Алексей Кирносов - Страна Мудрецов. Повесть-сказка

— Вот это выдумка! — воскликнул Жареный, когда петля затянулась на лошадиной шее. — Миша, дайте мне половить!

— Без тренировки не получится, — сказал я. — Только скотину распугаешь. Сперва надо поучиться.

— Ну, так учите меня, — потребовал Жареный. — А вы себе другую забаву придумаете. Вы мудрый, вам легко придумать!

— Ладно, забей в землю кол! — сказал я и стал учить Жареного.

Спустя часа два он здорово настропалялся. Я со спокойной совестью отдал Жареному аркан и пошел в город, ведя за собой трех лошадей.

С тех пор жители не испытывали недостатка в транспортных средствах. Жареный вылавливал всех лошадей до единой. Он рассказал, что аркан придумал мудрый Главный комендант Миша, и жители стали здороваться со мной еще вежливее, чем раньше.

Несколько раз я навещал капитана Прунамеля. Моряки жили на отшибе, увлекались картами и в город почти не ходили. Каждый вечер они плавали на остров Высшей Мудрости, доставляя туда питание.

— Почему вы не построите дом? — спросил я капитана.

— Клянусь бородой Нептуна, дорогой шеф, что размеры нашей малютки планеты как раз достаточны для того, чтобы всю ее считать своим домом! — сказал капитан.

Это мне понравилось.

— У вас настоящая морская душа, капитан, — произнес я и пожал ему руку. — Но не все так думают, как вы. Большинство считает, что обязательно надо отгородить на планете свой уголок, чтобы не затеряться.

— Предпочитаю оставаться в меньшинстве! — гордо заявил капитан.

Я спросил:

— Не надоели еще картишки?

— Карты не могут надоесть, — покачал головой капитан. — Они относятся к числу вечных ценностей человечества, таких, как запах розы, свет луны или вкус кофе. Люди играют в карты уже восемь столетий — и все с большим удовольствием!

— Так долго? — удивился я.

— Не менее. Один таможенный инспектор рассказывал мне за бутылкой фалернского, что известный Христофор Колумб свой патент на открытие Америки проиграл в карты итальянскому торговцу Америго Веспуччи. Поэтому континент назван не Колумбией, а Америкой.

— Каких только махинаций не устраивают в этой Америке! — сказал я.

— Не говорите, дорогой шеф!.. Извините, мне сдавать, — заторопился капитан, пожал мне руку и ушел сдавать карты для следующей партии.

Я брел домой, сшибал палкой мухоморы и думал о том, что скоро осень, жители улягутся спать — и мы с Лидкой останемся одни во всей Мурлындии. Петька тоже завалится.

Недаром Шнырь, всеведующий подноготник, сказал, что он уже не нашего поля ягода. Наверное, мы обязаны на него повлиять, взять в руки. Нельзя же просто так терять человека, как пуговицу от пальто!.. Но даже если нас будет трое?

Непроходимая тоска всю зиму…

Я зашел проведать Степана Кузьмича. Старик все больше слабел и, что называется дышал на ладан. Я вспоминал кошмарную ночь нашего похода, когда мой камень угодил во что-то живое, и удручающие мысли появились в моей голове… Трудно было прогнать их… Но как мог Степан Кузьмич оказаться среди разбойников?

Я поправил на нем одеяло, согрел самовар и напоил старика чаем. Потом поделился своими печалями:

— Не представляю, как жить зимой. Один ведь останусь не спящий во всем государстве. Да Лидка еще…

Степан Кузьмич опустил руку под кровать, достал прямоугольный ящичек и подал его мне с такими словами:

— Пойди на берег ручья, намеси глины с песком и сделай штук двадцать кирпичей.

— И что будет?

— Увидишь, — сказал Степан Кузьмич. — Не должен был я тебе это советовать, да ладно. Мне уже все равно…

Я не хотел расстраивать старика отказом, взял формочку и на следующее утро налепил кирпичей. Просушил их и обжег на большом костре. Кирпичи получились красные, звонкие, прямо как настоящие. Когда я принес Степану Кузьмичу показать, он посоветовал:

— Сложи из них на полянке домик.

— Зачем домик? — удивился я. — Что за детские игры?

— Увидишь, — сказал Степан Кузьмич.

Я пожал плечами, но домик сложил.

Возле моего строения сразу собралась толпа жителей. Митька спросил почтительно:

— Миша, это вы сами придумали такую мудрую игру?

И только тут я понял, какой золотой совет дал мне Степан Кузьмич!.. Задрав нос повыше, я ответил Митьке:

— Сам придумал. А что, понравилось?

— Еще как! — загалдели жители. — Мы тоже хотим в эти камни играть! Покажите нам, как их делать?

Жители галдели, а в моей голове клокотали мысли и планы. Кирпичи. Печки. Тепло! Вот что требуется, чтобы зимой не спали жители!.. «Только нельзя пускать дело на самотек, — думал я, — нельзя начинать не продумав, не подготовив как следует».

— Покажите нам, как их делать! — умоляли жители.

— Не сегодня, — сказал я. — Я чертовски устал от управления государством. Приходите утром, и я покажу вам, как делать кирпичи.

— А сегодня никак нельзя? — стонали нетерпеливые жители.

— Нельзя! — отрезал я. — Приходите завтра.

Жители разошлись с неохотой, жадно огладываясь на кучу кирпичей.

Когда я вернулся домой, Лидка спросила:

— Ты опять что-то придумал?

— Мелочь, — ответил я скромно. — Ставлю кирпичный заводик.

— Ото! — восхитилась Лидка, но ту же спросила в сомнении: — Думаешь, жители станут работать?

— Жители будут играть, — сказал я. — А пока разберутся в чем дело, мы налепим кирпичей на сто печек!

— Увидим, — сказала Лидка. — Ну, пойдем, я тебя чаем напою. Только завтра обязательно сделай стол.

Я пообещал. Потом мы уселись на пол и стали пить чай. Вдруг возник тайный человек Шнырь. Как всегда, он был в целой рубашке и с мытой шеей. На него приятно было смотреть.

— Решили основать предприятие? — спросил Шнырь, посмеиваясь. — Умное дело… Только привьется ли на здешней почве?

— Привьется, — сказал я уверенно.

— Кирпичей вы налепите, это я допускаю, — сказал Шнырь. — Даже печек настроите. Но потом жители разберутся в вашей махинации, и затея лопнет. Жители зимой привыкли спать, а не печки топить.

— А мы их переучим! — заявила Лидка.

— Скорее они вас переучат, — покачал головой Шнырь. — Масса, знаете ли, играет свою историческую роль… Она подавляет отдельную личность и растворяет ее в своей толще…

— Отдельные личности нерастворимы, как булыжники, — сказала Лидка. — Считайте, что мы из таких. Мы знаем, что делаем!

— Ух ты, колючка! — засмеялся Шнырь и взъерошил Лидке прическу. — В общем, к вашему, Миша, удовольствию, сообщаю, что Петька в луже. Фокус с водой всем надоел. Жители галдят о кирпичах, из дома в дом образец носят. Митька выставил Петьку за дверь, дал по шее и не велел приходить ночевать.