Рут Томпсон - Трусливый Лев из Страны Оз

— Рыба! — взвизгнула Стряпуха, тыча в Воттака громадной вилкой величиной с хороший зонтик. — Какая радость! Рыба мне ещё не попадалась! И мальчишка! — Она ухватила Боба за подбородок. — Мальчишкам самое место в банке, иначе они избалуются! Ой, и птичка!

Храпуша в страхе захлопала крыльями, шумно поднялась в воздух и стала летать кругами над гуселётом.

— В котёл, в котёл! — вопила Стряпуха. — Прокипятить! Простерилизовать! Бланшировать! Залить кипящим уксусом! Закрутить! Дать остыть! И на холод, ха-ха, на холод!

Насмерть перепуганный Воттак потянулся к панели управления, чтобы нажать кнопку, но не успел — Стряпуха взмахнула громадной стальной поварёшкой и с силой опустила её на панель, которая разлетелась вдребезги.

Воттак понял, что побег откладывается, и решил вернуться к правилу номер два и попытаться выиграть немного времени вежливостью.

— Великолепная и бесподобная госпожа Стряпуха! — начал он. — Не поведаете ли, почему вы хотите законсервировать нас против нашей воли и зачем вы законсервировали всех этих людей?

Это был удачный ход, потому что после консервирования Стряпуха больше всего на свете любила поговорить. А разговаривать с консервами было неудобно — приходилось или переписываться, или отвинчивать крышки, чего она не одобряла. Обрадовавшись, она немедленно отложила поварёшку и присела на ступеньку трона.

— Что же, — заговорила она хриплым басом, — поскольку вам все равно от меня не уйти, я с удовольствием расскажу вам о своей благородной деятельности. Знайте, незнакомцы, что, когда живое существо попадает в банку, всем его заботам и неприятностям приходит конец Ему обеспечена сохранность на долгие годы, а в пище и питье оно больше не нуждается. А значит, и работать ему больше не надо. Не это ли и есть настоящее счастье? Все, кого я законсервировала, очень мне благодарны. Разве тебе, белолицый, не надоело работать?

— Конечно, нет! — воскликнул клоун. — Я люблю свою работу!

— Ну, значит, ты редкое исключение, — уверенно ответила Стряпуха, рассматривая в то же время Трусливого Льва. — Но ничего, в консервированном виде ты будешь не хуже других. А уж лев твой будет просто бесподобно смотреться в банке. Вот только как будет лучше его сохранить — в уксусе или в собственном соку? Как ты думаешь?

Ведьма закрыла глаза и задумалась. Потрясённый услышанным Трусливый Лев чуть было на неё не набросился, но Воттак вовремя предостерёг его взглядом и осторожно-осторожно, чтобы Стряпуха ничего не заметила, потянулся к единственной уцелевшей на разбитой панели кнопке. На ней было написано «взлёт».

Полицейский заметил движение Воттака и неразборчиво забормотал что-то из банки. Но клоун, не дожидаясь, пока Стряпуха услышит его бормотание и откроет глаза, решительно нажал на кнопку.

Гуселёт резко взмыл в воздух. Десятки баночных человечков повалились от неожиданного толчка на стеклянную мостовую — только осколки их банок полетели во все стороны. Стряпуха тоже упала и покатилась кубарем. А гуселёт стремительно поднимался все выше и выше.

Воттак поскорее стащил рыбий костюм и стал рассматривать изуродованную панель в поисках ещё хоть одной исправной кнопки. Но нет, вся система управления была безнадёжно испорчена.

— Ох, до чего же мне опротивело летать! — жаловался Лев, изо всех сил цепляясь за сиденье. — Дурацкое занятие и совершенно не львиное!

— Куда мы летим, Воттак? — спросил Боб, со страхом глядя вниз, на быстро удаляющуюся землю.

— Пока наверх. А потом… — Воттак замолчал, вздрогнул и вцепился в руль.

Гуселёт поднимался все выше и выше, все быстрее и быстрее. Бедные пассажиры потеряли счёт времени, они сидели ни живы, ни мертвы и только глотали ртом воздух. Ни разговаривать, ни думать они уже не могли. Неизвестно, сколько бы это ещё продолжалось и куда бы они залетели, но внезапно гуселёт налетел на небольшую звёздочку, перевернулся и повис, зацепившись колесом за один из её острых лучиков. А наши друзья камнем полетели вниз.

Одна Храпуша не испугалась и не утратила сообразительности, что и естественно, поскольку она находилась в своей стихии. Она сразу замахала крыльями, подлетела к Бобу и, держась чуть пониже, ухитрилась посадить мальчика себе на спину. Потом она полетела вниз, стараясь не отставать от падающих рядом Воттака и Трусливого Льва, для чего ей приходилось махать крыльями очень энергично.

— Ой, что же делать! — причитала верная птица. — Ой, они же разобьются! Как быть? Мальчика-то я спасу, но троих мне не поднять. Эти двое погибнут! А ведь они такие красивые!

Позже Воттак рассказывал, что, хотя при падении замирает сердце и перехватывает дыхание, есть в нем и какое-то своеобразное удовольствие. Через какое-то время он слегка пришёл в себя и заметил летящую рядом Храпушу с Бобом на спине. Это его обрадовало — мальчику, следовательно, не грозило разбиться. Слегка успокоившись, он попробовал пошевелить руками и ногами и даже крикнул что-то весёлое Льву, чтобы его подбодрить. Но вот внизу показалась земля, она стремительно приближалась, и уж это зрелище никого подбодрить не могло. Храпуша закричала в испуге — она разглядела, что внизу лежит каменистая местность и нет ни стогов сена, ни даже деревьев, которые могли бы как-то смягчить удар при падении.

— Прощай, друг! — прорычал Трусливый Лев, поднимая глаза к Воттаку, который летел чуть выше. — Я тебя не забуду! Ты настоящий храбрец, хоть и любишь менять обличья.

Воттак был так растроган, что даже ответить ничего не смог. Он заметил острые скалы внизу и подумал, что скоро превратится в лепёшку, и это будет его последнее превращение. Он молча помахал рукой своим друзьям и закрыл глаза.

Храпуша молнией метнулась вниз и усадила Боба на большой валун. После этого она распростёрла крылья и стала парить в воздухе невысоко над камнями, надеясь, что сможет перехватить падающего Воттака.

Но ни Воттаку, ни Трусливому Льву не суждено было долететь до земли. Произошло нечто неожиданное. Когда они пролетали мимо выступающего на крутом горном склоне большого утёса, вдруг неизвестно откуда протянулась громадная каменная рука и схватила связывающую их верёвку.

— Базальт с диабазом! — раздался громкий и скрипучий голос. — Это что ещё за птички такие?

Из-за утёса вышел громадный каменный человек. Легко раскачивая верёвку с висящими на концах Воттаком и Львом, он нагнулся и другой рукой потянулся к Храпуше и Бобу.