Алексей Сочев - Первое знакомство (сборник)

Петя затормозил, не решаясь следовать за Гаврюшкой. Если и он так же увязнет, то без посторонней помощи ему из этой тины не выбраться. Что делать? Ручей вокруг не объедешь… Однако и топтаться на одном месте толку мало. Мальчик свернул вправо по дорожке и помчался вдоль ручья. Отъехав с полкилометра, Петя вынужден был остановиться — дорогу преградило несколько десятков громадных снопов камыша, заготовленного для покрытия крыши. Мальчик схватил велосипед и начал перетаскивать через снопы. Вдруг счастливая мысль промелькнула у него в голове. Часть снопов лежала почти у самой воды. А что, если их сложить и сделать что-то вроде моста? Проваливаясь по колено в грязь, Петя принялся за работу. Снопы были тяжёлые, но внезапная надежда и желание во что бы то ни стало победить придали ему сил. За пять минут снопы были сложены, и Петя зашагал по ним, неся на плече машину. Вскоре Петя выбрался на другой берег, более крутой и сухой. Ещё одно усилие, и велосипед лежит на траве, а Гаврюшка всё ещё добирается до этого берега.

Петя даже не подозревал, что человек может испытывать такое счастье. Ему казалось, что он не едет, а летит.

А вот и Санька. Всегда сдержанный и молчаливый, он стал неузнаваем. Как он кричит и машет руками, подбадривая Петю! Но его не нужно подбадривать, он и так старается изо всех сил. И, только когда Санька, схватив эстафету, помчался к реке, Петя боязливо оглянулся, ожидая за своей спиной увидеть Гаврюшку. Тот отстал метров на двести…

Чествование победителей происходило по всем правилам. Семён перевязал каждого через плечо кумачовой лентой и крепко пожал им руки, а шумливая ватага ребят не скупилась на аплодисменты.

Братья-разбойники стояли в толпе и с откровенной завистью смотрели на чемпионов. Пете даже жаль стало Гаврюшку, и он, движимый великодушием, подошёл к нему и протянул руку.

— Приветствую тебя! Ты достойный противник! — сказал он не без торжественности.

Гаврюшка сначала растерялся, но потом улыбнулся невесёлой улыбкой и полол протянутую руку:

— Ладно, обхитрил ты меня, Петух. Но я тебе ещё докажу.

Петя ничего не ответил, ведь спор только подорвал бы авторитет победителя.

Петя ещё не успел вдоволь насладиться торжеством победителя, как новые события в жизни села оттеснили всё на второй план — началась уборка урожая.

А урожай в этом году выдался особенно богатый. День и ночь косили комбайны, гремели машины, перевозя зерно. Но машин уже давно не хватало, а хлеб лился и лился сплошным золотым потоком. Вот он заполнил все амбары, лёг громадными горами под навесы, а затем и просто под открытое небо. Казалось, этот неудержимый поток затопит всё село.

Для перевозки зерна на элеватор были собраны все подводы, а ребят назначили возчиками.

Колька подвёл Петю к конюху и, изо всех сил стараясь казаться посолидней, заметил таким тоном, словно всё зависело только от его решения:

— Кузьма Васильевич, нужно и этому парню дать упряжку.

Конюх через плечо взглянул на Петю и коротко ответил:

— Чужим коней не даём.

— Да какой же он чужой! — обиделся Колька. — Это ж внук деда Стогова.

— Я это и без тебя знаю. А что он понимает в конях? Напоит горячих да и поставит в стойло, а мне отвечай.

— Вы думаете, Петька не знает, что после водопоя горячему коню на месте стоять нельзя! — возмутился Колька при одной мысли, что Петю могли заподозрить в незнании таких простых вещей.

Но конюх остался непреклонным, и Петя, чувствуя, что его нижняя губа начинает предательски подёргиваться, а глаза туманиться от слёз, уныло поплёлся домой.

— Случилось что? — спросил дед, продолжая прилаживать крышку улья.

— Да так… ничего…

Петя сел на завалинку под хатой, склонил голову. И всегда у него получается не так, как у других ребят! Почему так, почему?

Но обидней всего было то, что его Зорька попала в Гаврюшкину упряжку. А он, Петя, так привык к ней, полюбил, да и лошадь знала его голос и всегда вопросительно посматривала на него. Ну, чем, мол, сегодня угостишь?..

Во двор донёсся грохот подвод — Петя бросился к забору. По улице игривой рысцой мчалось шесть упряжек. Впереди, конечно, Гаврюшка. Он размахивает кнутом и хитро поглядывает на Петю. Вот стегнул Зорьку, нарочно стегнул…

Петя сердито насупился, сжал кулаки, точно готовясь к бою. К нему подошёл дед, понимающе усмехнулся в пышные усы.

— Не дали упряжки? — спросил он с сочувствием.

— Я и не просил… Всё равно не дадут…

— Отчего не дадут? Ты ж коней не боишься.

Петя молчал. Если он сейчас упомянет о своей Зорьке, то слёзы сами польются из глаз. Дед ободряюще взъерошил на голове внука выгоревший чуб и посоветовал:

— А ты не отступай, добивайся своего.

— Тебе хорошо сказать — добивайся. А если конюх со мной и разговаривать не хочет!

— Пойди к старшему конюху, к бригадиру, доберись до самого председателя колхоза.

Петя смахнул непрошеные слёзы и с надеждой посмотрел на деда:

— Ты бы сходил, тебе и конюх не откажет.

— А у тебя языка нет за себя похлопотать?

— Думаешь, председатель разрешит?

— Смотря как ты сумеешь попросить.

Вечером Петя с Колькой отправились в правление колхоза поджидать председателя. Петя сидел на крыльце бледный и молчаливый. Он то и дело глотал слюну, тяжело вздыхал и в сотый раз обдумывал свою речь. Но речь произносить так и не пришлось — председатель очень торопился, и Петя, шагая рядом с ним, спешил рассказать обо всём, пока тот не вошёл в свой кабинет.

— А с лошадьми ты обращаться умеешь? — спросил председатель, уже взявшись за ручку двери.

— Это я-то не умею?! — искренне возмутился Петя и, позабыв о своём страхе, воинственно заявил: — Да я на состязаниях в чемпионы вышел, а там и верховая езда была.

— И ты скакал верхом? — с интересом спросил председатель.

Пете очень хотелось сказать, что он скакал верхом, но лгать он не умел, поэтому, покраснев, мальчик признался честно:

— Нет, скакал Мишка Щука.

— Верно. Хорошо, что сказал правду. Мне Мишка о тебе рассказывал. Тебя Петей зовут?

— Ах да, Мишка ваш сын! — только сейчас вспомнил Петя, и, чтобы сказать что-нибудь приятное Мишкиному отцу, который, вероятно, знает, что из-за Мишки чуть не проиграли состязание, он прибавил утешающе: — Ничего, верхом он скачет неважно, зато плавает лучше всех. Его даже Щукой за это прозвали. — И тут же жалобно прибавил: — Дяденька, так распорядитесь, чтоб мне дали упряжку.

— Чемпиону отказать трудно, — развёл руками председатель. — Ладно, позвоню сейчас, авось конюх подобреет.

— Спасибо! Большое вам спасибо! — восторженно выпалил Петя и вихрем вылетел из правления.

Домой он мчался так, что даже Колька с трудом поспевал за ним.