Ванда Мараховска - Сказки далеких островов и стран

— Ладно. Ну, берись-ка теперь за косу, — говорит ему еж.

Косил-косил шакал зеленые листья, а еж за ним шел и корни из земли вырывал — чудесные крепкие репки.

На следующий год они снова встретились.

— Если ты ничего против не имеешь, мы могли бы снова поле вместе обработать, — предложил шакал ежу.

— С удовольствием, — ответил еж. — В этом году уже сможем хлеб посеять.

И они тут же взялись за работу — вспахали землю, забороновали ее и посеяли пшеницу.

А когда пришло время жатвы, еж и говорит шакалу:

— Сейчас мы поделим урожай. Ты что выбираешь — вершки иль корешки?

— О, теперь-то уж тебе не удастся меня провести! Не дурак я, чтобы брать то, что сверху растет, возьму я корни.

Еж сжал всю пшеницу, а шакал шел за ним и корни из земли вырывал.

Еж и стога уже сметал, хлеб обмолотил и чистое, золотистое зерно насыпает на возы. Наготовил он запасы себе на зиму, будет у него что поесть, будет!

А шакал хвост поджал и завыл со злости.

Считая себя обманутым, решил он подать на ежа в суд.

Судья подумал и так решил:

— Бегите-ка вы оба вдоль пшеничного поля, которое тянется до самой горы. Кто из вас первый пшеничное поле измерит и на вершину горы взойдет, тот и возьмет себе весь урожай.

— Ладно, — согласились еж и шакал.

А у ежа было девять братьев, похожих, как две капли воды, друг на друга. Созвал он их всех к себе. Весь план с ними обсудил. Один должен был спрятаться тут же, на самом краю поля. Другой — немного дальше. Третий — еще дальше. И так, до самой горы, где поле начиналось.

Подходит еж к шакалу.

— Ну, ты готов? Тогда начинай бег.

Судья дал сигнал, и оба бегом пустились вдоль посевов пшеницы. Шакал в одно мгновение пролетел большую часть дороги, но нагнать ежа ему не удалось — все время он его перед собой видел. Тогда шакал пустился еще быстрее, что было духу, а еж все впереди него бежит и кричит:

— Пятнадцать, шестнадцать, семнадцать.

Гора уже недалеко, поле вот-вот кончится, а шакал — где там, далеко ему до конца! Только на середине поля десятый лан отсчитывает, дышит тяжело от усилий, вот-вот конец ему придет.

— Тридцатый лан — кричит у горы еж.

Судья объявил его победителем и весь урожай ему присудил.

Во имя милосердного Аллаха, во имя Аллаха, исполненного жалости, я расскажу вам историю о султане Индилае. Жил-был когда-то султан Индилай. У него была красавица-жена, милостивая Ситти-Санни, и два маленьких сына. Одного называли Абедуледьюмали, а второго — Абедуледьюляли.

Однажды султан разгуливал по своим садам. Вдруг он увидел горлинку. Он схватил из рук слуги лук, натянул тетиву, выпустил стрелу и ранил горлинку в крылышко.

Тогда горлинка сказала султану Индилаю:

— О господин! Не убивай меня! У меня птенчики в гнезде сидят, без меня они пропадут. Если ты выпустишь меня на свободу, я дам тебе три совета. Увидишь, они тебе на что-нибудь да пригодятся.

Султан сжалился над горлицей, перевязал ей крылышко и выпустил ее на свободу.

Уселась горлица на самой низкой веточке фигового дерева и сказала:

— Мой первый совет такой: если дойдет до тебя какая-нибудь весть или тебе расскажут о каком-нибудь споре и будут требовать от тебя немедленного решения, тщательно во всем разберись, прежде чем выскажешь свое мнение, и верь только тому, что не противоречит твоему рассудку.

Потом горлица перескочила на следующую веточку и сказала:

— Никогда не сожалей о том, что случилось, думай о том, что будет.

Перескочив выше еще на одну веточку, она сказала:

— Помни, что судьба изменчива. Никогда не падай духом и не теряй веры в грядущие дни, что бы судьба тебе ни готовила. А сейчас послушай, что я еще тебе скажу: если бы ты убил меня, то в моем желудке ты нашел бы три огромные рубина величиной со страусовое яйцо.

Султан Индилай рассмеялся и говорит:

— Это не похоже на правду, моя дорогая. Ведь весь твой желудок не больше голубиного яйца. А впрочем, что случилось — того уж не вернешь.

— О, я вижу, что ума у тебя хватает, мой господин, — сказала ему горлица. — Могу тогда дать тебе еще один совет: не верь своим советникам — предают они тебя, не верь льстецам — они обманывают тебя, не верь страже — она посягает на твою жизнь.

После этих слов горлинка вспорхнула и полетела в лес.

Некоторое время спустя советники султана решили свергнуть его с престола. Они подкупили дворцовую стражу, обещая ей большую награду за убийство султана и всей его семьи.

Султан, который, внявши совету горлицы, уже давно не доверял своим министрам, решил ночью тайно покинуть вместе с женой и сыновьями дворец, чтобы поискать убежища в другом царстве.

Ранним утром они уже были далеко от границ своего государства, в огромном лесу. Когда они отдыхали под фиговым деревом, усталые после ночного бегства, сын султана Абедуледьюляли заметил среди ветвей гнездо, горлинки. Из него выглядывали маленькие птенчики, которые нетерпеливо поджидали свою мать, широко открывая свои клювики. Абедуледьюляли сказал своему отцу-султану:

— Дорогой батюшка! На этом фиговом дереве есть гнездышко горлинки, а в нем сидят птенцы. Я хотел бы с ними поиграть. Вынь их из гнезда и дай мне.

Отец ответил ему:

— Сынок, зачем тебе эти маленькие горлицы? Пусть они сидят в гнезде. Если их мать, вернувшись, застанет гнездышко пустым, сердце ее разорвется от горя.

— Отец, но я хочу, я хочу поиграть с этими птенчиками!

И он так долго плакал, что в конце концов султан Индилай достал гнездо, вынул из него горличек и дал их сыну.

Прилетела горлинка-мать, увидела опустевшее гнездо, а своих детей — внизу на земле, в руках сына султана.

Гневно закричала она, крыльями замахала и начала низко-низко, прямо над головой мальчика, летать. Всем сердцем рвалась она к своим птенцам.

Но Абедуледьюляли только весело смеялся и продолжал играть с птенчиками.

— Пусть же за это мое горе и вы познаете горе разлуки со своими близкими! — гневно воскликнула она и полетела в лес.

В это время наступали уже сумерки.

Султан Индилай сказал своему сыну:

— Дорогой мой сынок! Ты уж наигрался с этими птицами, приближается ночь, они должны лечь спать, надо их отнести обратно в гнездо, к матери и отцу, которые там наверху уже, наверное, горько плачут по своим деткам.

Уложил султан птенцов в их гнездышко и двинулся со всей семьей дальше в путь.

Наступила ночь, когда они очутились над рекой, столь широкой, что, если стать на одном берегу, то нельзя ничего разглядеть на другом. Лодки нигде не было видно и лишь после долгих поисков султан нашел маленький челн, в котором одновременно не могло уместиться больше двух человек.