Король, и было у него три сына. Самого старшего звали Флоримон, среднего — Веритэн, а младшего — Амор. И случилось однажды, что…

— Дай посмотреть картинку! — прервал Майкл.

Этот рисунок он особенно любил, так как они с Джейн сами раскрасили его однажды дождливым вечером.

Принцы стояли у края леса. Ветки над их головами были усыпаны цветами, а кое-где уже виднелись фрукты. Рядом стоял оседланный Единорог, и его за поводья держал старший Принц.

Шапочка Принца Флоримона была раскрашена в зеленый и красный цвета. На Принце Веритэне красовался оранжевый кожаный жилет и алая шапочка. А маленький Принц Амор был весь в голубом. За поясом у него поблескивал небольшой кинжальчик.

Золотистые локоны ниспадали на плечи двух старших братьев, а лицо самого младшего обрамляли светлые кудряшки.

Что касается Единорога, то оц, был серебристо-белым от гривы до хвоста — и только глаза были синими, как незабудки. Рог его был полосатым — черно-красным.

Джейн и Майкл, улыбаясь, смотрели на страницу, и три Принца, казалось, улыбались им в ответ.

Майкл вздохнул.

— Ах, если бы у меня был такой же кинжал, как у Амора!

Легкий ветерок зашуршал листьями деревьев, и раскрашенный рисунок дрогнул.

— Я никогда не могла выбрать между Флоримоном и Веритэном, — прошептала Джейн. — Они оба так прекрасны!

Фонтан весело зажурчал, и, будто эхо, из книги раздался ответный смех.

— Я могу тебе его одолжить, — сказал младший Принц, вытаскивая кинжал из-за пояса.

— Почему бы тебе не выбрать нас обоих? — воскликнули старшие братья, выходя на лужайку.

У Джейн с Майклом перехватило дыхание.

«Что случилось? Неужели нарисованный лес стал частью Парка? Или наоборот? Мы очутились там? Или они здесь?» — спрашивали себя дети.

— Разве ты не знакома с нами, Джейн? — спросил Флоримон, улыбаясь.

— Дат, конечно… — выдохнула она. — Но… как вы попали сюда?

— А ты разве не видишь? — удивился Веритэн. — Вы улыбнулись нам, мы — вам. Картинка была такой яркой и красивой: ты, Майкл, эти нарисованные розы…

— Поэтому мы и оказались здесь, в этой сказке, — радостно закончил Амор.

— Ты хочешь сказать, что вы вышли из сказки? — не понял Майкл. — Ведь это мы настоящие, а вы нарисованные!

Принцы тряхнули кудрями и засмеялись.

— Дотронься до меня! — предложил Флоримон.

— Возьми меня за руку! — подхватил Веритэн.

— Вот мой кинжал! — воскликнул Амор.

Майкл взял позолоченное оружие. Оно было острым, твердым, и слегка теплым от тела Амора.

— Ну, и кто же настоящий? — требовательно спросил младший Принц.

— Сунь его за пояс, — добавил он и, увидев удивление на лице Майкла, улыбнулся.

— Видишь, я был прав! — сказал Флоримон, когда Джейн протянула одну руку ему, а другую Веритэну. Она почувствовала тепло, исходящее от обоих, и кивнула.

— Но, — недоумевающе проговорила она, — как это может быть? Вы жили давным-давно. С тех пор прошло очень много времени.

— Нет! — не согласился Веритэн. — Давным-давно — значит «всегда». Ты помнишь свою пра-пра-пра-пра-бабушку?

— Конечно, нет.

— А мы помним, — сказал Флоримон с улыбкой. — А как насчет твоей пра-пра-пра-пра-внучки? Как думаешь, ты когда-нибудь увидишь ее?

Джейн задумчиво покачала головой. Ах, как бы ей хотелось увидеть эту очаровательную малышку!

— А мы увидим, — уверенно произнес Веритэн.

— Но как? Ведь вы дети из сказки!

Флоримон засмеялся и показал головой.

— Нет, это вы дети из сказки! Мы часто читали о вас, Джейн. Мы смотрели на картинку и очень хотели с вами познакомиться. Поэтому сегодня — когда книга раскрылась — мы просто вошли в нее! Дело в том, что мы можем по одному разу войти в историю, рассказываемую о любом человеке — не важно, кто он — наш дедушка или правнук. Но большинство из них этого просто не замечает, — он вздохнул. — А если замечает, то быстро забывает об этом. И лишь очень немногие помнят.

Джейн сжала руку Флоримона. Она знала, что никогда не забудет его, даже если доживет до сорока лет.

— О, не тратьте время на объяснения, — взмолился Амор. — Надо поскорее обследовать все, что есть на этой картинке!