Мансур Афзалов - Узбекские народные сказки. Том 2

Выслушав визиря, Навои сказал:

– Приведите к нему мастера, только пусть он захватит с собой пилу и топор.

На другой день утром Хусейн Байкара, выйдя из гарема, спросил визирей:

– Ну что? Догадались?

– Да, догадались, – ответили визири и тотчас же привели мастера с пилой и топором. Увидев мастера, Хусейн Байкара указал ему на потолок и сказал:

– Почини вот эту балку!

Взглянули визири на потолок, и им стало все понятно: одна из балок треснула. «Вот почему Хусейн Мирза вчера смотрел в потолок! А мы-то никак не могли догадаться!» – подумали визири.

Перевод С. Паластрова.

Как-то раз Хусейн Байкара обратился к своим тридцати девяти визирям и спросил:

– Что слаще всего на свете?Визири стали называть всякие вкусные блюда и лакомства. Однако Хусейн Байкара, выслушав всех, ответил:

– Нет, не угадали! Даю вам сроку до завтрашнего утра, – приказал он. – Если не отгадаете, придется вам всем распрощаться с жизнью!

Посовещавшись, визири послали к Алишеру Навои его друга-визиря. Визирь пришел к Навои и говорит:

– Повелитель загадал нам трудную загадку: что слаще всего на свете? Мы никак не могли отгадать. Если мы не разгадаем, завтра он всех нас казнит.

– Вы скажите ему так, – ответил Навои: – «Когда человек проголодается, ему все равно что есть, лишь бы поесть. Все, что ни дадут голодному, ему слаще всего на свете».

Когда на следующее утро Хусейн Байкара спросил визирей, они ответили ему так, как научил Навои.

– Э, не сами придумали, вам кто-то сказал. Говорите правду, кто отгадал? – потребовал Хусейн.

– Государь, мы сами отгадали, – уверяли его визири.

Хусейн Байкара приказал запереть всех визирей в одну комнату и сказал им:

– Вас будут выпускать по одному. Кто не скажет правду, тому отрубят голову!

Тогда визири вынуждены были признаться.

– Мы спросили Алишера Навои. Это он отгадал, – сказали они.

– Вы же сами оклеветали Алишера! – вскричал Хусейн Байкара. – Только из-за вас я прогнал его. Почему же теперь вы идете к нему и просите у него совета?! Значит, без него ваши мозги не работают!

Хусейн Байкара приказал вызвать Алишера Навои и вновь назначил его на должность визиря.

Перевод С. Паластрова.

Великий поэт Алишер Навои рано лишился отца. После его смерти юноша остался без средств и вынужден был отправиться в Самарканд, где жили его родственники.

Там он поступил учиться в медресе.

Испытывая материальные трудности, претерпевая всякие невзгоды и лишения, Навои усердно занимался и через несколько лет успешно закончил курс наук. Пришло время возвращаться на родину, но у Навои не было денег, чтобы заплатить за проезд, и ему пришлось отправиться в дальний путь пешком в одежде дервиша. Много дней он шел, но вот вдали показались высокие горы.

Подойдя к их подножию, Навои встретил седовласого пастуха, пасшего овец. Навои сразу узнал его. Давно когда-то старик пастух работал у его отца. Старик вырастил маленького Алишера, постоянно носил его на руках и любовно ухаживал за ним.

Увидев Алишера, пастух тоже узнал своего питомца.

– Это вы, Алишер? Что это – сон или язь?! – радостно воскликнул старик, здороваясь с Навои. Тотчас же он развязал свой поясной платок, вынул из него две лепешки, надоил овечьего молока и накормил юношу.

– Чьи это овцы? – спросил Навои.

– Это ваши овцы, сынок, – ответил пастух. – Еще при жизни ваш отец выделил двести голов из своих стад и отдал мне пасти. Все имущество и весь скот, принадлежавшие вашей семье, разграбили и разворовали нечестные люди, а эти овцы плодились и множились. За время, пока вы учились в Самарканде, вместо двухсот уже стало семьсот голов. Я очень рад, что выполнил завет вашего отца. Теперь я передам вам этих овец.

Навои остался погостить у пастуха. Вечером старик повел его к себе в хижину, угостил и уложил спать. На другой день утром Навои выделил из стада двести овец и отдал их старику.

– Отец, – сказал он, – вы человек семейный. Возьмите себе этих овец. Это плата за ваш тяжелый труд!

Пастух обрадовался. Он был очень доволен подарком Навои.

Распрощавшись со стариком, Навои погнал все стадо в ближайший город. Бараны были очень жирные. Поэтому, когда Навои пригнал свое стадо на базар, его со всех сторон обступили покупатели.

– Почем продаете своих баранов? – спрашивали люди.

– Я продаю с одним условием: тот, кто купит барана, должен уплатить мне деньги не сейчас, а в тот день, когда умрет царь этой страны, – согласившийся на это условие, пусть берет по одному барану и ведет домой! – отвечал Навои.

Все, кто был на базаре, кинулись к стаду и расхватали баранов.

Царские чиновники тотчас же донесли царю той страны – Хусейну Байкаре – об этом случае.

– О, властелин мира! – сказали они Хусейну Байкаре. – Сегодня один юноша в одежде дервиша пригнал на базар пятьсот баранов и раздал народу. «А деньги, – сказал он, – уплатите мне в тот день, когда умрет царь». При всем народе он говорил такие слова! Значит, он желает вам смерти!

Разгневанный Хусейн Байкара приказал:

– Сейчас же пойдите и приведите ко мне этого дервиша!

Чиновники побежали на базар, схватили Навои, связали ему руки и привели к царю. Взглянул на него Хусейн Байкара и ахнул от удивления; оказывается, вместе с Навои он проводил детские годы и учился в школе. Хусейн Байкара набросился на Навои с упреками:

– Вот как! Вы желаете мне смерти и будете довольны, если я умру! Вы сами сказали об этом народу!

Навои спокойно ответил:

– О, государь! Я сделал вовсе не плохое дело. Услыхав, что вы стали царем, я раздал на базаре своих баранов, и сказал при этом: «Вы заплатите мне деньги в тот день, когда умрет царь». Теперь все люди, которые взяли баранов, говорят: «Хоть бы царь-то наш не умер, жил бы подольше! А если он умрет, тогда Навои потребует с нас деньги». И все они молятся за вас, просят, чтобы бог послал вам побольше здоровья и долгих лет жизни.

Перевод С. Паластрова.

Однажды султан Хусейн Байкара, поверив злым наветам, возведенным на Алишера Навои визирями, приказал бросить его в темный зиндан. Выяснив вскоре, что Навои ни в чем не виноват, султан Хусейн приказал выпустить его из темницы.

Но Навои отказался выйти на волю и во всеуслышание выразил свое удивление по поводу непостоянства царя.