Евгений Енин - Золото пахнет мёдом и перцем

– А я где-то читала, что деньги не пахнут, – поделилась информацией Янка.

– Ну что ты. Пахнут. Ещё как пахнут. Нужно только уметь правильно нюхать. Не получается? Давайте я вам немного помогу. Сидите смирно, не дёргайтесь. Закройте глаза. Раз, два, три. Четыре, пять.

И Эмма щёлкнула каждого по носу.

– Ай!

Гномы и Янка дружно потёрли кончики носов.

– Ну? А сейчас?

– Ой. Я чувствую.

– И я! И я! – закричали гномы.

Гномье золото пахло мёдом и чёрным перцем.

– Замечательно, молодцы! – Эмма захлопала в ладоши. – А теперь давайте поучимся чувствовать этот запах на расстоянии.

Хорошо, что гномы, да и Янка тоже, не знали, как тренируют собак-ищеек. А то бы они всё время смеялись, и провозились не час, а гораздо дольше. Эмма натаскивала их на золото, как натаскивают собак на дичь. Сначала она прятала монетки в книгах на книжной полке и показывала примерно, где. Потом – в кабинете, но где, не говорила. Потом – в доме. А под конец зарыла несколько монет в саду. Принюхавшись к запаху золота, гномы-ищейки с лёгкостью находили деньги. На четвереньках не бегали, даже головы к земле не нагибали.

– Ну, всё, всё, хватит.

Эмма отряхнула руки от земли. Янка и гномы попросили её спрятать монеты ещё куда-нибудь: им очень нравилось, как Эмма хвалила их за каждую найденную денежку.

– Нет, нет. Вы молодцы, никогда не видела таких талантливых детей. Мне самой, чтобы научится находить что-то по запаху, понадобилась неделя. Вы великолепно справляетесь, поэтому не будем тратить время. Сейчас я отвезу вас в Москву, ну, например, на Красную площадь. Чего мелочиться. Если мы не знаем, где искать, почему бы не начать поиски с самого центра города.

– А на какой машине мы поедем? – закричали облазившие весь гараж гномы.

– На машине? На машине в это время дня мы будем полтора часа только по Рублёвке тащиться. Поэтому мы полетим.

– На метле? – радостно ахнула Янка.

– Ну что ты, милая. Я понимаю, ты насмотрелась мультиков, где ведьмы летают на мётлах. Но разве я похожа на тех ведьм? И разве ты представляешь меня сидящей на метле? – Эмма показала руками на своё платье.

– Нет, – покраснела Янка.

– То-то же. Да и в любом случае мы бы все на ней не поместились, – тихо и задумчиво произнесла Эмма. – Собирайтесь, милые. Мы полетим в Москву на вертолёте.

Вертолёт «Робинсон 44» стоял на дальнем конце поместья ведьмы. Круглую площадку с большой буквой «Н» окружали деревья, так что раньше гномы вертолёта не заметили. И это, наверное, к лучшему, для вертолёта. С ним бы одним ручным тормозом не обошлось. А в том, что гномы дружно залезли верхом на его хвост, Эмма сама виновата.

– Садитесь, – сказала она, показав рукой на чёрно-жёлтый вертолётчик, – я схожу в дом, принесу пластиковый мешочек для ваших монет, чтобы их запах вас не отвлекал. Как-то я сразу не сообразила.

А гномы сообразили. Куда могли сесть гномы, если они видели летающими только фей? А феи летают или с крыльями, или сидя на чём-то верхом? Ну, как Янка на зубной щётке. Янка, кстати, уговаривала их сесть в кабину, но гномы заявили, что в эту коробку они не полезут.

Вернувшись, Эмма долго хохотала, сказав, что гномы расселись на вертолёте как обезьяны на пальме. Пришлось Янке объяснять им, кто такие обезьяны и что такое пальма. И снова Эмма хохотала. Малыш и Толстый принялись изображать обезьян. Поверьте, они смогли бы смешно их изобразить. Если бы хоть раз видели. Но они изображали обезьян с чужих слов, это получилось не смешно, а очень смешно. Наконец Эмма загнала всех внутрь, заставила пристегнуться, и сейчас гномы прилипли к окнам.

Янка тряслась то ли от того, что вибрировал вертолёт, то ли от возбуждения. Гномы, они вертолёт первый раз в жизни видят, для них что вертолёт, что троллейбус, что на лифте прокатиться – одинакового удивительно. А Янка полетать на вертолёте мечтала давно. И вот она сидит рядом с пилотом! И Эмма разрешила ей подержаться за рычаг, которым вертолётом управляют! И Янка надела наушники с микрофоном и могла с Эммой говорить! Как настоящий пилот! А гномы сидели сзади и что-то орали, перекрикивая шум винта.

«В школе расскажу – не поверят, – подумала она. И сама себя поправила: – А может и поверят, если не говорить, что летела с ведьмой и гномами».

– Подлетаем к МКАДу! – раздался в наушниках Янки искажённый микрофоном голос Эммы. – За него вертолётам залетать нельзя, поэтому мы – оп!

Ведьма достала из кожаного портфеля с деловыми бумагами деревянную палочку и вставила в отверстие на приборной панели.

– Оп, и нас не видно.

– Волшебная? – спросила Янка.

Эмма молча кивнула. Янка тоже кивнула понимающе: мол, ты ведьма, я фея, у меня и у самой была примерно такая же. Она посмотрела на палочку Эммы ещё раз. Нет, у неё была не такая. Эта уж очень похожа на те, что дают в японских ресторанах. Она бы не удивилась, если бы в портфеле ведьмы нашлась к ней пара. А у неё была палочка из зубочистки.

– Сядем прямо на Красной площади! – через десять минут объявила Эмма. – Там сейчас туристов мало, самое подходящее место.

Несколько человек, стоявших у входа в Исторический музей, удивлённо смотрели, как в центре Красной площади закружился вихрь. Это вертолётный винт закрутил и поднял пыль, её они видели, а вертолёт – нет. В центре смерча вдруг, совершенно ниоткуда появилась девочка. Расставила руки, будто кого-то обнимая, помахала на прощание пустоте, и пошла к ГУМу, рассказывая сама себе:

– Это центр Москвы, столицы нашей Родины. Это Кремль, там живёт, ну, главный фей. Нет, не как королева. Это Исторический музей, это собор Василия Блаженного, мы идём в ГУМ. Это такой большой магазин. Вон он. Да уж, побольше того, что у вас Клавдия в избушке открыла. Белка, готовь денежку, газировки выпьем.

В гастрономе на первом этаже ГУМа Янка уже привычно расплатилась золотом. Продавщица с остекленевшими глазами наливала сироп из стеклянных конусов, добавляла газированную воду и протягивала в пустоту уже пятнадцатый стакан. Янка выпила два, гномы по три, и останавливаться не собирались. Стакан исчезал прямо в воздухе, слышалось бульканье, и пустой стакан возникал из ничего на прилавке. Продавщица вдруг понимала, что этот стакан следует снова наполнить, причём газировку налить с двойным сиропом. Нет, с тройным. Нет, с четверным. Неожиданно она сделала открытие и удивилась ему даже в таком состоянии. Оказывается, газировку можно пить и без газировки. То есть один сироп. А потом она до конца рабочего дня думала о том, что у Толстого всё слипнется, и он сейчас получит по голове, если не поставит стакан на место. Хотя кто такой этот Толстый, что у него должно слипнуться, и почему она вообще об этом думает, она так и не поняла.