Андрей Гнездилов - Сундук старого принца

Двойник же его прибыл на остров, Мало сокровищ показалось ему, когда он загрузил их на свой корабль, и он решил завладеть Русалкой. Любовь к Иоганнесу жгла и ее сердце, но она же ослепила глаза. Жестоко было ее прозрение, когда она поняла, что доверилась двойнику. Однако было поздно, он стал ее хозяином. Алчность его требовала от нее умножения сокровищ. Он хотел снова плыть к ее острову или с ее помощью доставать жемчуг со дни моря, но она отказалась служить ему. Вообще говоря, много раз Русалка могла воспользоваться случаем и погубить самозванца. Но во-первых, обман претил ей, во-вторых, ее сердце давало ей надежду на встречу с любимым, если она сохранит жизнь его двойнику, в-третьих, Хозяин все же носил облик Иоганнеса, и это утишало ее тоску. Итак, Русалка стала ждать Иоганнеса. Хозяин, привязанный к ней неведомыми узами, не смел избавиться от нее. На свои богатства он выстроил таверну и заставлял Русалку петь, дабы привлекать гостей. Она влачила жизнь пленницы и пела, надеясь быть услышанной когда-нибудь Иоганнесом. Так текло их существование, казавшееся, а может, и бывшее мучительнейшей пыткой. Русалка, дав себе слово дождаться возлюбленного, не могла умереть, не увидев его. Ее призрачный хозяин имел свою зависимость от Иоганнеса.

И вот прошли не годы, а столетия, когда наконец доктор Лондрус пришел в таверну и вспомнил все, что когда-то случилось с Иоганнесом Бердтом. Теперь ему предстояло отвезти Русалку на ее остров и вернуть ее морю. Так и произошло… Старинное судно с просоленными парусами вышло однажды ночью из Любека, покинув кладбище кораблей. Долог был путь к острову, но ветры донесли до цели странных пловцов. Там на крошечном островке, впервые взяв в руки скрипку, доктор Лондрус заиграл те мелодии, что наполняли песни Русалки. Душа ее унеслась в морские просторы вместе с последними звуками, и тут же лопнуло волшебное зеркало дервиша. Исчез навсегда двойник Иоганнеса по прозвищу Хозяин. Что же касается доктора, то он принял эту встречу с прошлым как залог свидания с Русалкой в будущем.

Высоко в горах стоял старый, полуразрушенный замок. Давно заросла травой и кустарником вьющаяся по склонам дорога к тяжелым дубовым воротам, и лишь крутая каменистая тропинка еще петляла меж скал, помогая пастухам в поисках новых пастбищ.

Однажды на гору взобрался любопытный идальго по имени дон Бальтазар. Была весна, стены замка сплошь оплетали расцветшие дикие розы, и снизу казалось, что на вершине расположился чудесный розовый сад. Ветерок, веющий в долину, был наполнен благоухающим ароматом цветов. Среди опаленных солнцем гор этот незатухающий костер на фоне голубого неба напоминал пылающее жерло вулкана, а облако над ним — клубы дыма. Эта причудливая картина разбудила в путнике желание разглядеть ее поближе.

Первое, что поразило дона Бальтазара, это удивительная тишина. Внизу, до самого горизонта, тянулись цепи скалистых гор, то покрытых лесом, то обнаженных, неровные поля в долинах, извивающиеся русла рек. Небо и земля словно сошлись среди этих каменных руин и замерли в немом объятии.

Путник долго бродил по пустым залам замка, любовался резными капителями колонн, и только эхо шагов сопровождало его.

В центре замка располагался заросший двор с пересохшим фонтаном, увенчанным мраморной фигурой прелестной женщины с опущенной головой. Дон Бальтазар застыл в восторге. Ему так хотелось увидеть глаза женщины, но что- то пугало и останавливало его.

Солнце незаметно коснулось горизонта. Внезапно раздался глубокий чистый звук башенного колокола. Вода всхлипнула в фонтане и тонкой струйкой метнулась вверх. Фигура женщины вздохнула и распрямилась.

— О боже, уже закат, я опять всюду опоздала. И все эти несносные часы, которые живут, как люди, только для себя. То им никак не догнать времени, то они летят, опережая его. И вот теперь куда-то делись. Что же — я буду искать их или ждать, когда они соблаговолят вернуться?

Она собралась идти, но вдруг увидела путника:

— Кто вы, синьор, и что здесь делаете?

Странно, она обращалась к нему, но смотрела в сторону, словно пряча от него свой взгляд.

— Я дон Бальтазар, — ответил он. — И когда я увидел вашу красоту, мне кажется, я понял, что искал вас!

Бледная улыбка скользнула по ее лицу.

— Насколько я помню, наша встреча должна произойти много позднее. Вы явились слишком рано. Ваше время еще не наступило.

— Вы меня знаете? — изумился идальго. — Но я, простите, не могу вспомнить вас. Вот если бы вы поглядели мне в глаза, возможно, я узнал бы вас…

— Да, разумеется, синьор, вы тотчас бы прозрели, но это стоило бы вам жизни. Я — Смерть!

Дон Бальтазар вздрогнул:

— Вы Смерть? Такая молодая и прекрасная?

— Я прихожу к каждому в том образе, который живет в его душе. Не скрою, мне лестно ваше поэтическое представление обо мне. Пока же — прощайте, надеюсь, что время нашей разлуки продлится для вас подольше, а встреча будет столь же приятной.

Она поднялась в воздух и растворилась в нем. Путник невольно шагнул за ней. Что-то звякнуло у него под ногами, он наклонился и поднял замысловатые серебряные часы. Стук их вторил биению его сердца. Он откинул заднюю крышку — в зеркальной зеленоватой поверхности истаивала женская фигура в длинном струящемся плаще. Обернувшись, она махнула ему рукой:

— Не забудьте заводить их каждый день, на закате! Я люблю ночные часы для свиданий!

Через пару дней дон Бальтазар явился ко двору герцогини Эстреллы де лас Мургос, которой принадлежали гора и замок.

Известная своей красотой, богатством и неприступностью, она переживала не самые лучшие дни. Разборчивая и честолюбивая, привередливая и надменная, герцогиня однажды обнаружила, что блестящая вереница претендентов на ее руку истаяла, как случайный снег, и она осталась одна в своих просторных владениях. Отвергнутые женихи ушли, а вместе с ними кончились пышные пиры, шумные охоты, веселые праздники, которые так любила Эстрелла.

Приход дона Бальтазара возродил надежды герцогини. Она прихорошилась и велела вести его в самый роскошный зал дворца. Но гость и не думал заводить разговор о своих чувствах, он заговорил о возможности купить замок на вершине. Герцогиня решила, что это всего лишь предлог для дальнейших действий.

— Этот замок мне не нужен, и я готова его просто подарить вам.

Дон Бальтазар, конечно же, отказался от такой щедрости и настаивал на сделке. Тогда донья Эстрелла назначила смехотворно низкую цену и спросила, что он собирается делать с замком.