Игорь Стрелков - Сказки Заколдованного Замка

Кто бы ни пытался пройти к ясно различимым впереди воротам и стенам, едва сделав шаг через невидимую черту (чуть позже король приказал обозначить её на земле цепочкой белых камней), вдруг оказывался с противоположной стороны крепости. И главное, к ней спиной, как будто прошел её насквозь. Кроме того, через некоторое время Вершигорн убедился, что его дочь теперь никто в плену не удерживает. Её Высочество Государыня Наследница сама, по собственной воле не желает возвращаться. Принцесса вместе с немногими оставшимися при ней слугами и служанками заперлась в замке с твёрдым намерением и далее противиться воле короля-отца. Предварительно королевна во всеуслышание заявила, стоя на помосте в проломе стены, что теперь она является суверенной хозяйкой заколдованной развалины и никого внутрь не пустит.

Сначала Вершигорн со всем войском встал под стеной, изыскивая способ взять замок штурмом. Потом, когда убедился, что это не в его силах, а своенравная дочь ни на какие уговоры не поддаётся, окончательно рассвирепел, сам уехал в столицу, а вокруг замка расположил отряд разведчиков-следопытов с категорическим приказом никого и ничего внутрь не пропускать.

— Измором возьму! — стукнул повелитель по столу закованным в латную перчатку кулачищем.

Замок по всем правилам осады обнесли со всех сторон рвом и валом с частоколом, обставили караульными башнями, где днём и ночью несли службу старательные часовые и прикомандированные колдуны-волшебники. Раз в неделю, по средам, дежурный герольд приближался к воротам, трубил в рог и зачитывал королевскую почту — строгую и официальную (дворцовые новости и сплетни Вершигорн запретил передавать категорически, справедливо рассудив, что если дочь теперь и впрямь стала волшебницей, то и сама всё узнает, а если нет, то пусть помучается без новостей вдобавок к голоду желудочному).

— Рано или поздно всё равно сдастся! Ну, год продержится, ну два. А потом запасы кончатся, и она капитулирует. Никто ещё среди принцесс нашего рода из одного упрямства с голоду не умирал. А уж как мы её схватим, так немедленно замуж. В тот же день! — объявил суровый король на совете.

— Правильно, правильно, Ваше Величество! — живо откликнулась богато наряженная бодрая старушка, постоянно сидевшая теперь в особом кресле справа от трона. — Мой дорогой сын тоже никуда не денется. Он подождёт столько, сколько надо. Дракона победил, одолеет и упрямство вашей дочери. Ведь так, сынок?

— Как скажете, мама, — покорно встал с Лавки Высоких Лордов и склонил голову наш старый знакомый герцог Горамышц Турнирский.

А в замке у принцессы Фаэтины своих проблем хватало. Если бы не фирменное вершигорнское упрямство, унаследованное от отца и помноженное на женский характер, она, быть может, давно бы сдала позиции и смирилась с уготованной королём участью. Впрочем, обо всем по порядку.

В первый момент после того, как старый волшебник нагло сбежал вместе со своим трэльфом, госпожа не могла прийти в себя от возмущения:

— Ну надо же! Я, такая юная, прекрасная и умная, хотела осчастливить старого рыцаря своей благосклонностью, а он, он… Пренебречь счастьем, о котором сотни молодых дворян и мечтать не могут. Да что он о себе вообразил? И не нужен он мне вообще, этот дряхлый дурак!

— Вот-вот. И его трэльф уродливый нам даром не сдался! — с искренним гневом поддержала хозяйку фея Повелитика де Крик. — Подумаешь, какой подарочек. Два пивных алкоголика. Мы же их спасти хотели! Потрясающая, чисто мужская неблагодарность.

Некоторое время несчастные отвергнутые девушки с упоением предавались горю и гневу, но потом, немного поостыв, принялись строить планы на будущее. Под стенами замка уже расположилось королевское войско. Отец-король настойчиво требовал у дочери объяснений. Надо было что-то решать. А поскольку, несмотря на чёрную неблагодарность колдуна и его слуги, герцог Горамышц и его домохранитель для обеих красавиц милее не стали, посовещавшись, обе пришли к следующему решению: если Ординарус удрал, нарушив свои обязанности гостеприимного хозяина, значит, Заколдованный Замок переходит в полное распоряжение гостей вплоть до его возвращения. (А вернётся он наверняка. Ну кто же откажется от такого счастья? Он просто испугался. И Краставац тоже. Поэтому рано или поздно они оба одумаются и прилетят просить прощения).

Так что можно спокойно посидеть в осаде и подождать. Благо, припасов в развалине оказалось накоплено полным-полно — королевскому дворцу на зависть. В обширных подвалах и погребах в достатке имелось и тонких вин, и зерна, и колбас-сыров, и солений-варений и много всего прочего на самый изысканный вкус. И заняться тоже есть чем — в башнях и казематах столько интересных магических вещиц. И библиотека огромная. А главное, может быть, удастся как-нибудь найти дорогу в тот волшебный сад, что Фаэтина углядела в первое утро своего пребывания.

Сделав данное заключение, принцесса и её фея пришли в хорошее настроение и приготовились провести время ожидания с максимальным удобством. Однако едва ли не с первого дня начались непредвиденные осложнения. Во-первых, замок новым хозяйкам подчиняться не желал категорически. Волшебные картины на стенах, несмотря на все усилия Повелитики, оставались немы и неподвижны, а все привидения куда-то попрятались. И даже вернувшийся неведомым образом на своё место на чернильном приборе., бронзовый Нокак-варвар, вынесенный на яркий солнечный свет, оставался всего-навсего маленькой бронзовой фигуркой со сплющенным носом.

Лишь их старый знакомец дракон Дранг Драчливый выдавал своё волшебное происхождение: он то появлялся, то исчезал с каминных изразцов. А иногда его изображение проявлялось на разных картинах, проступало в виде фрески на стенах или в качестве мозаики в оконных витражах. Но где бы пернатое чудище ни попадалось принцессе на глаза, вид у него был крайне ехидный и насмешливый: казалось, дракон пристально наблюдает за всеми действиями новой хозяйки и подмечает любую её неудачу.

Впрочем, персонажей, способных испортить покинутой принцессе настроение, хватало и кроме вездесущего раздражающе-молчаливого Дранга. То и дело на площадках лестничных переходов, в уголках отдалённых комнат и прочих укромных местечках Фаэтине попадалась воркующая и нахально целующаяся «сладкая парочка» — капитан Готост Оперхват и горничная Вестика. Какая бестактность! Неужели непонятно, что их повелительница покинута и находится в печали?

— Гнать! Гнать обоих! — сурово сдвинув бровки, категорично посоветовала не менее оскорблённая подобным поведением слуг фея. И как ни извинялся капитан, как ни рыдала раскаивающаяся служанка, ворота замка сначала раскрылись, а после захлопнулись за их спинами.