Хью Лофтинг - Цирк доктора Дулиттла

— Если так пойдет и дальше, то за шесть дней мы без труда заработаем шиллингов триста, не меньше.

— Без труда? — возмущенно пролаял в ответ О’Скалли. — Ты посмотри, как трудятся на арене доктор и старушка Бетти. Не будь их, в цирк не пришла бы и половина зрителей.

После первого же представления Блоссом почуял, что номер с Бетти сулит ему небывалые барыши, и бросился умолять Джона Дулиттла продолжить выступления до конца недели, пока цирк не покинет Бриджтаун.

— Но ведь я обещал Бетти, — возражал доктор, — что она наконец-то сможет уйти на покой. Я не знаю, когда Беппо выздоровеет и вернется на арену, но старушку Бетти я уговорил только на одно выступление. Я надеялся, что вы найдете ей замену.

— Побойтесь Бога, доктор, — вскричал Блоссом. — Мне и за год не найти замены вам и Бетти. С тех пор как появились цирки, никто ничего подобного не видел. Все только о вас и говорят. Я слышал, что даже жители соседних городов бросают свои дела и мчатся сюда, чтобы на вас посмотреть. Доктор, голубчик, попросите Бетти выступать и дальше. Не так уж это и тяжело. Скажите ей, что она получит что захочет: спаржу на завтрак, финики на ужин, перину и пуховое одеяло на ночь. Открою вам секрет: за вчерашний день мы заработали пятьдесят фунтов. Таких денег в нашей кассе никогда не бывало.

Доктор пристально посмотрел на Блоссома, помолчал и наконец с грустью вымолвил:

— Да, теперь ваша старая лошадь приносит вам барыши, и вы готовы холить ее и лелеять. Двадцать лет она работала на вас, а вы кормили ее впроголодь, лишь бы держалась на ногах, а в стужу укрывали рваной попоной.

— Я искренне раскаялся! — поспешил перебить его Блоссом. — Неужели ей так трудно решать детские задачки и отвечать на вопросы? Поговорите с ней, доктор. Боже, у меня все в голове смешалось: я упрашиваю вас поговорить с лошадью! А еще вчера утром я и не догадывался, что со зверями можно говорить на их языке!

— И поэтому говорили с ними на языке плетки, — сердито сказал Джон Дулиттл, — Вот бы поменять вас местами, чтобы вы хотя бы пару лет поработали за охапку сена, а Бетти угощала бы вас кнутом за нерадивость. Ладно уж, так и быть. Я передам ей вашу просьбу, но не обещаю, что она согласится. Решение остается за ней, и если она не захочет больше выступать, то вы будете должны, как и клялись, отправить ее на покой.

Доктор отвернулся от хозяина цирка и зашагал к конюшне.

— Бедная Бетти, — тихо шептал он, — подумать только, ее предок носил в седле Юлия Цезаря, он слышал, как легионы радостным криком встречали завоевателя мира.

Старая лошадь стояла в стойле и смотрела в окошко на далекие поля.

— Это вы, господин доктор? — спросила Бетти, когда Джон Дулиттл появился на пороге конюшни. — Вы пришли, чтобы увести меня отсюда?

— Бетти, — сказал доктор и положил руку на костлявую, натруженную спину лошади. — Ты стала великой и несравненной актрисой.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, доктор, — удивилась лошадь.

— Ты прославилась, Бетти. Наш мир — очень забавная штука. Теперь, после двадцати лет службы у Блоссома, твой хозяин вдруг обнаружил, что ты очень умна и многого стоишь.

— Я все равно не понимаю, доктор. Я знаю, что ни один лошадиный барышник не даст за меня ни гроша.

— Но ты умеешь говорить, Бетти, — продолжал доктор.

— Я всегда умела говорить, — возразила лошадь.

— Я-то это знаю, но господин Блоссом и весь мир вместе с ним даже не догадывались, пока ты не вышла на арену цирка. Теперь они хотят каждый день видеть тебя в цирке.

— По-моему, они все умом тронулись, — фыркнула лошадь.

— Может быть, и так, — согласился доктор. — Теперь ты так дорога Блоссому, что он предлагает тебе спаржу на завтрак, финики на ужин, а на ночь — перину и пуховое одеяло, лишь бы ты согласилась выступать в цирке до конца недели.

— Вот теперь я понимаю, что значит прославиться, — грустно ответила Бетти. — Но мне не хочется ни спаржи, ни фиников, я их никогда не пробовала. Я хочу пастись на большом зеленом лугу

— Ты вольна делать, что тебе вздумается, — сказал доктор. — Двадцать лет тебе приходилось подчиняться воле человека, теперь ты свободна. Если ты не согласна больше выступать на арене, я найду способ заставить Блоссома выполнить договор. Поэтому ты прямо сегодня можешь уйти на покой.

— А что вы мне посоветуете, господин доктор? — спросила лошадь.

— Собственных лугов у Блоссома нет, — ответил Джон Дулиттл, — и ему придется отдать тебя кому-нибудь из крестьян, и дать тому денег тебе на сено. А если ты останешься в цирке, то, может быть, через неделю я подышу подходящий луг. Кроме того, Блоссом станет уступчивее, и мне будет легче помочь другим животным.

— Если это поможет другим цирковым животным, то я готова остаться, — согласилась Бетти.

Когда Джон Дулиттл сообщил хозяину цирка, что Бетти согласна выступать на арене до конца недели, не было на свете человека счастливее, чем Александр Блоссом. Он приказал напечатать новые афиши:

СПЕШИТЕ! СПЕШИТЕ! СПЕШИТЕ!

ТОЛЬКО ЧЕТЫРЕ ДНЯ В БРИДЖТАУНЕ ВЕЛИКИЙ ЦИРК БЛОССОМА И ЗНАМЕНИТАЯ ГОВОРЯЩАЯ ЛОШАДЬ БЕТТИ!

НЕ УПУСТИТЕ СЛУЧАЙ!

ГОВОРЯЩАЯ ЛОШАДЬ БЕТТИ ИЗ КОНЮШЕН ГЕНЕРАЛА ФУТЫНУТА

Доктору было очень неловко выдавать себя за владельца конюшни, да еще и гусарского генерала. Но Мэтьюз Магг уже окрестил так доктора, и делать было нечего.

Во вторник, среду и четверг цирк с утра до вечера давал представления и заработал столько, сколько не зарабатывал раньше и за неделю. В зрительном зале поставили еще три ряда скамеек, и все равно все желающие не могли поместиться в главном шатре. Полиция Бриджтауна присутствовала на каждом представлении, чтобы «поддерживать порядок». По чести говоря, полицейским просто хотелось посмотреть на говорящую лошадь и на генерала Футынута.

На третий день представлений в Бриджтауне слон попросил О’Скалли позвать к нему доктора. Доктор прихватил саквояж и направился в зверинец.

У слона разболелась спина. Доктор Дулиттл осмотрел его и сказал:

— У бедняги ревматизм. Да и немудрено! Вы только посмотрите, как сыро и грязно у него в загоне!

Доктор Дулиттл выписал рецепт и отправил Блоссома, как тот ни упирался, в аптеку за мазью. То-то удивился аптекарь, когда у него купили сразу целый бочонок мази! Да и сам хозяин цирка еще неделю тому назад ни за что не согласился бы потратить такую уйму денег на лечение слона. Но теперь, благодаря доктору, деньги рекой текли в кассу цирка, и Блоссом был готов пойти на все, лишь бы так продолжалось как можно дольше.

Когда мазь принесли, доктор потребовал себе в помощь шестерых крепких мужчин.